Притворись моей любовью - Карина Семёнова

Осор отступила в сторону и только рассмеялась, глядя на его отчаяние.

— Посмотри, как она будет заживо гореть.

«Просто сделать ещё один шаг.

Заклинание. Как учил Доментиан столько раз.

Я смогу. Не страшно. Не больно».

Осор сверлила меня взглядом, но даже не мешала. Зачем, если я скоро умру?

Я обернулась к Доментиану, чтобы в последний раз взглянуть на него, одними губами прошептала «я тебя люблю» и все силы вложила в последний удар. Руны померкли, всё вокруг затопило яркое сияние, и вырвавшееся пламя прошило меня насквозь.

Глава 105

Лайон

Не страшно сгореть ради любви.

Я сжалась от предчувствия боли, но её не было. Горячая волна огня прошла сквозь меня, сбила с ног, и я упала, совсем лишившись сил. Пламя взвилось под потолок, заметалось белыми спиралями, устремилось к Доментиану и впиталось в его тело.

Осор заверещала, отпрыгнула прочь. Доментиан неспешно поднялся на ноги, словно пробуя свои силы, и на его лице расползлась злая улыбка. Он выпрямился во весь рост, повёл плечами, за его спиной с громким хлопком раскинулись крылья. Доментиан не проронил ни звука, но глаза, полные мрачного голубого сияния, не сулили демонице ничего хорошего. Моё сердце замерло от восторга. Как же он был великолепен в своей холодной ярости!

Перед Доментианом завертелся круг из алых рун, всё быстрее и быстрее. Никогда не видела такого. Даже не думала, что можно удерживать разом столько рун. Короткое движение, и на Осор обрушился град атак. Демоница, отбиваясь, бешено закружилась, чёрные угловатые крылья подняли её в воздух. Она оскалилась, обнажая два ряда острых зубов, утробно, как зверь, зарычала, и тени заметались по стенам, сгустились, мутными осколками рванулись к Доментиану. Он ловко уклонился, ответил новыми ударами, но Осор скрылась за кучами камней и высокими столбами — обломками колонн, когда-то подпиравших потолок. Перескакивая по ним, Доментиан и Осор взлетели на самый верх и закружились друг вокруг друга, примериваясь, оценивая.

Я отползла к стене, сжалась в комочек, спрятала в ладонях бесчувственного Акси, и во все глаза следила за битвой. Но жалкого света факелов не хватало, только по вспышкам заклинаний, мерцаниям рун, мельканиям бледных крыльев Доментиана видела, где идёт бой. С тоской стала понимать, что Осор берёт верх. Руны Доментиана тухли, едва засветившись, а заклинания быстро рассыпались. Раненому Доментиану не хватало сил.

Я попыталась создать сферу, но вместо неё получила лишь жалкую тусклую искру и тошноту, подкатившую к горлу. Легонько потрясла несчастного Акси, но он был так слаб, что его магии едва хватало, чтобы дышать.

Доментиан вдруг сложил крылья, головокружительным виражом приблизился к Осор, минуя блоки, и вцепился в неё. Они завертелись с такой скоростью, что я не успевала отслеживать движения. Визги демоницы разнеслись по всему замку. Доментиан и Осор то сходились, превращаясь в чёрно-белый клубок, то снова разлетались, чтобы через мгновение вновь сцепиться. В очередной раз схватившись с Осор, Доментиан швырнул её в стену так сильно, что треснула каменная кладка. Вспышка, и опалённое сломанное крыло Осор повисло без движения. Атака. Ещё одна. Не выдержав, демоница тряпичной куклой упала на землю лицом вниз. Доментиан опустился рядом. Тяжело дыша, он завис над Осор, которая пыталась уползти от него, цепляясь за камни.

— Ты должен пощадить слабого, — ощерившись, с кровавой пеной на губах прошипела она.

— В мире демонов нет места слабым.

— В тебе слишком много от человека.

— Ошибаешься, Осор, я — демон. Ты меня таким сделала.

В руке Доментиана запылал алый всполох, вытянулся в раскалённый кинжал. Доментиан пинком развернул Осор на спину.

— Ты не посмеешь, — захрипела демоница. — Ты пожалеешь. Ты обязан мне жизнью.

— Не жизнью, а смертью. Возвращаю долг.

Доментиан медленно занёс кинжал и резким ударом вонзил его в сердце Осор, пригвоздив её к полу. Из пробитой груди вырвался клёкот, пузырящаяся кровь потекла на камни. Доментиан вытянул руку, тело Осор покрылось багровыми искрами и будто усохло, осыпалось пеплом. Доментиан каменной статуей стоял рядом, пока от Осор не остались только кровавые потёки на камнях. Он выдохнул, поднял голову к потолку. К нему возвращался привычный облик человека. Доментиан развернулся, добрёл до меня и упал на колени рядом. Он так устал! Я гладила его по волосам, впавшим щекам, плечам, стараясь не касаться ран.

— Я люблю тебя, — сквозь улыбку и слёзы пробормотала я.

— Да, ты уже говорила. Я помню.

Наверное, надо было бы обидеться, но я только рассмеялась. Ответь он по-другому, я бы сильно удивилась.

— Доментиан?

— Архос.

— Пускай Архос, но дай мне время привыкнуть. Почему я не сгорела?

Теперь смеялся Доментиан, уткнув лицо в ладони. Когда успокоился, он прислонился к стене, притянул меня к себе.

— Потому что… потому что моя… — он набрал в грудь побольше воздуха, — моя любовь тебя защитила. Любящее сердце, даже если это сердце демона, не причинит боли и зла той, кого любит. Ты пожертвовала собой ради меня, а моя любовь спасла тебя.

— Значит, всё-таки любишь? Скажи.

Он молчал, лишь улыбался, прикрыв глаза. Но мне не нужны слова. Я и так знаю.

Не важно. Больше ничего не важно. Только я и он.

Я потянулась к Доментиану с поцелуем — утонуть в нём и ожить, сгореть без остатка и возродиться. Но уже вдвоём. Доментиан засыпал от усталости, но изредка на его губах появлялась улыбка. Я подобрала сюртук, помогла надеть. Прижалась щекой к груди Доментиана, всем существом впитывая самую лучшую музыку — стук сердца любимого.

Мне не нравилось здесь. Хотелось на волю, на воздух, найти хоть каплю воды, чтобы восстановиться и помочь Акси. Мрачное величие полуразрушенного замка давило, как древний склеп, но я была готова ждать.

«Он немного отдохнёт, и мы выберемся отсюда. Всё будет хорошо».

Вдруг Доментиан вздрогнул, развернулся, в полуобороте выставляя щит.

— Я рассчитывал, что ты сдохнешь, как та погань. Но не судьба, придётся всё взять в свои руки. Так даже лучше.

Из темноты выступил с десяток фейри огня, вооружённых воинов, с угрюмыми напряжёнными лицами. Впереди них, стиснув кулаки и брезгливо поджав губы, стоял Ирлайт.

Я ахнула, вскочила на ноги. Доментиан тоже поднялся, и я почувствовала, с каким трудом ему это далось. — Оставь нас! Дай идти своей дорогой. Я всё равно не выйду за тебя!

— Мне не нужна в жёны грязная тварь, спутавшаяся с