Теория гибрида - Пенн Кэссиди

спряталась и притворилась, что люди не умирают? Как будто я не должна пытаться остановить это, если смогу? Давай же. Либо я избалованная маленькая принцесса, которая делает то, что ей велит папочка, либо я так же зла, как и ты, и готова умереть, чтобы остановить его. Выбирай сам, потому что это не может быть и то, и другое в зависимости от твоего настроения.

В комнате стояла тишина, пока ребята смотрели на меня широко раскрытыми глазами. Меррик ухмылялся, прикрыв рот ладонью. Клянусь, этот парень никогда ни к чему не относится серьезно. Но я сосредоточила свое внимание на Фаусте. Он был единственным, кто постоянно говорил мне, что я недостаточно хороша. Что мне нужно быть лучше. Он называл меня ребенком и принцессой. Он обвинял меня в том, что делал Райан Харкер, пока я стояла у него за спиной, обиженная девушка, которая думала, что прикована к монстру, из которого нет выхода. Но я не собиралась позволять ему обвинять меня в извинениях за то, что я побежала за своей…

Что-то холодное затопило меня. Холодное и пустое. Опустошенное. Моя мать…

Она была тем, о чем мой мозг так старательно пытался не вспоминать с момента пробуждения, но теперь воспоминания возвращались. Ее белые волосы были перепачканы кровью и разметались по полу камеры. Ее глаза были налиты кровью, кожа покрыта опухшими, гноящимися следами. Должно быть, они продержали ее там несколько дней, мучая точно так же, как, без сомнения, мучили Шона весь прошлый год.

И теперь она была мертва.

Элоди Харкер была мертва.

Рыдание подступило к моему горлу, и внезапная волна эмоций была настолько сильной, что я ничего не могла сделать, чтобы сдержать ее. Кровавые слезы потекли из моих глаз, когда я захлебнулась криком, заставив всех мужчин в комнате податься вперед. Атлас положил ладонь на мой торс, надавливая, когда я снова забилась. Мне нужно было выбраться из этой гребаной комнаты. Бастиан коснулся моих икр, снова посылая по мне волны того покалывающего тепла, но на этот раз это не сработало. Это было уже слишком.

— Сиренити. — Я смутно ощутила знакомый запах рядом со своей головой, когда над ней нависла тень. Август опустился на колени, пока его лицо не оказалось рядом с моим. Склонив голову набок, я встретилась с его золотистыми глазами, когда он сказал: —

Детка, тебе нужно успокоиться, прежде чем ты снова превратишься.

— Моя мама…

— Я знаю, — сказал он, его глаза потемнели от глубокого горя, которое отражало мое собственное. — Я знаю, милая. Мы бы попытались вызволить ее, если бы у нас было время, но посольство рушилось. — Он удрученно покачал головой. — Она все равно умерла до того, как мы уехали.

Я отвернулась, крепко зажмурив глаза. Я не была большой поклонницей своей матери. Большую часть времени она была пьяна, а остальное время — пуста, но, тем не менее, она была моей. Она не всегда была такой, но Райан изменил ее. Он взял то, чем она была, и уничтожил это, точно так же, как пытался уничтожить меня.

— Из-за нее я такая, — выдавила я, наконец-то признавая, что то, что уже знала, было правдой. Это все, что я могла вспомнить. — Почему я…гибрид. — Слово казалось забытым, как будто я говорила на другом языке. Это все еще звучало так невозможно. Я была существом, которого не должно было существовать. И снова я была чудовищем.

Август обхватил мое лицо своей массивной ладонью, нежно убирая с моего лица спутанные волосы и заправляя их за ухо. Тепло разлилось по мне от простого прикосновения моей пары.

Моя пара… Вот кем он был, не так ли? Я чувствовала это — нашу связь. Я чувствовала тепло и защищенность всякий раз, когда он был рядом со мной. Когда я смотрела в эти золотистые глаза, он чувствовался как… дом. Каким и должен быть дом.

Теперь мне все стало ясно. То, что внутри меня бодрствовало, вышагивая взад-вперед по задворкам моего сознания, знало это. Я знала, что он мой, а я его. Я чувствовала истину, как будто она всегда была рядом и ждала, когда я ее пойму. Больше не было никаких сомнений. Август из Кровавой Луны был моим.

— Из-за неё, — сказал он. — Я поручил кое-кому заняться этим. Они попытаются выяснить, из какой стаи она была. Возможно, потребовалась бы некоторая работа, если бы она держала это в секрете, даже несмотря на то, что пресса постоянно преследовала ее.

— У меня есть дядя, — сказала я, когда мои слезы утихли. Я посмотрела на Августа, как будто только что вспомнила, широко раскрыв глаза. — Отец Трикс. Он кровный брат моей матери. Если она была оборотнем, то и он, должно быть, тоже.

Август взглянул на Меррика.

— Ты знаком с этим дядей? — Он также спросил Фауста. — Вы двое проводили время в доме сенатора, у вас когда-нибудь была возможность понюхать его?

Я покачала головой, прежде чем они успели ответить, и сказала:

— Они бы не смогли. Он отдалился от меня с тех пор, как Райан занялся политикой и втянул в это дело мою мать. Они с моей тетей переехали в Сол-Сити после того, как от них ушла Трикс. Они не хотели иметь с нами ничего общего.

— Чего я не понимаю, так это почему мы никогда не чувствовали волчьего запаха на Элоди, — нахмурившись, сказал Меррик. — Я часто бывал рядом с ней. Я бы сразу же догадался об этом.

Что-то неприятное сжалось у меня в животе.

— Прежде чем все полетело к чертям собачьим, она мне кое-что сказала. — Я почувствовала, как Август мягко, ободряюще провел большим пальцем по моей щеке. — Она сказала, что Райан забрал ее волка. Я даже не знаю, что это вообще значит, но это напомнило мне о том, что вы, ребята, рассказали мне о той женщине, которая объявилась на границе после исчезновения. Ты сказал, что от нее пахло человеком?

Глаза Августа печально прикрылись при воспоминании, и он кивнул.

— Они ввели ей этот препарат. Эффект был постоянным, по крайней мере, так она сказала. Ее волчица исчезла, и если бы она была жива, то никогда бы снова не превратилась.

Я почувствовала, как меня охватывает ужас при мысли о силе, которой обладал этот наркотик. Уничтожить ДНК дарклингов или сделать ее бесполезной было ужасно. Если моя мама действительно была оборотнем, и мой дядя тоже, тогда должен был быть способ разыскать их биологических родителей. Моя мать и дядя были усыновлены в младенчестве богатой