Инопланетный рынок шкур - Лиззи Биквин

Внутри корабля снова появились тени.

Многозначительная пауза, за которой последовал раскат грома, прогремевший так громко, что у Моурин застучали зубы.

Ее глазам потребовалось несколько секунд, чтобы привыкнуть к внезапной вспышке молнии. Постепенно зрение снова сфокусировалось. В трюме было не совсем темно. Мягкий серый свет наружного освещения проникал через открытый грузовой люк, и он дополнялось теплым оранжевым свечением лазерных тросов, удерживающих Дэггота на месте.

Всего таких светящихся веревок было четыре, по одной на каждое запястье и лодыжку. Веревки были прикреплены к четырем опорным точкам на полу трюма и натянуты туго, как струны пианино, чтобы не дать наемнику-Ракше сдвинуться с места.

— Не волнуйся, — сказал Ваул, увидев, что Моурин разглядывает пленника. — Мы надежно связали его.

— Он никуда не денется, — добавил Роун.

Моурин глубоко вздохнула и напомнила себе, что она здесь единственная, кто контролирует ситуацию. Дэггот ничего не мог сделать, чтобы причинить ей боль.

Часть ее все еще была удивлена, что Дэггот действительно согласился с этим планом. Несколькими днями ранее — четыре дня по меркам этой быстро вращающейся планеты — она и Роун заточили опасного Ракшу внутри спасательной капсулы. В то время он был без сознания и поэтому не желал этого.

Однако на этот раз он согласился быть связанным и прикованным по собственной воле.

Моурин недоумевала, почему именно.

Она знала свои собственные причины. Ей нужно было лекарство, которое организм Дэггота переработает и подготовит для ее тела. Но что насчет него? Что Дэггот получал от всего этого?

Действительно ли его желание к ней было настолько глубоким, что он позволил пленить себя? Или у него был какой-то план? Какая-то хитрость, которую она и ее пары проглядели? Если так, она не могла представить, что именно. Дэггот был полностью обездвижен, а четверо мужчин Моурин были вооружены и готовы защищать ее.

— Ты готова? — спросил Тристн.

Моурин молча кивнула.

Ракшасский врач прошел к своему рабочему месту и принялся за приготовление инъекции Дэгготу. Как только шприц наполнился жидкостью, он несколько раз взмахнул им, чтобы осели пузырьки, и стряхнул их. Как только это было сделано, он опустился на колени, воткнул иглу в руку Дэггота и нажал на поршень, отправляя содержимое шприца по организму наемника.

Моурин наблюдала за лицом Дэггота, когда ему делали укол. По большей части выражение его лица оставалось стоическим, но Моурин заметила малейшие проявления боли — легкий вдох, едва заметную складку кожи в уголках его глаз. Моурин предположила, что лекарство должно быть действительно болезненным, чтобы вызвать даже такие незначительные реакции у покрытого шрамами и закаленного в боях воина, такого как Дэггот.

Когда шприц опустел, Тристн вытащил иглу. Единственная капля светящейся оранжевой крови выступила в месте укола, как шарик из расплавленного стекла.

— Дело сделано, — сказал доктор.

Но он ошибался. Это было только начало.

Осторожными, обдуманными движениями Моурин приблизилась к Дэгготу и опустилась на колени между растопыренных ног распятого Ракши. Ее взгляд переместился на его пах.

— Мы дали ему набедренную повязку, — сказал Джрайк у нее за спиной. — Мы подумали, что это могло бы быть немного менее, э-э… тревожным. Знаешь, вместо альтернативы…

— Спасибо, — поблагодарила Моурин.

Альтернативу было легко представить. Ткань набедренной повязки Дэггота спереди натягивалась, сдерживая растущую выпуклость. Она могла видеть очертания его анатомии сквозь ткань почти так же отчетливо, как если бы он был обнажен. Если бы не эта ткань, удерживающая его эрекцию, она бы сейчас стояла, высокая и устрашающая, у него между ног.

— Мы можем раздеть его для тебя, — предложил Тристн. — Если ты предпочитаешь не пачкать руки.

— Ничего страшного. Я сделаю это сама, — ответила Моурин.

Ее тело будет запятнано гораздо более ужасными способами, прежде чем все это будет закончено, и это будут не только ее руки.

Пальцы Моурин потянулись к ткани, обвивавшей его талию. Она видела, как ее пары снимали подобную одежду, и знала, что она была сделана из цельного длинного куска ткани, искусно скрученного в виде плотно прилегающей набедренной повязки. Моурин понятия не имела, как надеть что-то подобное, но снять ее было достаточно просто. Ее пальцы теребили скрученную ткань, пока она не начала распутываться.

— Ты хороша в этом, — промурлыкал Дэггот. — Твои пары хорошо тебя обучили.

Моурин слегка подпрыгнула при звуке голоса наемника. Это был первый раз, когда он заговорил с тех пор, как она вошла в комнату.

— Молчать! — Ваул зарычал на Дэггота. — Мы не позволим тебе насмехаться над нашей парой!

— Все в порядке, — сказала Моурин, изо всех сил стараясь, чтобы ее голос звучал невозмутимо. Она не хотела, чтобы Дэггот поверил, что ее напугали его слова.

— Надо было заткнуть этому ублюдку рот кляпом, — проворчал Джрайк себе под нос. Затем обратился к Моурин: — Мы можем снять с тебя наушник-переводчик, если хочешь?

— Нет. Если он собирается говорить, я хочу знать, что он говорит…

Пальцы Моурин продолжали работать, осторожно разматывая ткань на напряженном бедре Дэггота. Когда она убрала последний оборот ткани, его эрекция внезапно встала вертикально, как спружинивший рычаг, отбрасывая в сторону ткань, прикрывающую ее, и открывая себя открытому воздуху. В этот самый момент снова сверкнула молния, осветив этот пугающий член — вертикальный фиолетовый стержень, испещренный венами и увенчанный ярко-оранжевой головкой.

— О Боже мой…

Испуганный вздох Моурин и широко раскрытые глаза вызвали у Дэггота жестокий и рокочущий смешок, который смешался с раскатами грома. Его руки и ноги были обездвижены, но мышцы груди и живота подергивались от смеха.

Моурин изо всех сил старалась не обращать внимания на его веселье и пыталась взять себя в руки, но было трудно скрыть дрожь в пальцах, когда она закончила снимать с него набедренную повязку и бросила ее на пол рядом с собой.

Это был не первый раз, когда она видела Дэггота обнаженным или была свидетельницей его выступающего мужского возбуждения. Первый раз это было несколькими короткими днями ранее, когда он попытался овладеть ею силой. В тот раз Моурин не только увидела его затвердевший член, но и почувствовала, как его кончик упирается в ее нежный вход, готовый войти в ее тело без приглашения. Только вмешательство Роуна в последнюю секунду спасло ее от этого ужасного вторжения.

На этот раз, однако, все изменилось. На этот раз она контролировала ситуацию. Сила Дэггота была ограничена четырьмя лазерными веревками, связывающими его запястья и лодыжки, и Моурин была вольна сделать так, чтобы это произошло на ее условиях и в ее собственном темпе.

Это было слабым утешением.

На долгое мгновение Моурин позволила своему взгляду задержаться на