Любимая дракона-императора - Виктория Дмитриевна Свободина

так оттягивала момент постельных разборок, а Алмер, кажется, это понимал, и играл со мной, как кошка с мышкой, давая эту иллюзорную отсрочку. Но вот он сам поднялся со своего места, и протянул мне руку в приглашающем жесте.

– Пора отправляться спать дражайшая супруга.

Поднялась сама. Будет приставать – я буду сопротивляться, если все равно будет настаивать, то это уже насилие, и он еще хуже, чем я о нем думаю, а значит месть моя будет страшной. Да, я в зависимом положении, но публичная личность, а значит чудить могу конкретно. Дракону придется меня запереть и держать под замком до развода, если не захочет выставить себя и весь императорский род на посмешище.

Следую за драконом и останавливаюсь в дверях спальни, наблюдая, как император красиво и неспешно раздевается, являя моему взору свою мощную фигуру. Да, в моем прошлом мире я бы такого зрелища вряд ли бы когда-то удостоилась, если только в фильмах увидела, и то у нас таких красивых актеров бы не нашлось. Тем более бы передо мной никогда бы не оголился целый император и дракон по совместительству.

– Ваше величество, а вы для сна всегда полностью раздеваетесь? Вам так спать не холодно? И почему именно в моей постели вам это надо делать? – не могу удержаться от ехидных вопросов. Сама же всерьез размышляю о том, что используемая мной защита на вчерашнюю ночь в принципе должна еще работать, я ее сегодня еще подукрепила, поскольку с утра несмотря на решительный настрой отбиться от императора, все мысли только и были в воспоминаниях о его умело и ритмично вибрирующем теле. В общем, сама себе не доверяю.

Алмер оборачивается. Стараюсь не пялится, но мои глаза так скользят вниз. Дракон меня за ногу, он уже готов! Внушительное драконье копье недвусмысленно направлено в мою сторону.

От моего взгляда копье как будто еще вытянулось и увеличилось, хотя куда уж больше-то?

– В-ваше величество? – честно, за время пребывания в теле черной драконицы, я стала куда смелые, даже безбашеннее, перестала бояться вызовов, но тут все-таки пасую.

– По настроению.

Алмер сделал шаг навстречу ко мне. Ну прям, хищный дракон на охоте подбирается к добыче.

– Д-да? Ну ладно, спите тогда тут, а в другом месте хочу поспать. Одна, прошу уважать мое решение, иначе мира и понимания у нас не будет. В конце концов, вы же можете вызвать спутницу на ночь, зачем такие чложности со мной?

Стремительно вылетаю из спальни, хлопая дверью. Так, где мне спать? Диван? Да с чего вдруг императрице на диване спать.

Раз император хочет спать на моей половине, то я пойду в его.

Императорская половина, куда я захожу впервые, мне сразу понравилась. Все в строгих, темных тонах, все минимально и лаконично, в то время как у меня все светло-воздушно, со множеством разных мелочей и деталей, от которых в глазах иногда рябит. Впрочем, со многими такими деталями успешно справляется Локки, методически их разбивая. Мне Натим с негодованием докладывала недавно, сколько дорогих и древних ваз и статуэток уничтожены зверьком. Но все равно не понимаю, я же черная драконица. Могли бы, зная особенности зверя, хотя бы одну темную оружейную комнату организовать. Или эти покои дожидаются рир Оникс?

Плюхнулась на большую кровать императора. Неплохо, неплохо. С виду жесткая, а лежать мягко.

Положила руки на грудь, так пытаясь немного унять бешено колотящееся сердце. Этак никаких нервов не хватит до развода дожить.

Некоторое время лежу собранная и напряженная, но Алмер с копьем наперевес не торопится появляться, поэтому позволяю себе задремать, правда, по ощущениям, спала недолго.

Прикосновение к плечу. Сонно отмахиваюсь, как от назойливой мухи и переворачиваюсь на другой бок и сплю дальше.

Спине становится жарко. Недовольно ворочаюсь в попытке быть подальше от жара, но становится только еще жарче, я как будто оказываюсь в коконе из жара. Приятные ощущения растекаются по телу от перетекающего по коже тепла.

Открываю глаза. Точно. Алмер тут как тут. Утянул к себе под бок и, кажется, делает вид что спит.

– Ваше императорское величество! – возмущению моему нет предела, но драконица внутри меня довольна, ей все нравится. Вот оно раздвоение личности опять.

Белый дракон неохотно открывает глаза.

– Что?

– Я хочу спать одна.

– Нет.

– Почему это? Наличие двух раздельных супружеских спален уже это подразумевает традициями.

– Это для удобства, а не из-за традиций.

– Вот! Я хочу, чтобы мне было удобно.

– В данном случае, об удобстве не может идти речи. Тобой взяты определенные супружеские обязательства, да, подробно они не расписаны в брачном договоре, но подразумеваются самим фактом брака. Вопрос супружеского долго я еще готов обсуждать, но спать один в любом случае не намерен.

Дракон крепко прижал меня к себе и закрыл глаза.

– Немедленно отпустите меня, или я…

– Не провоцируй меня Шерр, – прерывает меня император. Чем бы таким страшным ему пригрозить?

– Или я…

– Я предупреждал.

Алмер подмял под себя и, не давая мне успеть среагировать, поцеловал. Настойчиво, требовательно, властно.

Глава 8

Когда в своём мире читала в книгах, про предающее тело героини, мне всегда казалось, что это художественное преувеличение, ну или героиня лукавит, потому что невозможно, вот так просто взять и отдаться, потому что потерял всю волю от страсти. Воля она либо есть, либо её нет, а все остальное лишь оправдание. Но не в моем случае. Я бы, конечно, еще посопротивлялась, высказала все, что думаю. Высказалась бы так, что у белого дракона его копье опустилось и еще долго не смогло подняться, но это я, а мое тело меня предало. Контроль вдруг захватила драконица, и вот она-то сейчас и целуется вовсю с Алмером, а мне осталось только растерянно наблюдать и ощущать все, что происходит. Даже слово не могу сказать в коротких промежутках между поцелуями, язык не слушается.

Между драконами происходит нечто неистовое, дикое, да, я все это ощущаю сама на себе, но когда нет контроля над телом, это… страшно. Как если бы я была парализована, и со мной кто-то этим занимался, да, очень хорошо, профессионально, когда удовольствие настолько сильное, что темнеет в глазах, но все же. Меня берут без моего согласия, но с виду все впорядке. Я злюсь, мое сознание бьется, словно в клетке