Притворись моей любовью - Карина Семёнова

— Найт! — прервал грифона Витальго. — Заканчивай. Все живы? Вот и радуйся.

Кадум стоял перед друзьями, растирая кулак, разбитый в кровь. Не успел я спросить в чём дело, как на меня налетел Гиарда, чуть не сбив с ног.

— Там, там, — затараторил он, показывая на скалу, — госпожа Лайон умоляла помочь всем, пришлось нарушить ваш приказ прятаться. Но вам надо идти, ей там совсем плохо. Туда, туда!

Больше я его не слушал. Портал, и горячий ветер скал ударил в лицо. Лайон лежала на камнях. Я опустился рядом.

— Лайон. Всё закончилось.

Я коснулся её щеки, потряс за плечо, но она не пошевелилась. Вода! Я подхватил Лайон на руки, через портал снова оказался внизу и вбежал в храм. Бросился к стене, под которой были обустроены желоба, опустил Лайон в воду, погладил по голове.

— Ну же, давай, оживай. Мне так много надо тебе сказать.

Глава 119

Лайон

Не осталось ничего. Выдернули, бросили. Уронили бесформенной грудой. Искажена, лишена тела, растекаюсь, как краски от воды. Вихри облаков, мутные заводи небес, и я — мягкое пушистое ничто, плывущее в никуда. Сейчас есть только сейчас.

— Лайон…

Что это за шум? Тонкий луч света. Он растекается по облакам, озаряя миг, рассыпается звёздным сиянием. Чувствую чьё-то присутствие. Мы одно или мы разное? Два измерения одной реальности.

— Лайон…

Невидимые волны уносят в ничто, но свет настойчиво манит, и я тянусь к нему.

Доментиан. Кажется, это что-то должно значить. Имя. Не вспомнить. Наверное, это того, кто рядом.

— Лайон… Иди ко мне…

Я погружаюсь в прохладу и мягкость неведомого, сладко-горького на ощупь. Но тот, кто рядом, держит меня, не даëт раствориться, улететь облаком. Он будоражит, тормошит, беспокоит. И зовёт. Его шёпот — сплошной шум, словно море. Я так хочу увидеть море. И вдруг оно передо мной: штормовое, взволнованное море серо-голубого льда. Море... Нет, это глаза, что смотрят на меня так тревожно. Глаза и имя Доментиан — это вместе, это одно. Моих губ (губы? у меня есть губы?) что-то касается. Его губы. Бежит цепной реакцией тёплая волна. Чувствую губы, щёки, лицо, чувствую, как чужие пальцы ласково касаются шеи и гладят по голове. Теплота распускается до груди, живота, расходится до самых кончиков пальцев на руках и ногах. И, кажется, я делаю первый вдох…

Меня обняли, покачали, погладили по спине, и каждое прикосновение придавало мне смысл. Сознание возвращалось медленно, будто таял под летним солнцем вязкий туман. Мир, как головоломка, заново складывался из фрагментов.

По лицу стекала вода, и я слизнула драгоценные капли с губ. Перед глазами вырисовывались страшные стены храма. Но я ощущала тепло и дыхание Доментиана, значит, всё хорошо. Он моя опора в этом странном расплывчатом мире.

Я могла только висеть на руках Доментиана, положив голову на его плечо, и заторможенно хлопать глазами. Он нежно прижимал к себе, шептал на ухо:

— Ты меня напугала, а это мало кому удаётся. Посмотри на меня.

Я подчинилась. Снова губы к губам, и уже не тепло, а клубящийся жар покатился по телу, и каждая клетка словно проснулась. Мы смотрели друг на друга, и тысячи невысказанных слов, миллионы эмоций горели в каждом из нас.

— Я чуть не потерялась… — слабость, как липкая паутина, не отпускала меня, однако я подняла руку, протянула к Доментиану, чтобы проверить, настоящий он или сон. Его пальцы сжали мою ладонь, но громкие беспокойные шаги застучали по каменным плитам, нарушили хрупкое равновесие.

— Э-э-э, ГД? У нас проблемы. Там фейри, очень много фейри, — проговорил кто-то упавшим голосом. Это Брам? Да, он.

— Они видели вас?

Доментиан нахмурился, обнял сильнее, закрывая от всего мира.

— Нет, мы рассредоточились и спрятались за храмом.

— Это наверняка Боллинамор. Я отправил ему письмо на самый крайний случай. ОБД, хватай остальных и убирайтесь отсюда. Поживее. Передай мой приказ В. Он найдёт дорогу. Отступайте через горы к нейтральной полосе на границе с пустынями нагов.

— А Лайон?..

— Живая. Уходи.

— А ты?..

— Тоже живой! Убирайся немедленно!

Доментиан встал, поднял меня на руки. Голову закружило от движения, но я старалась не терять сознания.

— Лайон, пришло время познакомиться с твоими родителями.

Глава 120

Доментиан

Я поднял Лайон на руки и понёс к дверям храма. Хотя осторожность нашёптывала, что разумнее вернуть ипостась демона, чтобы оставалась возможность ускользнуть через портал, но я понимал, разговора тогда не получится. Ещё никогда мой демонический вид не настраивал кого-либо на позитивный лад.

— Я пойду сама, — жалобно пропищала Лайон и заёрзала в моих руках.

— Сама ты можешь только падать.

— Мне лучше. Я пойду.

В её ладонях возник аксолотль, и она с аханьями прижала его к щеке.

— Живой…

Аксолотль лизнул её нос и уставился на меня.

Я поставил Лайон на ноги. Если появился фамильяр, значит, у неё действительно достаточно сил, чтобы делиться с ним магией.

Стояла Лайон нетвёрдо и выглядела кошмарно. Исхудавшая, в синяках, ранах, с разбитыми губами и спутанными волосами, одежда вообще превратилась в лохмотья. Жаль, Конлет умер, я готов убить его снова. И снова. И снова.

И только глаза Лайон сверкали, как драгоценные камни. Особенно когда она смотрела на меня, и от этого я сам был готов светиться от радости. Она — моя. Она — со мной.

Я осторожно прижался лбом к её лбу и тихо проговорил:

— Там за дверьми твои родители. Я не знал, чего ждать от Конлета, и отправил письмо твоему отцу, раскрыл ему, что ты в плену у фанатиков и где тебя найти. Сейчас настало время решить всё раз и навсегда. Ты готова?

Вместо ответа Лайон взяла меня за руку, я почувствовал её решимость, и моё сердце забилось быстрее.

Когда мы вышли, беспощадное солнце ослепило на миг, но головы я не опустил. Перед храмом расположились строем фейри, вооружённые, отборные бойцы, — это видно с первого взгляда, — ряд за рядом, и в каждом по десять… Если начнётся новая стычка, мои шансы выстоять невелики. Я измотан, зелья перестают действовать, а фейри много, и они полны сил.

Медленно тянулись секунды, а