Космический замуж. Истинная. Наша. - Мира Влади

Нет уж.

Если кто-то думает, что землянка — это синоним «второго сорта», пусть попробует сказать это мне в лицо ещё раз. Я покажу им второй сорт. Лотком Мурки по башке.

Так что да, полотенце полетело автоматически.

За себя. За Джуну. За всех земных девчонок, которых когда-либо называли «какая-то».

И знаете что? Я ни капли не жалела об этом.

Мой снаряд угодил маравийке точно в затылок. Лоток Мурки я пока приберегла.

Рыжие развернулись, их зелёные глаза расширились. Я стояла в одной футболке Арона, босиком, с кошачим лотком в руке, и чувствовала себя королевой.

— Это мой дом. Мои мужья. А вам, девочки, чётко указали на дверь.

Та, что стояла справа, взвизгнула, схватила сестру за руку, и они, спотыкаясь, понеслись к выходу, визжа что-то про «бешеных землянок». Дверь захлопнулась.

Я повернулась к мужьям.

— Моё место под лавкой, значит? — переспросила я, прищурившись так, что, кажется, мои глаза стали тоньше лазерного прицела.

— Нет. Твое место во главе этого дома.

Арон решил взять весь удар на себя, как всегда, когда чувствовал, что я на взводе.

— Не слушай их, Аня. Они никто, — торопливо сказал он, подходя ближе, его янтарные глаза горели искренностью. — Очень никто. Настолько, что мы даже не вспомнили о них. Честное маршальское.

Адам подошёл сзади, его теплые губы коснулись моей шеи, оставляя мурашки.

— Землянка, маравийка — мне плевать. Ты — наша жена. Наша истинная. И если кто-то ещё раз позволит себе такое сказать, то я лично оторву им голову. Обещаю.

Я почувствовала, как внутри всё теплеет. Они не просто защищали меня, они гордились мной. И это было… чертовски приятно.

— Прекрасно, — я фыркнула, не собираясь так быстро сдаваться. — Подумаешь ерунда, бывших забыли предупредить, что женились. С кем не бывает? — легкомысленно протянула я, отстраняясь и направляясь к лестнице, покачивая бёдрами чуть сильнее, чем нужно. — Вы тогда, если завтра приедет мой бывший, которого я забыла предупредить о замужестве… не удивляйтесь тоже, ладно? Он такой милый, до сих пор шлёт мне голограммы с… котиками.

Я сделала шаг, два… и услышала, как за спиной что-то хрустнуло.

«А что это мы такие нервные? — подумала я с лёгкой злорадной улыбкой. — Думали, что я вам кровь не буду портить? Ошибаетесь, мальчики. Я только начала».

Обернулась.

Адам стоял, сжав кулак так, что костяшки побелели, а вены на предплечьях вздулись, как стальные тросы. Янтарные глаза потемнели до цвета расплавленного золота, в них плескалась ярость. Не на меня, а на невидимого «бывшего», которого он уже мысленно разрывал на куски.

Арон уже рванул ко мне. Буквально в два прыжка преодолел расстояние. Глаза у него горели, как два вулкана перед извержением, и я почувствовала, как от его взгляда у меня по спине пробежали мурашки. Не от страха, а от того, как дико, по-животному сексуально выглядела эта их ревность.

— Какой ещё бывший?

Глава 23

Я сделала осторожный шаг к лестнице, чувствуя, как внутри всё ликует от их реакции.

Футболка Арона едва прикрывала бёдра, и я знала, что каждый мой шаг — это чистой воды провокация.

Я специально виляла бёдрами чуть сильнее, позволяя ткани скользить по коже, зная, что они смотрят, как голодные волки. Их взгляды жгли спину, как два лазерных прицела, и я едва сдерживала злорадную улыбку.

Смотрите, мальчики. Это вам за рыжих.

— Какой ещё бывший, Аня?! — повторно взревел Арон, и в следующую секунду мои запястья оказались прижаты к стене над головой одной его рукой, вторая властно легла мне на горло. Он не давил, но давал понять, что мне никуда от него не деться.

Янтарные глаза пылали чистой, животной ревностью. Дыхание обжигало лицо, грудь вздымалась так, что я чувствовала каждый удар его сердца.

Адам оказался сбоку быстрее молнии. Широкие ладони легли мне на бёдра и рывком задрали футболку до талии.

Горячая, твёрдая эрекция впилась в моё бедро через ткань его брюк, и я выдохнула стон, который он тут же заглушил, вцепившись в мою шею зубами.

— Он покойник, — прорычал Адам,и горячий язык тут же прошёлся по укусу, оставляя влажный след, а рука скользнула между ног, одним движением разрывая трусики.

Пальцы проскользили по клитору, немного надавили на него, и я дёрнулась, ноги подкосились.

Арон не отставал. Захватил мои губы в жёстком, голодном поцелуе. Язык проник глубоко, без спроса, без нежностей. Только требование и власть.

Он с рокотом стонал мне в рот, пока его свободная рука сжала мою грудь, а после пальцы стали оттягивать сосок так сильно, что я вскрикнула прямо ему в губы.

— Повтори, — прорычал он, отрываясь на секунду. — Про бывшего.

Я едва дышала, но ухмыльнулась сквозь стоны:

— Он… шлёт… голограммы… с котиками…

Не успела выдохнуть последнее слово, как Арон взревел. Низко, почти по-звериному, и его губы снова впились в мои, заглушая всё.

Язык проник глубже, владея, требуя, вытесняя из моего сознания даже намёк на кого-то ещё. Он целовал так, будто хотел стереть из памяти любое имя, кроме их двух.

Адам, тем временем, мучительно медленно провёл языком по моим соскам, оставляя влажный след, который тут же остывал, заставляя меня дрожать. Пальцы его продолжали ласкать клитор. Не грубо, а с дьявольской точностью, круговыми движениями, которые заставляли бёдра дрожать.

Он не спешил. Наслаждался каждым моим вздохом, каждым судорожным сокращением мышц.

— Забудь его, — прошептал Адам мне в ухо, низким, бархатным голосом. — Забудь даже, как его звали.

Два его пальца медленно вошли в меня, растягивая наслаждение, пока я не выгнулась, прижимаясь к нему всем телом. Арон оторвался от моих губ, опустился ниже, захватил сосок губами, втянул его глубоко, язык кружил, дразнил, пока я не застонала ему в волосы.

— Только наши имена, — прорычал он, переходя ко второму соску, покусывая, пока я не задёргалась между ними, зажатая, как в тисках из жара и стали.

Адам добавил третий палец, изогнул их внутри, находя ту самую точку, от которой у меня перехватило дыхание. Он