Непреодолимое желание влюбиться в своего врага - Бриджитт Найтли

class="p">Жители деревни, попадающиеся ему по пути, бросали удивленные взгляды на человека в сером плаще с развевающимися полами, который таинственно следовал по узким улицам, пряча лицо под капюшоном.

Какую часть фразы «никто не должен знать о моем состоянии» эта идиотка не смогла понять?

Он нашел последний указатель к клинике для обладателей прыщавых ягодиц и постучал в дверь.

Фейрим лично открыла ему.

Она сочла взгляд, брошенный в его сторону, достаточным для приветствия. Взгляд, впрочем, был многозначительным: она смотрела на него как на полного кретина, высшим достижением которого стало умение стучать, прежде чем открыть дверь.

– У вас что, совсем нет мозгов? – поздоровался Озрик.

Фейрим застыла на месте, неприятно удивленная его грубостью:

– Прошу прощения?

– Вызывать меня? Среди бела дня? В место, полное людей. Я же говорил, что никто не должен узнать о моем состоянии.

– Никто и не узнал. Вас в этом капюшоне можно принять разве что за воплощение Смерти. К тому же любой, кто вас видел, будет уверен, что вы искали избавления от фолликулита.

Озрик указал на один из реалистичных постеров, которые преследовали его всю дорогу:

– И вы не придумали ничего другого, как акне на ягодицах?

– Разве это не лучшая гарантия конфиденциальности? – парировала Фейрим. Она открыла дверь, приглашая его войти: – Заходите.

Озрик оказался в небольшой старомодной приемной. Помещение заливал свет электрических ламп, слишком ярких, по его мнению. У стены стоял смотровой стол. Повсюду были разбросаны всевозможные медицинские приспособления, которые одновременно и обещали исцеление, и создавали зловещую атмосферу. Впрочем, как и сама Фейрим.

Ее дорожный плащ был застегнут декоративным серебряным крылом. Она сняла его и осталась в строгом платье Целительницы с высоким воротником, безупречно белом, если не считать острых серебряных эполетов.

– И еще, – добавил Озрик, снимая плащ. – Я не собираюсь исполнять все ваши прихоти. Не назначайте мне встречи таким образом.

Внутри Фейрим будто натянулась пружина. Она повернулась к нему и заговорила с фальшивой веселостью:

– Да что вы? А разве я собиралась исполнять ваши? Получается, вы можете навязывать мне встречи в заброшенных сараях, в полночь, даже не предоставляя возможность выбора, а вам при этом создает трудности встреча в совершенно обычное время в соответствующем всем требованиям месте? Я отнеслась к вашему графику с таким же уважением, какое вы продемонстрировали мне. Разве вам что-то не понравилось?

Она пронзила его взглядом. Озрик осознал, что выражение «пронзительный взгляд» может иметь практически буквальное значение.

Озрик решил, что продолжать спор не имеет смысла:

– Возможно, нам обоим стоит поработать над навыками планирования, если речь идет о совместных планах.

– Это что, компромисс?

– Да, – ответил Озрик, подразумевая нечто положительное.

Но он ошибся. Фейрим сморщила нос, будто от него все еще несло хлевом, в котором они однажды побывали.

– Само мое присутствие здесь уже стоит назвать достаточным компромиссом. Но ладно. Можем и прийти к компромиссу. А теперь раздевайтесь.

– Что?

– Раздевайтесь, – повторила Фейрим. А потом медленно проговорила: – Снимайте с себя одежду. В шкафу есть больничные рубашки. Я вернусь через минуту.

Она вышла из кабинета раньше, чем Озрик успел возразить. Полностью раздеться и предстать перед ее недружелюбным взглядом показалось ему не самым мудрым решением. Но и его отказ выглядел бы… жалким. В конце концов, Фейрим – Целительница и увидит его только она.

Но так ли это? Что, если она вернется с Хранителем, когда он будет совершенно голым? Она же излучает враждебность.

Придется держать под рукой оружие.

Озрик начал раздеваться. Задача оказалась не из простых. Сперва он занялся отсоединением, расстегиванием и развязыванием, в результате чего снял с себя следующее снаряжение: двенадцать метательных ножей, кинжал из блейка[14], два палаша, бумеранг, один инструмент для ампутации и, наконец, с дюжину шприцев и флаконов с веществами невероятно опасными и потому запрещенными.

Он аккуратно разложил на смотровом столе вышеперечисленные предметы.

Со своей одеждой он обращался более бесцеремонно: жилет, рубашка, воротничок, галстук, брюки, нижнее белье и ботинки оказались в общей куче на стуле.

Озрик открыл стенной шкаф и обнаружил, что сменная одежда в нем, судя по цвету и размеру, предназначалась для маленьких девочек, а не для мужчин, которым нравится создавать вокруг себя атмосферу зловещей элегантности.

Он натянул на себя выцветшую розовую рубашку и обнаружил, что, надевая ее через голову, совершенно не прикрывает то, что должно быть прикрыто.

Тогда он решил повязать ее на бедрах, соорудив нечто вроде килта.

Подготовившись таким образом, он устроился на шкафчике, стараясь выглядеть настолько учтиво, насколько это возможно в полоске ткани цвета пыльной розы, и стал ждать возвращения Фейрим.

Его не покидало ощущение, что она над ним издевается. Никто прежде не осмеливался насмехаться над Озриком Мордантом так часто и беспечно. Ей повезло, что в сложившейся ситуации она необходима ему; в ином случае она была бы уже мертва.

Фейрим постучала в дверь, послышался резкий голос:

– Готовы?

– Да.

На случай, если она явилась с кем-то, кто может напасть на него, пока он раздет, Озрик вооружился метательными ножами, зажав их между пальцами.

Фейрим решительно зашла в комнату. Смерила Озрика колючим взглядом и обратила внимание на его ощетинившиеся ножами кулаки.

– Вы серьезно, – равнодушно прокомментировала она. – Если бы я планировала причинить вам вред, уже сделала бы это.

Это уже слишком.

– Вы себя очень высоко оцениваете.

– По праву, не сомневайтесь, – ответила Фейрим. Она указала на его наряд: – Интересный образ.

– Очаровательный, согласитесь.

– А в шкафу для взрослых вы пробовали что-нибудь подобрать?

– В каком еще шкафу для взрослых?

– В том, на котором вы сидите.

– Хм.

(Туда он, конечно, не заглядывал.)

Фейрим прошла в комнату, продолжая его рассматривать, из-за чего Озрик почувствовал себя Тенью-новобранцем в казармах в ожидании командира.

– Нам понадобится смотровой стол. Будьте любезны, уберите этот арсенал. – Фейрим нетерпеливо махнула в сторону снаряжения Озрика.

Он переложил вещи под бдительным взглядом Фейрим.

– Есть ли на вашем теле хотя бы маленький участок без шрамов?

Озрик бросил взгляд на свое тело: грудь, украшенную следами от клинков всех форм и видов, предплечья, отмеченные ожогами, и голени, покрытые вспышками воспоминаний об одном давнем взрыве.

– Есть. И, кстати, внушительного размера. Под килтом.

Фейрим, у которой полностью отсутствовало чувство юмора, сухо ответила:

– Избавьте меня от дальнейших подробностей.

– Эти шрамы свидетельствуют об опасностях, которым подвергают себя Тени. К тому же вокруг нас не суетятся первоклассные Целители, чтобы немедленно устранять последствия.

– Если бы у вашего Ордена имелись иные цели, кроме наемных убийств, мой Орден много веков назад пришел бы к соглашению с вашим. Но мы