Хрустальная ложь - М. Эль

— Ты взорвала мои склады. Шесть точек. Очень впечатляюще.

— Ещё взорву, если будешь лезть!

— И подбросила мне тело. Очень продуманно.

— Очень похоже на то, что я бы сделала, да, — огрызнулась она.

— Но знаешь, что мне понравилось больше всего? — прошептал Виктор, и в этом шёпоте была такая интимность, что у неё перехватило дыхание.

Лилит не отвечала, сжимая телефон.

Он — выдохнул, и этот выдох был почти нежным:

— Что ты всё равно позвонила мне первой.

У неё сжалось горло. Эта фраза была ударом под дых, потому что была абсолютной правдой. Она позвонила, потому что не могла вынести его спокойствия.

— Пошёл к чёрту! Ты продолжаешь со мной играть?! — Её голос был на грани срыва.

— Уже иду, — в его голосе прозвучала игривость, но с хищной, неприкрытой угрозой. — Ты в Неваде? Или дальше? Голос у тебя… шелест ветра, пустыня, открытое пространство.

Лилит чуть не уронила телефон, её глаза расширились от шока. Невада. Как он…

— Пошел ты! — сорвалась она. — Ты ублюдок! Доиграешься, что я вернусь в Нью-Йорк и лично тебя пристрелю.

— С удовольствием, Змейка. Буду ждать, когда ты решишь поговорить нормально. Готов ждать хоть вечность. Но не больше.

Лилит бросила трубку. Нет — швырнула телефон так, что он разбился об стену мотеля, осколки пластика разлетелись по полу.

И всё равно казалось, что его голос всё ещё у неё в ушах.

Ты хотела, чтобы я поверил, что ты умерла? Маленькая лгунья…

Но знаешь, что мне понравилось больше всего? Что ты всё равно позвонила мне первой.

— Госпожа… что прикажете? — спросил Диего, который подошёл явно в шоке от происходящего. Он же всего на пять минут отошел кофе налить, а здесь уже полный хаос.

Она глубоко вдохнула, закрыв глаза, пытаясь собрать себя по кусочкам. Ярость медленно уступала место холодному, расчётливому страху.

— Уходим. Срочно. Он близко. Он… он слишком близко.

— Куда? — спросил Марко, уже готовясь собирать людей.

— Дальше от этого ублюдка. Дальше, чем он сможет достать. Он меня не получит. Никогда.

Но внутри…

Где-то глубоко…

Её сердце ударило сильнее.

Потому что она знала:

Он идёт за ней.

Не ради власти.

Не ради клана.

Не ради сделки.

Ради неё.

И это было страшнее всего.

…

Америка оказалась гораздо шире, чем казалось на карте. Гораздо шумнее. И куда более щедрой на свободу, чем Европа, скованная древними традициями и вековыми войнами кланов. Для Лилит — это был рай и ад одновременно. Рай свободы, ад постоянного бегства. Она меняла штаты так, как другие меняют плейлист: Arizona → Nevada → New Mexico → Colorado → Texas → Illinois → Florida → North Carolina. Каждые три дня — рюкзак, бензин, новый номер в мотеле, другой город.

Перекрашенные волосы — то рыжие, то платиновые, то угольно-чёрные. Линзы, меняющие цвет глаз с зелёного на синий или серый. Разные имена — от Лилли до Мэдди, от Софии до Николь. Фальшивые права, менявшиеся чаще, чем её настроение. Одежда из дешёвых магазинов, чтобы не жалко было выкинуть и забыть.

А ещё — смех её парней, её безумной компашки телохранителей, которых она любила как младших братьев: Диего, Джей, Саль, Марко, Рен и Лука. Они были её единственной семьёй, её щитом и её дурацкой опорой.

Они называли её госпожа, но в Америке смеялись, ели с ней из одной коробки крылышек, спорили до хрипоты, играли в карты до утра на старых мотельных кроватях. Это было... почти детство. То детство, которого у неё никогда не было. Рутиной это не назовёшь. Утром — кофе в пластиковом стакане, запах бензина, гул мотора, бесконечная дорога, жар раскалённого асфальта. Иногда — музыка на всю громкость, когда она высовывалась из окна машины, распугивая редких прохожих и кричала во всё горло:

— СВОБОДА, СУКА!!!

Парни дружно орали в ответ, их голоса сливались с ветром и рёвом мотора:

— ПРИНЦЕССА, ТЫ ПЬЯНА?!

— ЕЩЁ НЕТ!!! — смеялась она в ответ, её смех был звонким и заразительным, таким, каким он никогда не был в Европе.

По вечерам — бар или клуб. Танцы до упаду, иногда почти до неприличия, просто чтобы выплеснуть накопившееся напряжение. Стриптиз для души, для поддержания формы, потому что тренироваться надо, а залов нет, а это было единственным способом не терять свою невероятную пластику.

Иногда она садилась на крышу дешёвого мотеля, обдуваемая ветром, курила очередную сигарету и смотрела на закат, раскрашивающий небо всеми оттенками оранжевого и пурпурного.

— Тут хорошо… — заметил как-то Лука, присаживаясь рядом, предлагая ей свою куртку.

— Потому что это не Европа, — ответила она тихо, вдыхая свободу вместе с сигаретным дымом. — И не Нью-Йорк, — добавила она почти неслышно.

Лилит не произнесла имя Виктора. Никогда. Запрещала себе. Запрещала им. Это имя было запретным, как чума.

Но тень от этого имени всё равно падала на каждый закат, на каждую улыбку, на каждую ночь, когда она просыпалась от кошмаров, где его руки сжимали её горло, а глаза были полны боли и предательства.

А потом начиналась охота. Игра в кошки-мышки, где она всегда была мышкой.

Всё шло идеально, пока однажды, в одном из пыльных мотелей Техаса:

— Госпожа… — Марко замер у окна, его обычно расслабленное лицо напряглось. — Чёрный внедорожник. На углу. Уже два часа.

Она только закатила глаза, отложив пилочку для ногтей.

— Опять? Серьёзно? Я только ногти накрасила. Сколько можно?

Лука выглянул из-за шторы, его взгляд был сосредоточен.

— Ты думаешь… это семья?

— Или… другой клан? — добавил Диего, проверяя оружие.

Она кивнула, в её глазах мелькнула привычная усталость.

— Убираемся.

Через двадцать минут они уже были в машине, вещи наспех собраны. Через полчаса — пересекали границу штата, оставляя Техас позади. Через сорок минут — он, чёрный внедорожник, потерял их след. Ещё один день свободы добыт. Ещё одна победа.

Но она никогда не задавалась вопросом:

Кто именно следил?

Кто именно находил её раз за разом, словно по волшебству?

Она думала: "семья".

Или "друзья семьи".

Или "побочные кланы".

Все, кто мог бы иметь свои интересы в её возвращении.

Но это всегда был он.

Она не знала. Она не могла знать, он всегда видел, где она находится. Через спутники, через своих людей, через свою бесконечную сеть. Он был тенью, идущей по пятам.

Она выходила в город, в бывший залитый огнями центр Вегаса, где неоновое сияние смешивалось с тенями старых зданий. Ей был нужен телефон-автомат. Современные телефоны можно было отследить, симки чистили не так быстро, чтобы гарантировать полную анонимность. Но