Дети разведенных родителей: Между травмой и надеждой - Гельмут Фигдор

крайним случаям – когда психологическая нагрузка оказывается настолько сильной, что нарушается посттравматическое равновесие, у ребенка возникают невыносимые страхи. Или возьмем ситуацию, когда постразводный кризис оказывается очень долгим. Так происходит, в частности, если развод не ведет к новой, относительно постоянной семейной конструкции, а родители ведут длительную борьбу за опеку над ребенком или оспаривают существующее положение об опеке. Проблема, возникающая при этом у детей, состоит из двух частей: отделение от родителя из болезненного события превращается в длительный процесс, который может к тому же многократно повторяться, и из-за этого ребенок «навсегда» остается жить то с отцом, то с матерью. Эти дети не только являются объектом родительского конфликта, но и считают себя достаточно самостоятельными для принятия решений. Мы уже убедились на нескольких примерах, насколько амбивалентны объектные отношения ребенка после развода; как порой размываются представления о матери и отце, а чувства и желания, относящиеся к одному родителю, переносятся на другого; как накопленный страх запускает механизмы расщепления, которые приводят к полностью искаженному восприятию значимых объектов (особенно постоянно отсутствующей персоны).

Даже если ребенок в данный момент предпочитает какого-то одного из родителей, это еще не дает ответа на вопрос, кто из двоих важнее для него. Желание ребенка остаться с матерью или отцом не говорит о том, в ком из них он больше нуждается для дальнейшего развития. Еще серьезнее тот факт, что ребенок берет на себя ответственность, а следовательно, и вину за свои предпочтения. Есть очень большая разница между тем, виноват ли я перед отцом из-за того, что радуюсь, оставшись с мамой, или я должен сказать обоим родителям и суду: «Я не хочу к папе, я хочу остаться с мамой!»[142] Еще хуже, если из-за пожеланий ребенка право на опеку передается другому родителю (не тому, с кем он остался после развода). Фактически это приводит к новому «разводу», ответственность за который лежит на ребенке.

Катастрофические последствия такой борьбы – это не только конфликты лояльности и чувство вины у детей. Такие решения ребенка заставляют «пострадавшего» родителя переживать унижение и отчаяние. Могут ли в такой ситуации ребенок, мама и папа построить новые близкие отношения? Вовлекая ребенка в спор об опеке, мы вкладываем в его руку нож, которым он может в отчаянии убить одного родителей – это будет драма и для него самого, и для других.

Промежуточное положение между неспецифическими и специфическими долгосрочными последствиями развода занимают проблемы борьбы с агрессией. Конфликты, связанные с агрессивными эмоциями, практически всегда сопровождают невротические состояния. И все же дети из разведенных семей, видимо, особенно часто сталкиваются с такими конфликтами. Болезненные состояния, отрицание базовых потребностей, регрессия и сложный процесс разделения, трудности с идентификацией (когда родители конфликтуют между собой) и необходимость защищаться от чувства вины часто приводят к тому, что ребенок проявляет агрессию – по отношению к одному родителю или к обоим. Агрессивные аффекты, желания, действия и фантазии вступают в конфликт с детской любовью и зависимостью от мамы с папой.

Страхи, которые возникают у детей в такой момент, усиливаются из-за того, что подходящих моделей борьбы с агрессией больше нет, а расставание мамы с папой показывает, насколько агрессия опасна. Страх, чувство вины и нарциссические проблемы приводят к тому, что ребенок начинает защищаться от этих конфликтов. Результаты могут быть очень разными. Кто-то начнет бояться собственной агрессии и в дальнейшем из-за этого будет испытывать проблемы – в ситуациях, когда гнев уместен (например, из-за неудач или несправедливости). Ребенок будет обижаться, но не сможет активно показывать свой гнев и возмущение. Кто-то направит агрессию на себя и в дальнейшем будет страдать от чувства вины и депрессий. Может случиться и так, что первоначальный конфликт не был подавлен, а уступил место перманентной «готовности к претензиям». Безобидные мелкие разочарования приводят таких детей к фрустрации, и они будут реагировать на незначительные проблемы слишком (для стороннего наблюдателя) агрессивно. Если основным способом проработать конфликт станет вытеснение, это может сказаться на любовных отношениях – это мы могли видеть на примере отца, с которым дети прекращали общаться после развода.

Эти реакции могут сменять друг друга, комбинироваться, а иногда и превращаться в постоянные черты характера. Такая модель объектных отношений может использоваться только применительно к родителям, а может быть перенесена и на другие персоны. Некоторые дети делят мир на «хорошие» и «плохие» объекты и к первым относятся дружественно, а вторые отталкивают. Аналогичный стиль взаимодействия они иногда показывают и после, став взрослыми. Вряд ли найдется ребенок из разведенной семьи, в дальнейшей жизни которого психологические конфликты из-за агрессивных эмоций не будут играть особой роли. Насколько часты эти конфликты, в какой мере они формируют характер и вредят дальнейшей жизни? Давайте возьмем в качестве примера случай, когда кто-то направляет агрессию на себя в виде чувства вины. Такой человек кажется покладистым, он угождает другим людям, его считают милым, это способствует его социальным успехам. Шаг вперед – и аутоагрессии ему станет мало, он начнет, оставаясь внешне дружелюбным, наносить удары другим. Эти удары будут стоить ему симпатии и любви окружающих, приведут к конфликтам в отношениях с партнером и трудностям в воспитании детей. В экстремальных случаях агрессия, направленная на себя, может привести к тому, что человек будет себя ненавидеть, у него появятся тяжелые депрессии и стремление к самоуничтожению.

Последствия развода, несомненно, включают в себя проблемы с самооценкой. Дети – с их точки зрения – брошены и их недостаточно любят; им не удалось сохранить семью, или они недостаточно важны, чтобы родители пожертвовали личными интересами ради их желаний; они потеряли важную часть идентичности, объект идентификации, на который могли бы равняться, или любовного партнера, который мог отражать их привлекательность и ценность; они не уверены в своей сексуальной идентичности; они чувствуют себя беспомощными и неполноценными, видя несчастных родителей… Чувство вины, которое возникает у детей в результате, приводит к тому, что они боятся совершения новых ошибок[143].

Поскольку большинство наших представлений о себе – бессознательные и трудно отследить их возникновение, дети из разведенных семей подолгу страдают от чувства, что они «недостаточно любимы», и страха неудачи. У них возникают проблемы в отношениях со сверстниками, а затем, во взрослом возрасте – сложности в профессиональных и социальных отношениях. С одной стороны, это связано с описанной выше проблемой самооценки – такие люди избегают конкуренции либо вынуждены всегда доказывать свое превосходство. (Проблема агрессии тоже играет здесь большую роль.) С другой стороны, тесная связь с матерью затрудняет «переключение» на иные режимы отношений –