Разрушенные клятвы - Катарина Маура

Зейн умеет делать это — заключать меня в мир, где существуем только мы двое. В этом пузыре, созданном им, ничто не может коснуться меня, а легкость заполняет грудь до самого края. Боже, как же я скучаю по этим моментам.

— Кстати, — говорит мне Зейн, обхватывая мою талию рукой и ведя меня через бальный зал. Толпа расступается перед ним, но он даже не замечает этого. — Лекс думает, что мы не заметили, что он называет свои машины так, чтобы инициалы складывались в ВИНДЗОР наоборот. Мы все делаем ставки, как долго сможем притворяться, что не знаем, прежде чем кто-то из нас проболтается, так что ни слова об этом. — Я сдерживаю улыбку, и он смеется, качая головой от забавы. — Модель, над которой мы сейчас работаем, называется Диана, и мы едва успели помешать ему назвать ее Делука, потому что он думал, что будет смешно, если у Луки будет машина под названием Лука. Вы двое всегда придумывали глупые идеи, когда я оставлял вас без присмотра, так что не подстрекай его на этот раз.

Я сжимаю губы, чтобы не засмеяться, и Зейн останавливается, чтобы посмотреть на меня, в его глазах танцует веселье.

— Делука? Он серьезно?

Зейн кивает, и я взрываюсь смехом, когда он притягивает меня ближе, его рука перемещается на мою поясницу. Я обвиваю его шею руками, не в силах перестать смеяться и наслаждаясь тем, как он улыбается мне в ответ.

— Лекс хотел автоматизировать систему, чтобы отдавать Делуке дурацкие команды. Мы видели демонстрацию. Я думал, Лука сдохнет от инфаркта, когда Лекс сказал: Делука, кто хороший мальчик? — и бортовой компьютер ответил: Делука — хороший мальчик, могучий Лекс, мой любимый создатель! Лучшая часть? Это было голосом Луки!

Зейн взрывается смехом при воспоминании, и мы просто стоим там, обнявшись, ни один из нас не может перестать смеяться..

— Могучий Лекс? — повторяю я, изо всех сил стараясь не разразиться приступом смеха снова.

Зейн тихо усмехается, и его взгляд теплеет, когда он скользит по моему лицу. Он счастливо вздыхает и нежно берет мое лицо в ладони, не обращая внимания на переполненный зал. Его большой палец мягко касается моей нижней губы, и он смотрит на меня с таким сильным желанием, что у меня перехватывает дыхание. Неужели эти моменты между нами имеют для него такое же значение, как и для меня?

Он слегка надавливает большим пальцем на мои губы, и в его глазах вспыхивает похоть, когда его свободная рука запутывается в моих волосах. Невольный тихий стон вырывается из моего горла, когда он притягивает меня ближе, и его губы находят мои.

Я поднимаюсь на цыпочки, чтобы ответить на поцелуй, крепко обнимая его, словно отчаянно нуждаясь в нем. Что-то, что кажется таким правильным, не может быть неправильным, ведь так? Зейн отстраняется на долю секунды, только чтобы тут же снова поцеловать меня, словно он знает, что нам следует остановиться, но просто не может себя заставить. Он нежно захватывает мою нижнюю губу зубами и дразняще прикусывает ее, прежде чем отстраниться, его лоб нежно касается моего, и его дыхание так же прерывисто, как и мое.

— К черту все, просто поехали домой, — шепчет он, голос хриплый, наполненный мукой. — К черту все, Неземная. Лекс все равно каждый год выпускает новую модель.

Я смеюсь и чуть отстраняюсь, заглядывая в его лицо.

— Мы не можем, — мурлычу, вплетая пальцы в его ладонь.

Зейн тяжело вздыхает, но позволяет мне увлечь его за собой. Я оборачиваюсь, чтобы посмотреть на него, и ловлю его пристальный, полный тоски взгляд, устремленный прямо на мою задницу. Из груди вырывается тихий смешок, и я крепче сжимаю его руку.

— Всего несколько часов. А потом я вся твоя.

Он тихо хмыкает и сжимает мои пальцы в ответ.

— Ты уже моя, миссис Виндзор. Всегда была.

Мое сердце наполняется теплом, и Зейн улыбается мне, когда мы пробираемся сквозь плотную толпу.

— Давай поздравим Лекса, — говорит он, и я киваю, но мое настроение тут же омрачается, когда я вижу его на другом конце зала.

Его взгляд заставляет меня почувствовать себя маленькой и ничтожной. Выражение лица Лекса ясно говорит мне, что я недостойна его брата и никогда не смогу ею стать. Он не знает всей правды, но я уверена, что даже если бы знал, его мнение не изменилось бы.

Я натянуто улыбаюсь и отхожу в сторону, пока мужчины обнимаются, чувствуя себя совершенно лишней. Какой-то парень, которого я едва узнаю, решительно направляется к Зейну, явно желая завладеть его вниманием на несколько минут, и Зейн бросает на меня быстрый взгляд, чтобы убедиться, что я в порядке. Я киваю и незаметно указываю взглядом на одного из официантов, несущих подносы с шампанским, давая понять, что я собираюсь взять бокал.

— Я принесу, — неожиданно говорит Лекс, подзывая официанта к себе.

Я поджимаю губы, принимая бокал с осторожностью.

— Поздравляю с выпуском новой машины, — говорю, стараясь, чтобы мой голос звучал искренне.

Он хмурится, во взгляде вспыхивает раздражение, и я чувствую, как нервы натягиваются еще сильнее.

— Я видела, что тебе удалось разработать ту систему искусственного интеллекта, о которой ты мечтал несколько лет назад, и, честно говоря, это просто поразительно. Она работает настолько реалистично, и каждый раз, когда я задаю ей вопрос, она дает самый естественный ответ. Я тщательно протестировала ее, и она ни разу не дала сбой в понимании моих запросов. На днях я попросила ее припарковать мою машину, и она справилась с этим безупречно.

Его взгляд смягчается, и я продолжаю говорить, не в силах остановить поток слов. Мое желание заполнить неловкую тишину между нами становится непреодолимым, и хотя я отчаянно хочу замолчать, я просто не могу себя контролировать.

— А еще… ты смог обеспечить возобновляемой энергией 70% стран из своего списка. Ты дал электричество и интернет местам, которые раньше их не имели. Я все время думала… Тебе и Сиерре удалось воплотить мечту вашей матери? Проект Виндзорских школ в самых нуждающихся местах? Раз уж инфраструктура уже есть, уверенна, она уже строит школы, да? Конечно, строит.

Лекс приподнимает бровь и залпом осушает шампанское.

— Откуда ты знаешь? — спрашивает он, голос чуть менее жесткий. — Мы не рекламируем эти проекты.

Я нервно улыбаюсь и сжимаю ножку бокала, чтобы скрыть дрожь в