Семнадцатый - Эмилия Вон

не утихала. Утром следующего дня, когда мы собирались покинуть отель, чтобы отправиться в аэропорт, нас уже поджидала толпа журналистов. Они, как хищники, дожидались нас, начиная с четырех утра, если верить словам швейцара. Однако их интерес был направлен не на торжественную церемонию или награду, а на скандал, сведения о котором просочились в сеть. Вероятно, кто-то из сотрудников «Гранд-Авеню» решил поделиться информацией, но этим вопросом уже занимались представители отеля и наши юристы.

С тех пор испанские и мировые издания, а также социальные сети пестрели яркими заголовками, обвиняющими Диего в психической нестабильности и склонности к агрессии. Их обвинения сводились к тому, что он напал и жестоко избил чемпиона «Формулы-1». Кроме того, начали всплывать истории о других случаях, когда Диего якобы допускал вспышки гнева на публике. Анонимные свидетели заявляли, что видели или слышали о таких инцидентах в отношении близких и знакомых. Все эпизоды футбольных матчей, где он мог проявить вспыльчивость и раздражение, подвергались тщательному анализу, а в интернете появлялись мемы и нарезки видео, представляющие Диего главным антагонистом. Все внимание футбольного сообщества, да и не только, было приковано к нему. Давление было огромным, и оно воздействовало на него гораздо сильнее, чем мне хотелось признавать.

Но самое тяжелое заключалось в том, что мир вновь вспомнил о его генеалогическом древе. Люди начали активно обсуждать отца Диего и их сложные взаимоотношения, а также прошлое семьи. В сети появились фотографии Рикардо, статьи о его арестах, проблемах с алкоголем и азартными играми. Однажды на послематчевой пресс-конференции один из журналистов спросил, не желает ли Диего пройти курс лечения.

Конечно, мы с пиар-отделом и юристами были готовы к подобным вопросам, поэтому Диего великолепно справился с ситуацией, сохраняя спокойствие и демонстрируя профессиональную улыбку. Однако я знала и видела, какие чувства бурлили у него внутри.

Его глубоко задевало происходящее, и душевные раны Диего кровоточили сильнее, чем он пытался показать миру.

На кону стояла слишком высокая ставка: его карьера в клубе и футболе, рекламные контракты с международными брендами, его репутация.

Все это время Диего находился в напряжении, становился раздражительным и злым. Он чувствовал себя под постоянным давлением общества, и это не могло не отразиться на его психологическом состоянии, как и на всех нас. Лаура и Альваро тоже стали мишенью, и теперь их окружали не только журналисты, но и охрана, которая патрулировала дом и всюду их сопровождала.

Я старалась быть рядом с Диего в любую минуту, но и была готова предоставить ему пространство, когда он нуждался в одиночестве, хотя невозможно было игнорировать тот факт, что он вновь отгораживался от меня и мира высокими стенами, которые медленно возводил вокруг себя. Это было слишком знакомо.

– Да, сеньор. Клуб уже взялся за это дело и…

– Ему необходимо согласиться на интервью и выступить в прямом эфире у этого блогера.

Я вскочила с места и начала беспокойно ходить по трибунам, раздраженная его тоном.

После последнего инцидента на пресс-конференции Диего принял решение отказаться от участия в любых интервью, несмотря на давление со стороны клуба и Мунира, считавших, что ему следует сделать официальное заявление. Поэтому я связалась с Алехандро Кабрерой и, извинившись, отменила нашу встречу.

– Сеньор, Диего не желает участвовать в интервью, и я полагаю, что мы должны уважать…

– Селена, я не спрашивал твоего мнения, и мне плевать, как ты убедишь Диего, но прямо сейчас его спасение заключается именно в этом. Он придет, ответит на вопросы, развеет все сомнения, и на этом все закончится. Но если он продолжит хранить молчание, люди будут продолжать строить догадки, и это лишь подбросит новые поленья в уже разгорающийся костер. Черт возьми, нам еще повезло, что этот гонщик не подал на Диего в суд! Ты ведь сама понимаешь, что я прав!

Да, это так. Несмотря на то, что я уважала любое решение Диего и не хотела давить на него, официальное заявление могло бы снизить градус напряжения вокруг событий и позволить всем немного перевести дух и успокоиться. Важно прекратить любые домыслы, показать, что Диего здоров, стабилен, сосредоточен на футболе и оснований для бессмысленных разговоров нет. Нужно заставить замолчать журналистов, которые пытались мутить воду.

Сейчас, несмотря на всю суматоху вокруг, Диего демонстрировал отличные результаты в матчах, как и вся команда. Мы обыграли «Боруссию» в ответном матче в прошлую среду и вышли в одну восьмую финала Лиги чемпионов. Теперь мы отправляемся на зимние каникулы, занимая лидирующие позиции в чемпионате Испании с преимуществом над «Барселоной» в семь очков. Если мы выйдем к прессе или хотя бы проведем интервью в прямом эфире у Алехандро, продемонстрировав, что с Диего все в порядке, возможно, внимание прессы и публики немного утихнет и переключится на предстоящие важные матчи в турнирах. К тому же впереди нас ждал перерыв в играх, а значит, и в тренировках на футбольной базе, куда открыт доступ для журналистов.

Размышляя обо всем этом, я решила поговорить с Диего и попытаться убедить его в целесообразности проведения интервью.

Сжав переносицу и бросив взгляд на уже пустое поле, я пообещала Муниру сделать для этого все возможное.

– Если он кого-то и послушает, то только тебя. Жду хороших новостей.

Он завершил звонок, не давая мне возможности ответить на его утверждение. Убрав телефон в задний карман джинсов, я спустилась к Эмилии, которая ожидала меня у последнего ряда. Она подпрыгивала на месте, пытаясь согреться.

– Все в порядке?

Я покачала головой.

– Я в полной заднице.

Глава 31. Диего

Мадрид. Испания

Декабрь 2024

Селена Маккой обладала невероятной способностью убеждать людей. Иначе чем еще можно было объяснить тот факт, что я согласился прийти сюда, в эту студию, окруженную множеством камер, готовых запечатлеть каждый мой жест и каждое слово? Возможно, все дело в ее взгляде – чистом, глубоком, словно океан, в котором теряешься, забыв обо всем на свете. Или, может, в ее улыбке, нежной и искренней, такой, какой бывает утром, когда солнечные лучи ласково касаются лица через окно нашей комнаты, заставляя щуриться от яркого света.

Но не исключаю, что решающим фактором стало то, как искусительно моя девушка владела своим ртом. Ее слова обладали магической силой, проникали прямо в сердце, заставляя безоговорочно ей верить. Она убедила меня в необходимости выступить с официальным заявлением, ведь мое молчание могло быть воспринято как подтверждение всех тех слухов и обвинений, которыми полнились страницы газет и социальные сети. Раньше меня бы это