Где сокрыта библиотека - Изабель Ибаньез

Я не знала, кто из них одержит победу в схватке.

Но ради дяди и Абдуллы, я надеялась, что это будет моя мать.

Dios, por favor. Пусть это будет мама.

Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста.

Уит коснулся указательным пальцем моего подбородка, и мое внимание снова обратилось к нему. У него были светло-голубые глаза, как волны, что мягко подталкивали нас к берегу.

— Нам нужно плыть к суше.

— Я не умею плавать.

— Я это предусмотрел и собирался помочь тебе.

Я улыбнулась из-за его оскорбленного тона.

— Мы можем еще немного подождать?

Он сузил глаза.

— Зачем, родная?

— Потому что моя мама может появиться в любую секунду.

Его следующие слова были наполнены невероятной нежностью.

— Не думаю, что кому-то из них удалось выжить.

— Возможно, ты прав, — сказала я. — Но я должна убедиться.

— Инез… — он начал, но тут же оборвал себя и кивнул. — Пять минут. Я не смогу продержать нас на плаву дольше.

Он уверенно перебирал ногами в воде; я чувствовала, как они то и дело задевают мои.

— Правда?

Он закатил глаза.

— Нет.

Я изогнула бровь.

— Ладно. Я немного устал, — он скривил губы. — И проголодался.

Я поддалась вперед и поцеловала его в щеку.

— Обещаю, что после этого мы поедим фалафель.

Он наклонил голову и улыбнулся. Громкий всплеск заставил нас обернуться.

— Пожалуйста, — произнесла я.

Мгновение спустя над водой показалась мамина голова. Она увидела нас и активно замахала рукой.

— ¡Ayuda!34

— Думаю, нам стоит помочь ей.

— Угх, — выдавил Уит.

Уит дотащил нас до песчаной отмели, и я встала на колени, откашливая соленую воду. Он опустил рядом со мной маму, а затем распластался на земле с другой от меня стороны, тяжело дыша.

— Если ты бросишься бежать, — произнес он через мгновение. — Я тебя поймаю.

— Ты не меняешься, Уит, — пробормотала мама.

Я повернулась лицом к морю и тяжело опустилась на влажный песок. Волны разбивались о берег, и вода касалась моих ног. Уит наклонился вперед и посмотрел мимо меня прямо на мою мать. Его мокрые ресницы были похожи на иглы.

Она настороженно посмотрела на него, ее взгляд скользнул чуть выше его плеча. Лунный свет подсвечивал не только темный силуэт Александрии, но и расчетливое выражение ее лица. Я потянулась и поймала ее за руку.

— У тебя кровь идет, — сказала, указывая на порез у нее на лбу. — Нужно вернуться в отель. Пригласить врача.

Она пренебрежительно махнула рукой.

— Со мной все будет в порядке.

Уит достал из куртки небольшой контейнер, а затем потянулся к кобуре с пистолетом. Быстрым выверенным движением он перезарядил оружие.

— Твоя дочь хотела бы провести с тобой больше времени. Ты действительно хочешь ей отказать? — мягко просил он.

Взгляд моей матери уперся в револьвер в его руке.

— Это не сработает. Порох уже бесполезен.

Уит поднял руку и нажал на курок. Пуля исчезла в ночном небе.

— Слава богу, что существуют водонепроницаемые контейнеры.

Уголки губ моей матери опустились.

— Ты, конечно, подготовился.

— Привлекательно, не правда ли? — спросила я.

— Так и есть, — пробормотала она, подбирая под себя ноги.

Мама уже планировала свой побег. Было видно, как она прикидывает новые способы оставить меня, придумывала и составляла новый план, который помог бы ей воссоединиться со своими сокровищами.

— Где Клеопатра? — неожиданно спросила я. — Где ты спрятала артефакты?

Мама издала сдавленный крик и поднялась на ноги. У нее дрожали колени, но она каким-то образом сохранила равновесие, вытирая глаза от стекающей с волос воды.

— Это все, что тебя волнует?

Я искоса посмотрела на нее, чувствуя, как меня охватывает гнев.

— Абдулла и твой брат в тюрьме, — я тоже встала, мое изнеможение сменилось нарастающим разочарованием — Они обвиняются в преступлениях, которые совершила ты.

— Боюсь, тебе придется пойти с нами, — сказал Уит своим беззаботным тоном. Он направил на нее пистолет.

— Ты не выстрелишь в меня, Уит, — тихо сказала она. — Только не после того, как я спасла ей жизнь.

— Почему бы тебе не спросить у своей дочери, как бы я поступил? — спросил он. — Она знает меня лучше, чем кто-либо.

— Он не будет целиться, чтобы убить, — быстро ответила я. — Но он постарается попасть в уязвимое место, чтобы без посторонней помощи ты не смогла уйти. Возможно, в ногу, чтобы ты не смогла далеко убежать.

Уит усмехнулся, но глаза его были холодны. Если бы он так посмотрел на меня, то меня бы охватил озноб.

— Видишь?

Мама поджала губы.

— Возможно, стоит показаться врачу.

Уит шел рядом с ней и внимательно следил, пока мы шли в сторону города. Мы прошли несколько кварталов, пока он не привел нас на улицу, где ждал кучер с экипажем. Я повернулась и посмотрела на него с изумлением.

— Как…

— Я преследовал людей мистера Стерлинга в этом экипаже. Я заплатил кучеру, чтобы он ждал меня всю ночь, если понадобится.

Мы забрались в транспорт, Уит сел рядом со мной, а мама — напротив. Он положил руку с пистолетом на левое колено. Не сводя с нее глаз, он потянулся свободной рукой к моей ладони и переплел наши пальцы.

Я посмотрела на него.

— Я действительно думала, что ты будешь на меня сердиться.

— О, — произнес он, и в его голубых глазах вспыхнул гнев. — Я в бешенстве, любимая. — Но затем он поднял наши сцепленные ладони и нежно поцеловал мое запястье. — Но я также рад, что ты выжила. Я потерял десять лет жизни, просто пока смотрел, как ты уходишь с мистером Стерлингом. — Он покачал головой. — С Кайо.

— У меня не было выбора.

— Десять лет моей жизни, — повторил он. — Потеряны. — Затем он наклонился и поцеловал меня, настойчиво и быстро. — Никогда больше не поступай со мной так, Оливера, — прошептал он мне в губы. Он уже говорил мне нечто подобное несколько месяцев назад, когда мы только познакомились.

Я слабо улыбнулась. Возможно, потребуется еще пара месяцев, чтобы он, наконец, понял, что я так устроена.

Мама, поджав губы, смотрела на нас, держащихся за руки. До путешествия в Египет одно выражение ее лица могло низвергнуть меня в пучины отчаяния. Услышав ее искреннее неодобрение, я могла потерять сон на несколько ночей. Но теперь я спокойно смотрела на нее в упор. Я не стану огорчаться из-за того, что не соответствую ее завышенным стандартам, в то время как она сама была бесконечно далека от них. Подсознательно, должно быть, она это понимала. Мой