Инопланетный рынок шкур - Лиззи Биквин

— Это чушь собачья, — пробормотала она.

Джрайк задумчиво потер подбородок и наморщил лоб.

— Послушай, может быть, Моурин права. Может быть, есть другой способ. Но не тот, о котором она думает. Не Дэггот…

— Что ты имеешь в виду? — спросил Тристн.

— Ну, лекарство слишком летучее, чтобы его можно было вводить непосредственно в организм Моурин, верно? Сначала его должен переработать Ракша. Иначе оно может убить ее.

— Да.

— И есть вероятность, что Роун испытает аналогичную реакцию.

— Да…

— Но что, если мы дадим Роуну лекарство, которое уже было обработано? Например, ты делаешь инъекцию одному из нас, — Джрайк указал на себя, затем на Ваула и Тристна, — и тогда мы, понимаешь…

— Ты хочешь спариться с Роуном?

Уши Джрайка встали торчком, и он оскалил зубы в рычании.

— Я не говорил, что хочу это делать. Но я готов сделать это, если это сработает. Ты вводишь лекарство в меня. Я ввожу его Роуну. Он вводит его Моурин. Мне бы это, конечно, не понравилось…

— Я думаю, что мне это понравилось бы еще меньше, — сказал Роун. — Без обид, капитан, но я думаю, что предпочел бы просто рискнуть и получить лекарство напрямую.

— Без обид, — сказал Джрайк.

Тристн только покачал головой.

— Это все равно не сработает, — сказал врач. — Лекарство теряет свою эффективность с каждой передачей. К тому времени, как оно попадет в организм Моурин, то потеряет всю свою силу. И, кроме того, оно уже будет изменено твоим собственным генетическим кодом. Гены Роуна оказали бы незначительное влияние.

Джрайк хмыкнул.

— Ну, это была идея.

Снаружи, вдалеке, сверкнуло еще больше молний. Когда наконец раздался гром, это было немногим больше, чем ворчание.

Пока другие мужчины спорили, Моурин перестала плакать. Тыльной стороной ладони она стерла слезы со щек. Она отошла от собравшихся мужчин, забралась на ближайший ящик и села, скрестив ноги, лицом к ним.

— Послушайте, — тихо сказала она, ее голос был едва слышен за шумом дождя. — Какие у вас на самом деле возражения против моего плана? Ревность? Потому что если так, то это действительно чертовски глупо. Мы здесь говорим о жизни и смерти. И я не хочу, чтобы Роун рисковал своей жизнью из-за чего-то столь мелкого, как ревность.

Мужчины замолчали, все они задумались.

Ваул должен был признать, что мужчины-Ракши, как правило, ревнивы от природы. Не было ничего необычного в том, что соперничество из-за женщины могло привести к расколу между лучшими друзьями или даже братьями. В старые времена, до того, как на Рак пришла чума, в Лингва Галактика, общем языке Пространства Ковенантов, даже существовало выражение: «Ревнив, как Ракша».

Но чувства Ваула к Моурин были иными. Он был не только готов разделить ее со своими товарищами. На самом деле он приветствовал эту идею, даже наслаждался ею. Прошлой ночью Ваул доминировал над киской Моурин, в то время как его товарищи одновременно владели ее ртом и анусом. Этот акт взаимного спаривания и то воздействие, которое он оказал на самку, подняли собственное удовольствие Ваула до уровня интенсивности, которого он никогда прежде не испытывал и не представлял.

Однако его жажда делиться имела свои пределы. Он не хотел делиться ею свободно, за пределами их маленькой группы. Когда они вернутся в Рак — если они вернутся — Ваул знал, что будет ревниво защищать ее от любых мужчин за пределами их нынешней группы.

Но было ли это причиной его возражений против плана Моурин?

Нет.

Ситуация с Дэгготом была иной. Несмотря на то, что наемник проявил готовность помочь Ваулу и его товарищам, ему все равно нельзя было доверять.

Если они позволят Дэгготу спариться с Моурин, никто не знал, что может натворить этот негодяй Ракша. Он был безумен, как дикое животное, и опасен, как непредсказуемый садист. Он мог причинить боль Моурин.

Или хуже. Он может убить ее.

— Дело не в ревности, — наконец сказал Ваул. — Дэггот просто слишком опасен, Моурин. Никто не знает, что он может попытаться сделать. Нельзя позволить его рукам прикоснуться к тебе.

Моурин кивнула.

— Согласна.

Ваул не ожидал такого ответа. И, по-видимому, другие мужчины тоже. Они все в замешательстве посмотрели друг на друга, прежде чем снова обратить свое внимание на прелестную маленькую самку, примостившуюся на своем ящике.

— Значит ли это, что ты передумала? — спросил Ваул.

— Неа. Вы, ребята, не дали мне закончить объяснение моего плана. Я согласна с вами, что Дэггот слишком опасен, чтобы позволить его рукам коснуться меня. Но если мы последуем моему плану, его руки не будут иметь значения.

— Что ты имеешь в виду? — зарычал Ваул.

— Тот лазерный поводок, — сказала Моурин. — Тот, которым ты раньше связывал Дэггота. У тебя есть еще такие?

ГЛАВА 74

МОУРИН

Моурин лежала, завернувшись в простыни, в своей маленькой каюте на верхней палубе «Лонгшота». Матрас был удобным, но от пожаров, вспыхнувших после крушения, на простынях все еще чувствовался запах гари, который постоянно напоминал об опасности ситуации.

Снаружи шторм бушевал сильнее, чем когда-либо. Дождь барабанил по корпусу, и сильные порывы ветра теперь слегка раскачивали весь корабль.

Обычно у Моурин не было проблем со сном во время грозы. На самом деле, девочкой она всегда лучше спала, когда шел дождь. В постоянном белом шуме было что-то успокаивающее. Но теперь ее шансы задремать были равны нулю.

Она слишком нервничала.

Кроме того, еще не наступила ночь. Из-за непрекращающегося дождя было трудно отличить день от ночи, но технически на данный момент был ранний полдень. Все остальные были на нижней палубе, в грузовом отсеке, готовясь к предстоящему событию. Вскоре, когда все будет готово, один из них придет за ней.

Но по мере приближения момента истины Моурин начала пересматривать свой план.

Прошлой ночью она плохо спала. Всю ночь она пролежала без сна, гадая, примет ли Дэггот ее предложение. Вчера, после долгого и изматывающего разговора, Моурин, наконец, удалось убедить своих мужчин согласиться с ее планом, но не было никакой гарантии, что Дэггот тоже согласится с ним. На самом деле, чем больше она думала об этом прошлой ночью, тем более маловероятным казалось, что Дэггот согласится.

После бессонной ночи Моурин все утро была на взводе. Она едва смогла съесть хоть что-нибудь из приготовленного Ваулом рагу и бисквитов. Пары неоднократно напоминали ей, что еще не поздно отказаться от ее плана, но Моурин стояла на своем. Она должна была пройти через это. Для нее это был единственный способ выжить, не подвергая ненужной опасности жизнь Роуна в