Царствование Розы - Кейт Голден

— Ну, это же… не навредит?

По моему лицу разлился жгучий румянец смущения.

Но Кейн не смог сдержать смеха, проведя рукой по своим соболиным волосам и откинув их с лица.

— Твое понимание человеческой анатомии вызывает беспокойство.

— В детстве он прогуливал почти все уроки, — сказала я.

— Придется подтянуть пробелы, если ты собираешься формировать неокрепшие умы нашей молодежи.

Мой брат закатил глаза. Все еще было удивительно, что Райдер повесил на гвоздь свой меч и кожу, чтобы заняться преподаванием плотницкого дела. Но уход за Ли и Бет в Шэдоухолде полюбился ему гораздо больше, чем военная стратегия или дуэли. И, как и его отец, он был прирожденным плотником. Может быть, эта профессия ему подойдет. Он определенно выглядел счастливым.

Дверь снова открылась, и мускулистая фигура Гриффина заполнила ее, пока он втаскивал охапку колотых дров.

— Нужна помощь? — предложил Райдер, хотя Гриффин, казалось, и так прекрасно справлялся с ношей.

— Долго же ты, — сказал Кейн, садясь за кухонный стол.

— Женщины отказались покидать кондитерскую. — На лице Гриффина не было и следа юмора.

— Они все еще там? — спросила я, переместившись на кухню, чтобы помешать суп.

— Ли пошла к дому провидицы. Она сказала, что вернется до ужина.

Я проскользнула за спиной Райдера, чтобы достать двух больших форелей из ящика со льдом.

— А Мари?

Гриффин прочистил горло, и мы с Райдером обменялись понимающими взглядами.

— Ведьма…

— Я тут, я тут, — раздался ее певучий голос, и она впорхнула в комнату. — Кому-нибудь нужно яблоко в карамели? У меня их штук тридцать. Кто бы мог подумать, что маленькие девочки бывают такими убедительными?

Брови Кейна поползли вверх, и он протянул руку. Мари порылась в своей хозяйственной сумке, извлекла одно из блестящих красных лакомств и подбросила ему. Кейн ловко поймал яблоко и вонзил в него зубы.

— А зачем так много? — спросила я Мари, расставляя тарелки из нижнего шкафчика.

— В Шэдоухолде таких нет. Ли хочет запастись перед отъездом. — Она вытянула шею, чтобы взглянуть на меня. — Ты уверена, что тебе стоит так много двигаться?

Я посмотрела на свой слегка округлившийся живот. Две недели назад никто бы даже не смог этого заметить.

— Абсолютно. Можете все перестать суетиться. — Вообще-то, я никогда не чувствовала себя такой сильной.

Взгляд Кейна встретился с моим, и теплота, смешанная с готовностью защищать, что светилась в его глазах, снова разожгла во мне огонь. Вот в чем была настоящая проблема. Почти животная потребность, что поглотила нас обоих с тех пор, как мы узнали, что я в положении.

— А кто еще суетится? — спросила Мари.

Воспоминание о вторжении Райдера стало столь необходимым ведром ледяной воды на то напряжение, что сгустилось между мной и Кейном.

— Никто, — пробормотала я. — Неважно.

— Дай угадаю, — напела Мари, прохаживаясь по гостиной. — Твой сверхответственный командир тут. — Она указала на Гриффина. — Тебе просто необходимо перестать так глубоко заботиться о других. Это тебя явно съедает заживо.

Гриффин разучился скрывать, как действуют на него эти поддразнивания. Он едва не улыбнулся ей в ответ, но тут же взял себя в руки и вернулся к раскладке дров в камине.

Однако поленья вспыхнули, едва Мари устроилась в глубоком кресле, заставив Гриффина едва вовремя отпрыгнуть.

— Прости, — сказала она, немного смущенно. Мари все еще привыкала к некоторым остаткам магии, которые унаследовала после того, как Бриар отошла в иной мир.

— Не стоит. — Гриффин хмыкнул, смахивая пепел с рубашки и отодвигаясь от теперь уже потрескивающего огня. — Такое чувство, будто она все еще здесь.

Мари сияюще улыбнулась ему, и командир покраснел — по-настоящему покраснел.

Но между ними так ничего и не зародилось, к разочарованию моему и Кейна. Я опасалась, что потребуется некое великое — и, возможно, ужасное — потрясение, чтобы заставить одного из этих упрямых быков склонить голову перед другим.

И все же, мне будет ужасно не хватать всего этого — скоро все изменится.

И не только потому, что весной у нас будет ребенок.

Мы делили свое время между Уиллоуриджем и Ущельем Крэга, пока восстанавливали Шэдоухолд. Лето было долгим и ленивым, Барни, Эрдли и недавно назначенный Уин были более чем счастливы присматривать и за столичным дворцом, и за крепостью, пока мы с Кейном наслаждались последними деньками сезона в этом домике. Дни проходили в любовных утехах, изобилии морепродуктов и чтении бок о бок под закат над озером.

Все это было похоже на сон. Тихие утренние пробежки. Ли и Бет с удочками на причале. Бесконечные перепалки Мари и Гриффина. Все мои маленькие горшечные маки и лютики, чудесно цветущие, их лепестки засушены в сухих книгах Кейна. Спокойное морское побережье, перетекавшее в еще более безмятежную сельскую глушь, над которой мы летали с Кейном, словно пламя и тень в лучах полуденного солнца…

Я заставила Кейна пообещать, что это станет нашей традицией. Проводить лета у моря, созывая всех друзей и родных. Но сейчас нам пора было возвращаться в крепость. Нас ждало множество дел.

Помимо восстановления, у меня была работа по реабилитации детей, рожденных на Острове Хемлока, и устраивание их в семьи здесь, в Эвенделле. Также нам нужно было налаживать отношения с союзниками. Янтарное быстро свергло Короля Гарета после того, как он положил стольких их воинов в бессмысленной войне, и новая, юная королева — троюродная кузина, узурпировавшая трон, — нам вполне импонировала.

Но Гранатовое не последовало их примеру, вместо этого удвоив хвалы Королю Талесу, который наверняка рассказал своему королевству другую историю. Так что враги у нас оставались.

Хотя Кейн и Гриффин сражались со мной с равным напором, это была одна из многих причин, по которым я была полна решимости восстановить наш союз с Перидотом. С уходом Эрика, Амелия уже творила чудеса для королевства, утроив как их казну, так и урожаи, сократив бедность и контрабанду на западе и работая над восстановлением былой славы Бухты Сирены. Я предложила поездку в столицу грядущей зимой. Хорошая передышка от снега, который, как я поняла, был моим наименее любимым временем года и напоминал мне о замерзшей крови и упавших доспехах. Райдер едва не подпрыгнул на стуле при этой мысли, настаивая, что ему тоже необходимо присутствовать на мирных переговорах — ради своих учеников, как он утверждал.

Несмотря на письмо от Федрика с поздравлениями с победой и пожеланиями счастья в браке, Король Бродерик и Королева Изольда все еще настаивали на браке их дочери, Серы, с Хартом Ренвиком, теперь, когда он правил на троне Люмерии. Если мы были