Консультант для дознавателя-аристократа - Вероника Воронина

Я медленно подняла тонкую архивную палочку — сверкающую резьбой, будто серебряная игла — и продемонстрировала, как именно следует держать её, чтобы не активировать записанные в матрице чужие мысли.

— Угол наклона — критичен, — объясняла я, — если перепутаете вот эту позицию, то услышите, как ваш коллега кричал от боли. В прошлом. Возможно, в позапрошлом веке.

— А иногда даже начнёте чувствовать запахи. Уж поверьте, не все из них хочется вдыхать, — подал голос Арчи с серьёзным видом, и аудитория дружно зашепталась.

Мы с ним отыгрывали роли безупречно — почти как театр. Только вместо занавеса — мозаика, вместо сцены — кафедра, а вместо зрителей — будущие специалисты, которым, возможно, предстоит влезть в такие матрицы, где реальность стирается.

Лекция прошла почти незаметно. Мы слаженно передавали друг другу слово, демонстрировали архивные схемы, я даже активировала одну безопасную память — чтобы показать, как правильно «считать» эмоцию, не затянувшись чужим страхом.

Когда всё закончилось, студенты аплодировали. А я вдруг поймала себя на мысли, что впервые за долгое время почувствовала себя... на своём месте. Пусть это была маска, пусть игра. Но в этой игре мы были сильны.

И мы знали — за дверями этого каменного замка, за этими окнами в мир иных знаний — кто-то следит. Кто-то затаился.

Но пока что… мы здесь.

Глава 12. Первые подвижки в деле

Ужин в академии напоминал пир во дворце — или маскарад в замке с привидениями. За длинным дубовым столом с серебряной посудой, под витражами и под взглядами каменных ангелов, сидели преподаватели, ассистенты и административные маги. Всё было как положено: блюда сменялись одно за другим, вино наливали без запроса, и даже музыка звучала живая — иллюзия, созданная кем-то из студентов.

Но это был пир с привкусом чего-то… липкого.

Коллеги улыбались, но слишком пристально смотрели. Задавали вопросы — на первый взгляд невинные, но каждый из них был как пробный укол.

— А в каком институте вы работали до этого, госпожа Аринэ?

— У Доминионцев такие молодые специалисты уже читают лекции? У вас… ускоренная программа?

— А правда, что в Восточных Доминионах архивную матрицу делают без призрачной обвязки?

— Ну надо же, как вы быстро освоились! — говорили они, но глаза их выдавали: вы здесь чужие, и мы это чувствуем.

Арчи блистал, как обычно. Улыбался, расписывал восточные методики, шутил, почти флиртовал со всеми, кто осмеливался задать вопрос. Его шарм — настоящее оружие. Пока он играл своего Николу Вэйла, вежливого и обаятельного торгового лектора, я делала то, что умела лучше всего: наблюдала.

И в какой-то момент услышала это.

— …доставят партию на рассвете. С северного рубежа. Молчи, не хватало ещё, чтобы кто-то из них понял, — тихо, почти шепотом, но на русском.

Я чуть не уронила бокал.

Это был ректор. А рядом — его помощник, тот, что весь вечер казался слишком уж внимательным. Они говорили между собой и были уверены, что никто в этом зале не поймёт. Но они не знали одного: я не коренной житель Доминиона, я такая же переселенка как и их подопытные. Их русский был чуть архаичным, но я поняла каждое слово.

«Материалы». «Опыты». «Поставка».

Под предлогом поправить платье, я встала из-за стола и скользнула к двери. Они вышли первыми, не подозревая, что их сопровождает тень. Я шла за ними, стараясь не издавать ни звука, и скрылась за одной из массивных колонн.

— Мы не можем больше рисковать, — говорил ректор, его голос был напряжённым. — Эти двое... слишком удобные. Слишком вовремя.

— Не забудьте, что нам нужна хотя бы неделя до полного слияния матрицы. После — хоть потоп.

— А переселенцы?

— Сегодняшняя партия уже очищена. Хранители знаний доставят её в Лабиринт.

Этого было достаточно.

Поздно ночью мы с Арчи сидели у камина в общем зале, где почти никто не появлялся. Я рассказала ему всё. Его весёлое лицо резко посерьёзнело, когда я произнесла слово Лабиринт .

— Велесград этим и знаменит, — тихо сказал он. — Они называют переселенцев «хранителями», потому что выкачивают из них магические структуры памяти. Целые архивы чувств и воспоминаний — вживую. Это варварство.

Я посмотрела на огонь, словно он мог дать ответ.

— Завтра идём в библиотеку. Если сможем попасть в архив, может, найдём что-то, что выведет нас на Лабиринт.

— А если нет? — спросила я.

— Тогда идём вслепую.

Мы легли спать в нашей комнате, на единственной кровати. И вдруг я поняла: никто из нас даже не предложил спать на диване.

Он просто лёг с краю, я — рядом. Спокойно, почти по привычке.

Я закрыла глаза и позволила себе расслабиться — в первый раз за этот день.

Рядом было тепло. Спокойно. И почему-то правильно.

Библиотека Академии Велесграда была произведением архитектурного упрямства и готической роскоши. Просторные залы, прорезанные стрельчатыми арками, уходили в полумрак и тишину. Высокие витражи окрашивали полы мозаичным светом, в котором можно было утонуть. Книги — тысячи, десятки тысяч — жили на огромных деревянных стеллажах, поднимающихся к самым сводам. Каждая полка снабжена простейшим механизмом вызова: один взмах рукой, и нужный том спускался на встроенной паромеханике.

Я провела ладонью по корешку пыльной энциклопедии: «Анатомия ментального следа. Часть III».

Арчи хмыкнул:

— Я бы хотел себе такую библиотеку. Только меньше. И с кофейным автоматом.

Мы посвятили целый день поиску информации. В первую очередь — упоминаний о переселенцах, об архивах памяти, магических хранилищах. Потом — карты Велесграда и его подземных уровней. Часть архивов была засекречена, но с небольшими фокусами и невинной улыбкой мы получили доступ и туда. В одном из древних манускриптов с засохшими краями, с трудом читаемом на архаичном языке, мы наконец нашли то, что искали.

Лабиринт Памяти.

Система ритуалов, древняя до абсурда. Предназначена для "съема глубинных воспоминаний", с возможностью последующего "сохранения эмоционального кода и магического следа".

Там же мелькало другое название:

Тень Богов — полуразрушенный храм, располагавшийся на юго-востоке от Велесграда. Последнее упоминание — более ста лет назад. После одного из "ритуалов слияния" доступ к нему был запрещён. Но...

Арчи выпрямился, провел пальцем по схеме.

— Здесь, смотри. Есть тоннель — технический путь от старого метро. Он ведёт почти до