Я – тело, только тело. Исследование телесности, сознания и ампутированных конечностей - Мохеб Костанди

анорексия и другие расстройства пищевого поведения связаны с нарушением обработки интероцептивных сигналов, особенно тех, что касаются еды и приема пищи. Например, у участников исследования, излечившихся от анорексии, наблюдается повышенная активация островка при виде изображений пищи по сравнению с контрольной группой, что может быть связано с чувством тревоги по поводу еды и приема пищи. Они также демонстрируют значительно более низкую активность островка, когда пробуют еду или воду по сравнению с людьми, не страдающими анорексией, что говорит о том, что они иначе воспринимают вкусовые ощущения22.

Индивидуальные различия в способности чувствовать и распознавать внутренние телесные сигналы могут способствовать развитию многих других состояний и форм поведения. Например, тревога и депрессия могут быть связаны с разрывом связи между событиями во внешнем мире и возникающими из-за них интероцептивными сигналами. В норме наши субъективные переживания вызывают временные изменения среды внутренних телесных сигналов, а наше восприятие этих изменений играет роль в интерпретации и убеждениях относительно переживаемого нами опыта.

В том же ключе у некоторых людей ипохондрия – патологическая тревога по поводу своего здоровья – является следствием повышенной чувствительности к интероцептивным сигналам или неспособности их интерпретировать, или того и другого. С другой стороны, депрессия, по-видимому, связана с притуплением физиологических реакций на приятные ощущения или, во всяком случае, со снижением чувствительности к ним, а у тех, кто занимается самоповреждением и пытается покончить с собой, наблюдается интероцептивное оцепенение, характеризующееся повышенной терпимостью к неприятным ощущениям23.

Глава 8

Дополнения

От носа дюймах в тридцати есть личности моей фронтир, до рубежа я суверен – здесь личный пагус и домен. Чужак, никак не наяву тебя брататься позову; не смей границу пересечь: пусть нет ружья, плевок – мой меч.

Уистен Хью Оден

Телесная осознанность простирается за пределы физического тела в пространство, непосредственно его окружающее, – в наше периперсональное пространство, внутри которого мы можем дотягиваться до предметов и хватать их. Уже на ранних этапах изучения этой темы было высказано предположение, что схема тела и образ тела могут вмещать в себя посторонние предметы, такие как одежда и орудия. Современные исследования подтверждают это, обнаруживая, что использование орудий труда изменяет репрезентации тела. Благодаря новейшим достижениям в области понимания телесной осознанности ученые могут создавать сложные протезы конечностей, способные взаимодействовать с мозгом и ощущаться как реальная часть тела, а не как громоздкая инородная конструкция.

Каждый из нас населяет тот объем пространства, в котором находится наше тело, но в то же время мы испытываем чувство владения пространством, непосредственно окружающим наше тело, – это наше личное пространство, образующее границу между нами и другими людьми. В общественных местах мы следуем негласным правилам, касающихся этих невидимых границ, и постоянно соблюдаем дистанцию, отделяя себя от других.

В любом другом месте, кроме людных мест, близость постороннего человека вызывает у нас дискомфорт: вторгаясь в наше личное пространство, посторонний вторгается в нашу частную жизнь.

Американский антрополог Эдвард Т. Холл в своей книге «Скрытое измерение» (The Hidden Dimension, 1966) определяет личную дистанцию как «небольшую защитную сферу или пузырь, поддерживаемый организмом между самим собой и другими», то есть наиболее сокровенный из «череды невидимых пузырей», или «зон дистанции», которыми мы окружены. Зоны дистанции измеряемы, и каждая из них вызывает уникальные мультисенсорные ощущения. Публичная дистанция (три с половиной метра и более) находится «далеко за пределами круга вовлеченности», и лишь в пределах трех внутренних зон происходит межличностное взаимодействие. Официальная деловая и социальная коммуникация осуществляется на периферии социальной дистанции (от двух до трех с половиной метров), откуда «хорошо видна структура кожи, волос, состояние зубов и одежды, […] а глаза и рот собеседника становятся различимы в зоне наиболее острого зрения». На близкой социальной дистанции (от полутора до двух метров)«зона резкого фокуса охватывает нос и части обоих глаз; либо отчетливо виден весь рот, один глаз и нос. На этом расстоянии осуществляется обезличенное взаимодействие. […] Люди, работающие вместе, обычно придерживаются близкой социальной дистанции. Это также весьма характерно для людей, которые присутствуют на случайной светской вечеринке».

Дальний предел личной дистанции Холл устанавливает на уровне чуть менее полутора метров – «на расстоянии вытянутой руки», или «как раз на дистанции легкого прикосновения в точке, когда два человека могут соприкоснуться пальцами, если вытянут обе руки». На этом расстоянии «размер головы воспринимается как нормальный […] и иногда можно почувствовать запах изо рта». На близком расстоянии (от 30 до 75 сантиметров) «человек может обхватить другого человека», и «есть видимая обратная связь от глазных мышц». «Жена может безнаказанно оставаться в кругу близкой личной зоны мужа, – пишет Холл, – но для другой женщины все будет совершенно иначе».

Предпоследний рубеж – зона интимной дистанции (от 15 до 45 сантиметров), где «тепло от тела другого человека, звук, запах и ощущение дыхания – все это вместе сигнализирует о несомненной близости к другому телу», и поэтому нахождение на таком расстоянии от другого «не считается приличным для взрослых американцев среднего класса». Хотя в общественном транспорте «незнакомые люди могут вступать в такие пространственные отношения, которые обычно считаются интимными, […] в метро у пассажиров есть способы обороны, лишающие интимное пространство в общественном транспорте подлинной интимности». Основная тактика, которую пассажиры используют во избежание интимных прикосновений, как пишет Холл, «заключается в том, чтобы быть как можно более неподвижным и, если часть туловища или конечности касается другого человека, по возможности отстраниться. Если это невозможно, то мышцы в затронутых местах поддерживаются в напряжении». Еще более близкой является внутренняя интимная дистанция (до 15 сантиметров). Это «дистанция любовных утех и борьбы, утешения и защиты», где «физический контакт или высокая вероятность физического участия превалируют в сознании обоих людей». На этом расстоянии острота зрения снижается, но запах и тепло тела другого человека легко различимы; речь «играет весьма незначительную роль в процессе коммуникации», а «шепот имеет эффект расширения дистанции»1.

Таким образом, Холл связал зоны дистанции с моделями поведения, отметив, что «положение людей по отношению друг к другу сигнализирует об их отношениях, или о том, что они чувствуют друг к другу, или о том и другом». Он также обратил внимание на то, как безмолвный язык расстояний между телами, названный им проксемикой, отличается в разных культурах, и посвятил отдельный раздел своей книги проксемическим паттернам арабов, европейцев и японцев и их отличиям от американцев. «Эти многообразные невысказанные, неоформленные различия, – писал он, – часто приводят к искажениям смыслов при взаимодействии представителей разных культур, независимо от благости