Подарок - Джун Ньютон Редфилд

За эти месяцы, что прошли в работе, моя семья переехала ко мне. Они теперь жили со мной. Муж моей сестры работал химиком-инженером в той же компании, в которой он работал на Родине. Его начальство просто произвело перевод. Моя сестра сидит дома с дочкой, а мама продолжает работать на стройке. Она построила бизнес из ничего, работала руками, а потом головой. И она вновь это сделала. Моя мама вырастила меня и сестру совершенно одна, а потом подняла бизнес совершенно одна. Моя мать – герой, которых много. Но она мой личный герой, за это я ей посмертно буду благодарна.

Когда-то давно, когда я только мечтала о том, что буду жить за границей, я обсуждала со своей подругой эту жизнь. Она мечтала жить там, никого не зная. Не жить с родителями, с друзьями. Жить в одиночестве. Я этого не хотела. Я хотела, чтобы был муж, были друзья, и чтобы мама жила со мной. Она заслуживает самого лучшего, что есть в этом мире. Еще тогда я считала, что лучше жить с мамой. Она всегда ободрит, утешит, когда на душе ураган, вкусно накормит и уложит спать, гладя меня по голове. И после этого все проблемы будто улетучивается.

Однажды я сидела вечером с мамой и читала ей первые строки нового романа, как вдруг мой телефон завибрировал. Я около дня не пользовалась телефоном. В списке уведомлений было очень много сообщений из различных мессенджеров. И все они от Томаса. Да, он мой друг. Единственный, не считая Карину и мою родню. Но я все еще звала его «Томас», не «Томми», как его звала Белла, не «Том», как его звала Карина, потому что она была знакома с ним уже семь лет. Его сообщения были написаны сбивчиво, буквы перепутаны, и смысл их был почти непонятен. Но в данный момент Томас звонил мне. Я сняла трубку.

– Привет, – его интонация подтвердила мои предположения. Он был пьян. Ужасно пьян. – Как ты? Что не отвечаешь?

– Я провела этот день с мамой. Мы ходили по магазинам.

– А я пил. Весь день – пил, – он сделал большой глоток. – Не хочешь заглянуть ко мне? У меня тут крутая туса, – на заднем плане, правда, играла громкая музыка, кто-то кричал, выл, пел.

– Но уже поздно, – время подходило к полуночи.

– Да ладно! Тебе же двадцать три! Нельзя залипать дома! Я уверен, что даже ни разу не была на настоящих вечеринках!

– Я приеду, – я подумала, что лучше навестить его и хотя бы попробовать остановить его пьянство, чтобы оно не продлилось на месяцы. – Отправь мне свой адрес, и я приеду.

Я положила трубку и пошла одеваться. Моя мама тут же помчалась за мной. Я моментально скинула домашнюю одежду и быстро надела повседневный наряд. Моя мама смотрела на меня, не понимая, что происходит. Наконец она спросила:

– Куда ты собралась? – она преградила мне выход из комнаты.

– У Томаса проблемы.

– Ты каждый раз, уходя куда-то, говоришь мне это, но ни разу не сказала, почему для тебя его проблемы так важны.

– Он мой друг. Когда тебя не было рядом, он был и Карина. Только они. Никого больше. Они утешили меня, когда у меня были проблемы. Теперь, когда у Томаса проблемы, я должна ему помочь.

– Я слышала, что он пьян. Я не думаю, что тебе стоит идти туда.

– Нет, мам. Именно потому, что он пьян, я должна поехать.

– Возвращайся скорее, – мама освободила мне проход.

Я побежала по квартире, быстро надела ботинки, наспех зашнуровав их. Томас скинул мне адрес его дома. Его квартиры в элитном поселке. Я мчалась туда на всех парах на своей машине. Квартал за кварталом я приехала туда. Проезд был только по пропускам. Конечно, меня не пустили. У меня не было пропуска. Но как только я сказала адрес дома и номер квартиры Томаса, меня тут же пустили. В том доме на его этаже из всех окон лился яркий свет. Я поднялась к нему. Дверь была открыта. Вибрация от громкой музыки чувствовалась повсюду. В длинном коридоре кто-то обнимался, в ванной и туалете кто-то пил.

Я прошла дальше на кухню, затем в гостиную. Томаса нигде не было. Я пошла на балкон, он любил там быть, насколько я заметила. Я открыла дверь. На улице было жарко. Томас стоял там и курил сигарету по своему обычаю. Он увидел меня и распростер свои пьяные объятия.

– Рад тебя видеть, красотка.

– Томас, у тебя не получится.

– Что не получится?

– Забыть ее. Забыть Беллу. Алкоголь не поможет, – я взяла его за плечо.

– А что, черт подери, мне поможет? – его голос задрожал, глаза наполнились влагой. Он свесил руки с балкона и посмотрел в темную даль. По его щеке скатилась слеза. – Прошло четыре месяца, а я не могу забыть ее до сих пор. Знаешь почему? Потому что она была для меня всем. Я любил ее. Любил очень сильно.

– Смирись. Просто смирись. Ничего не поделаешь. Она не достойна того, чтобы всю свою жизнь ты помнил ее, не давал себе жить так, как сам того хочешь. Если ты не продолжишь жить так, как было раньше, будто Беллы и вовсе не было, то она победит. И ты проживешь эту жизнь зря.

Мы посмотрели друг другу в глаза. Я была готова во всем ему помочь. Быть может, через несколько лет он бы с трудом назвал мое имя, но тогда я хотела вернуть его к той жизни, которой он был достоин. Он приблизился к моему лицу, будто пытался прочитать в моих глазах фальш. Но его не было. Я никогда ему не врала, не считая тех разов, когда желала ему и Белле счастья. Нет, Томасу я счастья желала, но не ей. Любая девушка в этом признается.

Томас приблизился еще сильнее. Между нами оставалась лишь пара сантиметров. Я понимала, что он хочет сделать, но в нос мне бил его перегар. В тот момент мой разум поделился на две части. Одна говорила, что вот он – тот момент, который изменит мою жизнь в лучшую сторону. А другая говорила, что ничто не стоит того, чтобы целовать пьяного, ведь