Любимая дракона-императора - Виктория Дмитриевна Свободина

настроение, а тут на совете в очередной раз зашел жаркий спор о людях. Спорят уже не впервые о законопроекте, позволяющим людям занимать более важные и знаковые места в управлении империей. Вопрос назрел уже давно. Издревле, хлебные места по закону обязаны занимать драконы, но империя расширялась, население ее только росло в благополучные времена. Драконов банально не хватает на все хорошие должности по империи, люди куда более многочисленны, давно назрел вопрос об отмене того закона, но некоторые драконы в совете, очень этим возмущены, они чтят традиции, и не хотят допускать людей к еще большей власти. Пока в прениях перевес голосов в который раз в сторону отказа от закона, но так или иначе вопрос встает вновь и вновь. Уже один раз проголосовали, голоса были не в пользу людей, но спор разгорелся вновь. Больная тема. Защитников людей мало, но они имеют вес при дворе, император же пока нейтрален.

В общем, у меня сегодня очень плохое настроение. Открываю глаза, поднимаюсь с места.

– Кажется, я забыла проголосовать и не высказывалась.

– Конечно, вы не голосовали, вы же спали, ваше величество, – ядовито произносит пожилого вида дракон. Если дракон выглядит старым, то он реально очень старый, может быть древнее некоторых гор. Ну и соответственно очень важен, чтит прошлое и традиции.

– Так о чем был вопрос? Подскажите, раз уж я проспала.

Уважаемый рар аж рот открыл от возмущения моей наглостью. Видно, что закипел, но нажитый опыт позволил быстро взять себя в руки и спокойно процедить сквозь зубы всю суть вопроса.

– Так вы только из-за этого так жарко спорили, мешая мне спать своими криками? О чем тут вообще можно спорить? Все же ясно как день.

Сажусь обратно на место, и прикрываю глаза, делая вид, что вновь собираюсь спать. Чувствую себя сегодня актрисой на сцене. Роль злодейки, доводящей всех до бесячьего состояния.

– Позвольте спросить, ваше величество, – ядовито цедит почтенный рар. – Что же такого простого вы узрели в вопросе, над которым бьются на совете не один день. Считаете, вы умнее всех драконов этого совета? И как же по вашему стоит поступить. Впрочем, можете не отвечать. Вы же из темных драконов. На вашей родине все однозначно. Вопрос о людях в управлении даже бы не поднимался, у вас и большой совет никогда не собирался. Король правит единолично, ни с кем не советуясь.

Вновь открываю глаза, только чтобы опять всех побесить и сладко улыбаюсь рару.

– Касаемо управления в моем родном королевстве, там все именно так. Правитель считает только себя самым лучшим и достойным управления страной. Оставим это на его совести, тем более, что в том королевстве и людей толком нет, мы же сейчас в империи, где людей, в несколько раз больше, чем драконов, и с большой долей вероятности, количественное соотношение только будет увеличиваться в их пользу.

– И каково же ваше мнение? Как решить проблему? Предложите выгнать всех людей из империи, чтобы их стало меньше? – насмешливо произносит рар. На совете кстати, стало довольно тихо, все прислушиваются к нашему диалогу, хотя до этого было довольно шумно из-за споров разных фракций. Император сегодня в основном слушает, давая всем высказаться.

– Полагаю, это вы хотели бы так сделать, но я подобных желаний не разделяю.

– Тогда я теряюсь в догадках относительно вашего просто решения, – еще сильнее демонстративно развеселился рар. Боюсь его даже представить.

– Я считаю, что тут не о чем спорить, и новый закон уже давно должен был быть принят, взамен устаревшего.

Мой оппонент побагровел от возмущения.

– Что? Не несите чушь, ваше величество. Позволить людям управлять империей, неприемлемо.

Сложила руки на груди, нахмурилась и, как я надеюсь, достаточно убийственно, посмотрела на рара.

– Почему нет? Считаете, что драконы лучше людей? Недостойны быть у власти? Может быть сейчас вам именно так и кажется, но именно это делает вас недальновидным. Но если сейчас ничего не изменится, жалеть об этом потом будут ваши внуки, когда людей станет настолько больше, что драконы уже не смогут их контролировать, а люди будут недовольны своим многовековым положением на задворках империи в роли прислуги. Мы либо уважаем и принимает тех, с кем живем бок о бок, учитываем их интересы, и допускаем на равных к управлению, либо закономерно ожидаем конфликтом. Да, возможно сейчас люди боятся выступать открыто против, но будет ли так всегда? На совете нет ни одного человека. Ни одного голоса от тех, кого больше всего в империи. Мы не слышим и не знаем их желаний. Опасна ли потенциально такая ситуация? Я считаю, что да. Мой голос за то чтобы пустить людей в управление. Более того, представители людей должны присутствовать уже на следующем совете. Не один человек, а как минимум здесь должен стоять еще один стол, и не где-то у стены, а центре рядом с императором.

Стоило мне замолчать, и в зале поднялся гвалт. Я, довольная, прикрыла глаза. Сделала драконам гадость, на сердце радость. Никто даже и не заикался о присутствии людей на совете, я кинула драконам мысль, намного опережающую время и их закостенелые традиции, естественно, это вызвало возмущение. Теперь драконы должны меня сильно невзлюбить и плести интриги, чтобы по истечении года меня турнули из дворца и императорской семьи. Зато людям запомнюсь как лучшая императрица среди драконов.

Глава 9

Голоса вокруг вдруг стали приглушеннее. Открываю глаза. Я и император под куполом, защищающем от прослушки. Алмер повернулся ко мне. Наклоняется ближе, а я инстинктивно от него отклоняюсь.

– К чему было это выступление, дорогая?

– А почему нет? Зато как весело стало на совете и на меня уже никто внимания не обращает.

– Ты правда собираешься выступать за этот закон или все было только с целью повеселиться?

– Правда выступаю. Почему нет?

– Таким образом ты драконов к согласию не склонишь. Теперь каждый готов рвать и метать, защищая свое мнение.

– Но они это делают, обсуждая только, стоит ли принимать людей на совет, но при этом то, что люди в принципе должны быть задействованы в управлении, почти приняли как факт. Вы разве не слышите, о чем говорят? Противники больше опасаются появления людей тут, остальное им уже не кажется такой серьезной проблемой.

–