Хозяйка усадьбы "Детское счастье" - Диана Клэр

Стоп... Я застыла. В голове появилась смутная догадка.

Это что, дом меня наказывает за то, что я его бью? Мысль казалась совершенно абсурдной, но, с другой стороны, настолько же логичной.

Я вопросительно уставилась на Пушка.

- Это дом? Его нельзя обижать?

Кот кивнул. Или мне показалось, что он кивнул. Ведь коты не могут отвечать. Или могут?

Несколько секунд я тупо смотрела на потолок, с которого всё еще сыпалась тонкая струйка пыли. Потом молча взяла тряпку и снова подошла к подоконнику. Погладила гладкую, когда-то белоснежную поверхность.

- Прости, я не хотела, - едва слышно, словно боясь, что меня кто-то услышит, прошептала я.

Ну а что? Человек, разговаривающий с домом – это, мягко говоря, кандидат в пациенты психиатрической лечебницы.

Осторожно подняла голову. С потолка больше ничего не падало.

- Ладно, дом, - еще тише шепнула я и ласково провела мокрой тряпкой по раме. - Будем возвращать тебе былую красоту.

Позади меня довольно мявкнул Пушок.

***

- Ханна, а дом может быть живым? - сыто откинувшись на спинку скамьи, спросила я.

По кухне плыл умопомрачительный аромат яблочного пирога и земляничного чая. Золотистое пламя свечи озорно трепетало, от чего по стенам плясали замысловатые тени.

Наверное, так уютно мне еще в жизни не было!, - невольно подумала я.

Я весь день драила окна, мыла полы, протирала шкафы, полки, буфеты. Порой на меня накатывало отчаяние, и мне казалось, что ни конца, ни края этой работе не видно. Но я продолжала упорно намывать дом, теша себя надеждой, что, рано или поздно, мои усилия пронесут хоть какой-то результат. Пусть даже пока его почти не было видно.

Всё моё тело ныло от усталости, веки отяжелели, голова соображала плохо. Но на сердце было на удивление легко и спокойно. Как бы абсурдно это ни звучало, но в этом странном, пришедшем в полный упадок доме, я чувствовала себя... дома. По-настоящему дома. Он словно защищал меня, говорил со мной, успокаивал меня.

И, что меня еще поразило: моё тело как-то на удивление быстро восстанавливалось. Словно его питала не только еда, а сам дом. Или что-то еще, мне неведомое.

Странно всё это... но чувство было невероятно приятным. Волшебным.

- Не знаю, малышка, - сонно отозвалась Ханна. - Я о таком не слышала, Хотя, с домом Карлы всё может быть...

Пушок, получивший за свой вклад в уборку - не стоит недооценивать подбадривающее урчание! - обещанную миску молока, мягко потерся о мою ногу.

- Ладно, - я с трудом поднялась из-за стола, потерла ноющую спину и убрала грязную посуду в раковину. Утром вымою! - Давай тогда спать? Утро вечера мудренее...

Подошла к окну, чтобы задернуть занавески и... обомлела. Сон как ветром сдуло!

- Ханна, что это?!

Глава 13

Не дожидаясь ее ответа, я метнулась к выходу и выбежала в сад. Подняла голову и уставилась в темное, усыпанное мириадами звёзд небо...

На нем сияла - нет, это была не луна! Это было поистине огромное, раз в пять крупнее луны, светило. Оно переливалось серебристым, голубым, сиреневым подобно самому чистому, самому нежному перламутру. По поверхности этого чуда, подсвеченному туманной, фосфоресцирующей дымкой, расплывались различные узоры, сменяя друг друга, как в детском калейдоскопе.

Я стояла и, затаив дыхание, смотрела, как они сменяют друг друга. Как перед глазами предстают картины загадочных цветов, заснеженных гор, бушующего моря. А порой мне казалось, что я вижу даже очертания людей. Завороженная этим волшебным зрелищем, я даже не заметила, как на крыльце появилась Ханна.

- Эти Лунария, - ее тихий голос заставил меня вздрогнуть и вынырнуть из океана грез. - А сегодня летнее Полнолунарие.

- Лунария? - словно в трансе повторила я.

- Да, - старушка задумчиво смотрела на мерцающий шар. - Знаешь, существует легенда о том, как она возникла. Уж не знаю, что из этого правда, но у нас многие верят в нее до сих пор.

Я вопросительно посмотрела на нее. И Ханна, расценив это как интерес, продолжила:

- В давние-давние времена жила на нашей земле одна могущественная волшебница. Ее дар был настолько велик, что она была способна исполнить любое желание, а сердце настолько добрым, что она не могла отказать никому. Люди шли к ней толпами, и каждому из них она дарила счастье. Кому-то дарила любовь и долгожданную семью. Кому-то здоровых детишек. Кому-то достойную работу. И в нашем мире царствовали мир и благодать. Вот только со временем люди стали злоупотреблять ее добротой. Они требовали всё больше и больше, и их желания становились всё более корыстными и порой даже откровенно жестокими. И в один прекрасный день волшебница не выдержала и сбежала. Но, чтобы не лишать мир волшебства и чудес, она рассыпала искры своего дара, наделив некоторых людей способностью творить чудеса и исполнять желания. Эти люди живут незаметно, они среди нас. И они одним своим присутствием творят волшебство, даруя людям счастье. Настоящее. Сама же волшебница перенеслась туда... - Старушка кивнула на покачивающийся над нашими головами мерцающий шар. Несколько секунд задумчиво смотрела на него. - И раз в три месяца, когда Лунария полная, на ней можно подглядеть своё будущее и загадать желание. И ходит поверье, что волшебница услышит его и, если оно будет искренним и от сердца, исполнит. Поэтому у нас существует традиция: каждое Полнолунарие люди загадывают желания. А молодые девушки гадают на суженого...

- Какая романтичная, трогательная легенда... - едва слышно выдохнула я, продолжая смотреть на плавно сменяющие друг друга туманные картинки. - А ты загадывала что-нибудь? Сбылось?

Позади меня раздался тихий смех.

- Загадывала, - няня подошла ко мне почти вплотную и ласково погладила моё плечо. - И моё желание, похоже, исполнилось.

Я вопросительно взглянула на нее.

- Я хотела добрую, милую, любящую меня внучку.

Меня бросило в жар. Это она меня имеет в виду?

- Да, тебя. Лунария меня услышала.

Ой, неужели я произнесла это вслух? Смущенно опустила глаза и сжала морщинистую руку

- Ты мне тоже как родная, - прошептала едва слышно, боясь спугнуть хрупкое чудо. - Не знаю, почему.

Вновь подняла глаза. Туманные образы завораживали, гипнотизировали, затягивали в свои недра...

Вот передо мной простираются снежные просторы, с мерцающими от инея елями. Вот я вижу детей, катающихся на санках. А вон там, вдалеке, появляется всадник на серебристом коне. Он приближается, приближается...

- Пойдём спать, Джейн,