Там, где нас нет - Альвин Де Лорени

ткнулся мне лицом в живот, крепко обняв за талию. Долго стоял. Наконец, оторвался. Я присел перед Анели и Гретом. Провел рукой по голове того и другого. Анели всхлипнул, а Грет, глядя на мокрые глаза Анели беззвучно заревел, открыв рот.

Один, два, три, четыре… пять… шагал я на подгибающихся ногах… десять, одиннадцать… пятнадцать… дети стояли держась за руки и смотрели мне в спину.

Да что ж такое-то?! Ну почему я всё время в выборе каком-то?! За что, Великая Сила?! За что?! Я привалился лбом к стене дома, стуча в неё кулаком. За что?! Ну не могу я их бросить! Вот так посреди зимы на улице оставить!

Так! Всё! Я повернулся к так и смотревшим на меня детям. Подошёл.

— Ну-ка, Грет, иди сюда, — я наклонился к малышу и подхватил его на руки, погладил по голове Анели, — идёмте.

— Возьмите, оме, — Оле протянул мне серебряные монеты озябшей ладошкой, — это ваше.

Пошли по городу. Оле и Анели молчали, понимая, что говорить сейчас не нужно.

Дружелюбная Буся бросилась нам в ноги, быстренько обнюхав ноги Оле и Анели и признав их за своих.

Прихожая гостеприимного дома омег встретила нас собранными Эльфи узлами.

— Хени, Дибо, — негромко позвал я омег, проталкивая впереди себя в дом спасённых.

— Ой, кто это, оме? — всплеснул руками Хени.

Дибо в это время присел и начал быстро раздевать Анели.

— Это Оле, Анели и Грет, — представил я детей, опуская Грета и узел с добычей на пол — если можно, господа, давайте их отмоем, покормим и я должен с вами поговорить.

— Конечно-конечно, мы сейчас, Хени, Эльфи, раздевайте детей, а я сейчас титан разожгу, — захлопотал Дибо.

То, что в их доме неожиданно появилось сразу трое совершенно незнакомых детей ничуть не удивило ни Хени, ни Дибо, казалось они только были этому рады — очевидно, сказывалась долгая бездетная жизнь, а может быть на них давил мой авторитет знатного оме, подкреплённый гипнозом ещё в первый день нашей встречи, но весь мой невеликий опыт мага разума говорил мне, что очень трудно заставить разумного (по крайней мере, мне) действовать против его внутренних установок.

Дети были раздеты, утащены Хени и Эльфи в ванную комнату и в четыре руки отмыты до скрипа. Я, разглядывая их через глаза Эльфи (подключаться к глазам Хени или Дибо я полагал неуместным), с удивлением видел, что Оле как две капли воды похож на нашего Оле, погибшего в замке, только был помладше — лет десяти. Отмытый Анели со светлыми волосёнками до плеч, большими голубыми глазками и розовым бутончиком губок был похож на маленького ангелочка, Грет же, тоже светловолосый, не смотря на свой возраст был крепок телом, его серые глазки умно смотрели по сторòнам и вообще он своей какой-то основательностью напоминал маленького мужичка. Всё время пока длилась помывка, Анели не закрывал рот, рассказывал и рассказывал, всё, что видел, слышал, свои впечатления обо всём на свете. И ещё я заметил маленькие чёрные синяки на худощавых, даже тощих телах Оле и Анели. Но не где попало, а в конкретных точках — на локтях, под коленями, в нижней части рёбер, в промежности, на спине вдоль позвоночника…

Дибо накрывал стол в гостиной сразу на семерых. Дети были перемыты и я прошёл в ванную чтобы побыстрее высушить им волосы телекинезом. Хени вышел за свежими сорочками — детей за неимением детской одежды решили пока обрядить во взрослое, пусть и слишком большое для них.

— Оме, оме, посмотрите какой я класивый, — тут же обратился ко мне Анели.

— Анели, ты самый красивый малыш которых я видел, — подыграл я ему.

— Воть, Оле, а ты говолись…, - обвинительно наставил пальчик на Оле Анели.

Я, отвлекая внимание малышей разговорами, подсушил их мягкие волосы и вернувшийся Хени быстренько и умело обрядил их в принесённое.

После того как я подхватил маленького Грета на руки, мы всей толпой прошли в гостиную. Детей рассадили по стульям и надо сказать, что несмотря на то, что они были голодны, никакого безобразия за столом, что часто бывает свойственного маленьким детям, не было.

С обедом было покончено, я пересел в кресло, Эльфи подсел к Грету и, гладя его по голове, пытался разговорить. Оле придвинул свой стул ко мне, а Анели бесцеремонно оккупировал мои колени.

Господин Ди с высоты каминной полки наблюдал за происходящим в гостиной. Хени и Дибо убирали со стола.

— Оле, скажи мне — что за синяки у вас с Анели, — задал я вопрос омеге.

— Господин…, - Оле сглотнул, — Герхард… нас учил подчиняться.

Оле наклонил голову и прикрыл лицо ладошками.

— У него палочка была специальная, небольшая и неострая совсем…, - Оле говорил сквозь ладони не показывая лица, — Вот ей он и тыкал в локти — руки отсушивал, в спину — тогда боль ниже пояса была. Он говорил нам так: «дабы служить верно и правильно — следует очистить чувства и желания твои и научиться управлять ими. И коль скажет хозяин — «сие нельзя», то, как бы ни было сие желанно тебе — укроти возжелание своё.» — процитировал Оле Герхарда, подражая его голосу, — и каждый раз тыкал, тыкал… Болью вколачивал свои слова…

Хени вырòнил тарелку и прижал руки к щекам.

Анели, услышав слова Герхарда, прижался ко мне, обнял меня за шею и прошептал:

— Оме, я самый класивый, сто вы хотите, стобы я сделал для вас?

— Анели, нет…, - негромко сказал Оле.

Анели вздохнул и провёл пальчиком по шраму на моей щеке.

— Тебе лет-то сколько, — спросил я Оле, безуспешно пытаясь закрыться от эмоционального шторма Ульки и Эльфи.

— Десять, — выдохнул он, не отрывая рук от лица.

— А тебе, малыш, — обратился я к Анели.

Он, улыбаясь, показал ладошку с растопыренными пальцами и приник к моей шее.

— А Грету сколько? — снова обратился я к Оле.

— Я слышал, что Орсельн говорил господину Герхарду, что Грету три года и он готовил его на материал использовать, — прошептал Оле, — но заявок не было…

— Оме, ты холосый, — прошептал мне в ухо Анели не разрывая объятий, — а ты не уйдёс?

— Нет… — комок стоял у меня в горле.

Я выдохнул. Вдохнул и выдохнул ещё раз. Хлопнул рукой по подлокотнику кресла.

— Так, дети, а теперь вам поспать надо, — проговорил я и, подхватив Анели на руки, встал, чтобы идти их укладывать.

— Но ведь день ещё? — удивился Оле.

— А неужели вы спать не хотите? — ответил я наращивая своё воздействие и незаметно усыпляя детишек.

— Да-а…, - зевнул Оле,