Инопланетный рынок шкур - Лиззи Биквин

— Я наклонюсь поближе, — сказала она. — Но позволь мне кое-что прояснить. Если ты попытаешься укусить меня, я выцарапаю тебе сердца.

— Ты уже сделала это.

При этих словах сердца Моурин пропустили два удара, и странное ощущение разлилось по ее венам. Вопреки здравому смыслу, она опустилась ниже, пока ее мягкие груди не прижались к твердой груди Дэггота, а ее губы не оказались менее чем в дюйме от его губ. Ее руки оставались на его сердце, а когти — вытянутыми.

— Хорошо, — промурлыкал Дэггот.

Он слегка наклонил к ней голову. Моурин сначала вздрогнула, но, увидев, что движение не было агрессивным, позволила ему это. Их губы встретились. Это был не совсем поцелуй, просто прикосновение, но почему-то оно было еще более волнующим. Дэггот провел губами взад-вперед по губам Моурин, и снова ее кожа покрылась мурашками.

Сочетание похоти и опасности было интенсивным. Она была полностью настороже и в то же время полностью возбуждена. Ее киска сжалась, и член Дэггота снова запульсировал, добавляя порцию к и без того обильному количеству спермы, которую он пролил в нее. Боже, если он продолжит это делать, она лопнет, как гребаный воздушный шарик с водой.

— Хорошо, — снова промурлыкал Дэггот. Его язык скользнул по верхней губе Моурин.

— О чем ты хотел со мной поговорить? — повторила она голосом, хрупким, как каркас из игральных карт.

— У меня есть к тебе несколько вопросов. Вопросы, на которые ты, возможно, не ответила бы честно в компании других мужчин. Вот почему я хотел задать их наедине.

— Продолжай, — прошептала Моурин.

— Несколько дней назад, когда я был без сознания, ты могла убить меня. Любой другой на твоем месте, вероятно, сделал бы это. Это было бы достаточно просто. Хватило бы заостренной палки. Или ты могла попросить Роуна сделать это. И все же, несмотря на риск и все, что я сделал с тобой, ты приняла обдуманное решение сохранить мне жизнь. Почему?

— Ты был без сознания, беспомощен. Убийство в целях самообороны — это одно, но я не палач.

— Ты следуешь кодексу чести.

— Я стараюсь.

Дэггот, казалось, принял этот ответ и замурлыкал низко и глубоко, как тигр. Он перешел к следующему вопросу.

— У ущелья ты освободила меня. Почему?

— Ты знаешь причину, — ответила Моурин. — Триффиды окружили нас и превосходили численностью. Честно говоря, я была почти уверена, что мы умрем, несмотря ни на что. Я подумала, почему бы пойти ва-банк и не надеяться на лучшее.

— Ва-банк?

— Земное выражение. Оно означает сделать большую ставку…

Она увидела явное замешательство на лице Дэггота и ненадолго задумалась, не объяснить ли ей эту идиому. Но когда она поняла, что это потребует объяснения, среди прочего, азартных карточных игр, она решила отказаться от этого.

— Послушай, просто поверь мне насчет выражения, хорошо. Дело в том, что я знала, — рискованно освобождать тебя, но это казалось единственным способом для нас выбраться из ситуации живыми.

— Ты благородна, но в то же время прагматична.

— В жизни главное — баланс, верно?

Дэггот задумчиво зарычал и кивнул.

— Я верю, что ты говоришь правду, женщина. Но я чувствую, что есть еще кое-что, чего ты мне не говоришь. Вещи, в которых ты, возможно, не признавалась даже самой себе.

Возможно, подумала Моурин.

— Ну, раз уж мы затеяли этот небольшой разговор, — сказала Моурин, — у меня тоже есть вопрос.

— Спрашивай.

— После того, как я освободила тебя, ты тоже мог делать все, что хотел. Ты мог убежать в джунгли, чтобы тебя никогда больше не видели. Но когда другие ребята представили тебе мой план, ты принял его. Ты позволил снова пленить себя. Почему?

— Должно быть, ты допускала такую возможность, раз задала этот вопрос.

Моурин кивнула.

— Верно. Но я хочу услышать твой ответ.

— Я хотел покрыть тебя, — сказал Дэггот.

Моурин внезапно и остро осознала, что у него внутри все сжалось. Дэггот определенно получил то, что хотел. Он покрыл ее и продолжал наполнять. Но Моурин чувствовала, что он чего-то недоговаривает.

Ее руки скользнули по его груди, нащупывая линии шрамов, некоторые из которых были получены в битвах, а другие, возможно, нанесены им самим.

— Я не думаю, что это все, чего ты хотел, — сказала она. — Ты бы никогда не согласился на повторное пленение только ради небольшого удовольствия.

— Ты недооцениваешь собственную красоту.

Она уставилась на него, ничего не говоря, просто глядя в его светящиеся оранжевые глаза.

— Но… ты права, — продолжал Дэггот. — Честно говоря, М'рин, Вселенная становится прекраснее, когда в ней есть ты. Когда доктор сказал мне, что я могу помочь продлить твое существование, у меня не было выбора, кроме как принять предложение. Кроме того, я чувствовал себя в долгу перед тобой.

— Понятно, — прошептала Моурин. — Значит, теперь мы квиты, не так ли?

— Нет. Мы не квиты. Потому что я честно ответил на твой вопрос, но ты все еще не ответила на мой. Какова настоящая причина, по которой ты позволила мне жить, Моурин? Какова настоящая причина, по которой ты освободила меня?

Она прижалась лицом к его потной шее, снова обдумывая эти вопросы.

— Я не знаю, — сказала она наконец. — Я чувствую… Я чувствую связь с тобой, Дэггот. Это трудно объяснить. Может быть, это из-за нашего прошлого? Ты потерял нескольких важных для тебя людей. Я тоже…

— Расскажи мне.

Это было не то, о чем Моурин обсуждала со многими. Ее бабушка с дедушкой, конечно, знали все. И однажды она говорила об этом с Брэдли, но совсем немного. Четверо ее инопланетных мужчин ничего не знали. Поэтому Моурин была крайне удивлена, когда обнаружила, что разговаривает об этом с Дэгготом.

Ее рот просто открылся… И слова полились так быстро, как будто они годами ждали, чтобы вырваться наружу.

Она рассказала ему все. Она рассказала ему о той ночи, когда полиция постучалась в дверь дома ее бабушки и дедушки с плохими новостями. Она рассказала ему о том, что убийцу ее родителей так и не поймали. Она рассказала ему, как ее жажда справедливости в конечном итоге привела к тому, что она поступила на службу в Министерство юстиции США в качестве агента ФБР.

К тому времени, когда Моурин дошла до конца своего рассказа, она поняла, что плачет.

— Это сработало? — спросил Дэггот.

— Что сработало?

— Ты стала блюстителем закона, чтобы заполнить пустоту, оставшуюся после потери твоих родителей. Это сработало?

Моурин вытерла слезы с глаз и на мгновение задумалась.

— Нет, — сказала она. — Нет, не сработало. Но, по крайней мере, я