Хрустальная ложь - М. Эль

в сторону выхода, где только что видели чёрные машины. Паника была бы слабостью — но паника всё равно родилась внутри. Холодная, липкая.

«Они меня нашли?! Кто?»

Или это тот, кто сидит перед ней?

Девушка бросила последний взгляд на мужчину в кресле.

Тот всё ещё сидел в тени.

Ни один мускул не дрогнул.

Лишь глаза блеснули, когда он произнёс тихо, почти ласково, словно он давно знал эту игру, знал её правила и её исход:

— Лилит.

— Что? — выдохнула она, её голос был едва слышен.

— Ты бежишь.

Она замерла. Её пальцы дрогнули, её тело похолодело.

Только потом до неё дошло — как он её назвал.

Имя, которое она почти не использовала с момента побега.

Имя, которое знали лишь её люди — и… Виктор.

Лилит едва не задохнулась. Ярость и паника смешались в отвратительный коктейль.

Но Диего уже схватил её за руку, его хватка была жёсткой, но быстрой.

— Госпожа, сейчас!

Девушка резко натянула чужую кожаную куртку, висящую на стуле, накинула капюшон — полностью скрыв лицо. Музыка снова грохотала, заглушая собственные мысли. Люди толкались, свет слепил. Она мгновенно переключилась в режим выживания.

Она исчезла.

Секунда — и её уже не было рядом, она растворилась в толпе, как маленький, неуловимый призрак, ведомый инстинктом. Её люди расчищали путь, их движения были быстрыми и точными.

Виктор — медленно встал. Сигарета догорела в пальцах, оставив обуглившийся фильтр, который он спокойно стряхнул. Он даже не взглянул на неё, когда она бросилась бежать. Он смотрел на то, как она растворилась в толпе, как тонкая дымка.

Он почти поймал её.

Почти.

Но это не было целью.

И усмехнулся:

— Ты всё ещё бегаешь, Змейка.

Он сделал шаг. Ещё один, медленный, уверенный.

Достал телефон и тихо сказал, его голос был холодным и отточенным.

— Закройте задний вход.

Но когда его люди добрались до выхода — её уже не было.

Лишь запах дождя, который начался всего несколько минут назад, и следы шин у тёмной, мокрой дороги.

Она ушла.

Опять.

Виктор смотрел на пустую улицу, на которой только что исчез её автомобиль, и тихо выдохнул, его дыхание клубилось паром в прохладном воздухе:

— Хорошо, amour. Хочешь играть — давай играть.

…

Дождь хлестал по крыше старого мотеля в Северной Каролине, заглушая все звуки, кроме собственных мыслей. Лилит сидела на полу, опершись спиной о кровать, сигарета тлела в пальцах, рассеивая едкий дымок по комнате. В воздухе пахло усталостью, дешёвым алкоголем и невысказанной тревогой. Её люди спали где-то неподалёку, наконец вырубившись после долгой ночной дороги и бесконечной погони. Её саму тоже клонило в сон, но навязчивые мысли не давали покоя.

Телефон завибрировал на полу — сообщение от Луизы, короткое, как выстрел.

«Позвони. Срочно.»

Она вздохнула, придавила сигарету в импровизированной пепельнице из консервной банки и, недолго думая, набрала номер. Включила громкую связь, чтобы не держать трубку.

— Что? — бросила она, резче, чем хотела, её голос был хриплым от недосыпа и сигарет.

На том конце повисла тишина — но дыхание Луизы было дрожащим, прерывистым.

— Лери… — тихо сказала она, её голос звучал так, будто она вот-вот расплачется. — Я тут… кое-что подумала.

— Если это снова про моих родителей, Лу, — Лилит утомлённо закрыла глаза, откидывая голову назад, — Я сейчас не вывезу очередную лекцию. Возвращаться я в рот ебала. Что к Виктору, что к ним. Все они конченые придурки, которые хотят лишь контролировать.

— Нет. Не про них. Про тебя. Про… Виктора.

Лилит скривилась. От одного имени её начинало тошнить.

— Что со мной? Что с ним?

— Ты… понимаешь, что Виктор не просто так тебя находит? Не просто так он всегда на шаг впереди?

Лилит дёрнулась. Внутри что-то похолодело. Этот вопрос звучал в её голове миллион раз, но она всегда гнала его прочь.

— Луиза, не начинай, — отрезала она, пытаясь убедить саму себя. — Я вечно палюсь. Камеры. Люди. Может шпион. Удача, в конце концов. Или я просто хреново заметаю следы. Разучилась, признаю. Хапнула счастливой жизни.

— Да, но… — голос Луизы стал ещё тише, почти неразличимым на фоне дождя. — Он знал слишком много. Слишком быстро. Каждый раз. И даже когда ты исчезала по три дня, прячась в глуши, один его человек всё равно говорил, что «сигнал» пропал. Селина передала…

Она запнулась. Слова Луизы, словно ледяные иглы, пронзили её разум.

Лилит резко выпрямилась, её спина напряглась. Сердце ударило в рёбра, как птица в клетке.

— Какой сигнал, Лу? — Голос её был опасно спокойным, эта тишина была страшнее любой ярости.

— …я не знаю. Но… — Луиза сглотнула, словно пытаясь выдавить из себя правду. — Ты вспомни. Что на тебе из вещей… он дарил? Что ты никогда не снимаешь?

Тишина.

Длинная.

Холодная.

Тишина, которая оглушала.

Лилит медленно, очень медленно, уронила взгляд вниз, на свою грудь.

Там, на тонкой металлической цепочке, висел маленький кулон в виде стилизованной лилии. Точной копии татуировки на её плече. Подаренной им в ту ночь, на её день рождения, когда он сказал, что это символ её силы, её красоты, её свободы.

Она замерла.

Секунда.

Другая.

И потом — разом, как удар, осознание. Словно холодная вода окатила её с головы до ног.

Её дыхание сорвалось.

— Лери… — пробубнила Луиза, её голос был полон мольбы. — Пожалуйста, скажи, что он тебе подарил? Скажи, что ты не… носишь…

Но Лилит уже не слушала. Её глаза были прикованы к кулону.

Она подняла руку, сжав кулон в кулаке так сильно, что острые грани металла впились в кожу, причиняя боль.

— …Сука, — еле слышно прошептала она, её голос был похож на шипение змеи.

— Валерия? — голос Луизы был полон тревоги.

Девушка не ответила. Её грудь поднялась резко, как вдох перед криком, перед неконтролируемым взрывом. Глаза блеснули злостью, такой сильной, что могла бы выжечь всё вокруг.

— Лери?! Что там у тебя?!..

И тогда Лилит прошептала, очень медленно, каждую букву будто выплёвывая огнём, каждое слово было пропитано ядом:

— Он… метил меня.

— Что?! — Луиза вскрикнула.

— Он. Метил. Меня. — повторила Лилит, акцентируя каждое слово.

— Лери, подожди... я не это имела в виду...

— Жучок, — прошипела она, её голос был грубым и низким. — В подарке. Прямо у меня на груди. Луиза, он отслеживал меня ВСЁ это время. Он знал, где я. Он знает, где я. Каждую секунду.

Лилит сорвала кулон так резко, что тонкая цепочка порвалась со звоном, оставив красную поло су на её коже.

Он упал на пол, маленький, безобидный, блестящий кулон.

Лилит смотрела на него, как на ядовитую змею,