Летний сад - Полина Саймонс

– Значит, незачем говорить, что Эмили сегодня не придет? – спросил Александр, обхватывая пальцами стакан с пивом.

И все они с веселым смехом согласились, что, пожалуй, не придет.

В полночь Шеннон и Скип ушли; в час ушел Джонни.

Александр еще дважды заказал выпивку в одиночестве, а потом тоже ушел.

Он уже собрался сесть в грузовик, когда его окликнули:

– Александр!

Это была Кармен. Она вышла из седана, стоявшего рядом с его грузовиком. На ней были пышная юбка, блузка на пуговицах и кардиган. Волосы тщательно причесаны. Губы накрашены. Александр вспомнил о ее помаде на своей щеке на прошлой неделе.

И что-то его укололо.

Но не сильно.

– А, привет! – Он улыбнулся. – А ты что здесь делаешь?

Она радостно улыбнулась в ответ:

– Как ты сам наверняка заметил, твой тощий дружок Джонни не слишком хорошо поступил с моей милой подругой Эмили, так что мы с ней не можем теперь приходить сюда. А у меня нет других свободных подруг, которых я могу привести в бар, пока мой муж в одном из своих маленьких путешествий. Так что…

– Так что… – Александр окинул ее взглядом с головы до ног. – Мне нравится твоя блузка, – сообщил он.

– Вот как? Ну, спасибо… – Она тоже бросила на него оценивающий взгляд. – Ты на сегодня уже закончил? Должен уйти?

Александр пожевал губу.

– Потому что я прихватила с собой немного вина и пива, – быстро добавила Кармен. – И у меня есть стаканы. Мы можем выпить в твоем грузовике, если хочешь. Послушать музыку… – Она улыбнулась.

– Я тебе вот что скажу, – произнес Александр, подходя ближе к ней. – Почему бы нам не выпить в твоей машине, ведь вино там?

– О, конечно. Ты не хочешь садиться в грузовик? Там беспорядок?

Она заглянула в кабину. Там было безупречно чисто. Александр не стал трудиться отвечать ей, просто снял свою кожаную куртку и бросил ее в грузовик. Он не хотел, чтобы на ней появились незнакомые запахи, которых он не смог бы объяснить.

Они устроились на передних сиденьях машины Кармен, включили мотор, включили радио. Александр налил ей вина, себе пива. Они чокнулись.

– За что мы пьем? – спросила она.

– За вечера в пятницу.

– Аминь, – бодро откликнулась Кармен. – Трудновато приходится, когда супруги отсутствуют, а?

– Гм… – Он прикурил сигареты для себя и для нее.

– Но знаешь что, – заговорила Кармен, – я так привыкла, что Куберта дома нет, что, когда он здесь, я почти не знаю, что делать. Мы вечно ссоримся из-за чего-нибудь. А у вас с женой тоже так?

– Нет.

– О? А как?

– Кармен, ты сидишь в машине со мной, пьешь, ты отлично причесана, и губы накрашены. И ты не можешь придумать тему для разговора, кроме моей жены?

– Ох, хорошо, когда ты вот так все поворачиваешь… – Она хихикнула. – А чего ты хочешь, поговорить о девушках?

– Не знаю. Я не говорю с женой о других девушках.

Кармен смеялась.

Музыка играла: «Зимняя сказка… Святой младенец…»

Они сидели в ее машине, оба курили, он пил, она пила, она пьянела и с каждым небольшим глотком вина придвигалась ближе к нему, касалась рукава его рубашки, обтянутой джинсами ноги, его руки…

– Значит… а хочешь поговорить о твоей жене?

– Я могу, – сказал Александр, – но потом мне придется уйти.

Она явно была не слишком умна. Но пахло от нее хорошо. И грудь у нее была огромной.

– Я тебе рассказала о Куберте. Скажи хотя бы, какие у меня проблемы? Как ее зовут?

Какие у нее проблемы? Что она имела в виду? Александр не ответил.

– Ладно-ладно. Давно вы женаты?

– Я и сейчас женат. Пятнадцать лет.

Кармен присвистнула:

– Ух ты! – Она взяла Александра за руку и вздохнула. – Мы – всего два года, и я уже не уверена, что люблю Куберта. Ты понимаешь, о чем я?

– Нет, я же совсем не знаю Куберта.

Кармен держала его руку, прижимая его ладонь к своей. Кисть у нее была длинной.

– А как у вас с женой?

– Я все так же люблю жену, – сказал Александр, отбирая руку.

– Тогда что ты делаешь в моей машине, Александр?

– Пью. Курю.

Она снова завладела его рукой.

– У тебя такие крупные руки, – хрипло произнесла она.

– Ну да. Я же мужчина.

Кармен посмотрела на него из-под приспущенных век:

– Тебе удобно там, за рулем?

Александр положил ладонь на рычаг передач:

– Отлично. Хорошая у тебя машина.

Это был «форд»-седан, такой же как у Татьяны.

– Я имела в виду… не удобнее ли будет на заднем сиденье?

Он не ответил, его мужская кровь кипела, возбуждение росло.

Музыка играла: «Только ты радуешь меня…»

Они вышли из машины и перебрались на заднее сиденье.

– Поздно уже, – сказала Кармен, потягиваясь. И улыбнулась. – Правда? – И она придвинулась к нему.

Не поставив стакан с пивом, Александр наклонился и поцеловал ее. От нее пахло дымом, вином, вкус был незнакомым, слабым, и таким иностранным, и не слишком приятным, но и не слишком неприятным… Он провел губами по ее шее, где духи были заметнее, и свободной рукой расстегнул на ней блузку. Кармен с готовностью помогла ему. Бюстгальтер был как латы на ее груди. Он застегивался спереди на восемь или десять крючков, и ей пришлось расстегнуть их самой, но, когда грудь освободилась, она оказалась уж очень большой. Видимо, на лице Александра отразилось удивление.

– Неплохо, а? – с гордостью произнесла Кармен. – Ну же, прижми к ней свои большие руки…

Он осторожно поставил стакан на пол и погладил ее. Ему показалось, что тут нужна еще пара рук. Кармен прижала его голову к груди. Александру пришлось немного отодвинуться, глотнуть воздуха, прежде чем коснуться ее сосков. Они затвердели. Кармен не шевелилась под его губами.

– Мм… – прогудела она, сжимая его голову. – Тебе они нравятся, да?

– Мне они нравятся…

Но что Александру нравилось больше всего, так это отклик женщин на его ласку. Даже в те дни, когда он служил в Ленинградском гарнизоне, когда девушки постоянно кружили там, приходили и уходили – самые разные, всех размеров и форм, – все они ему нравились. Только если не считать его личных эстетических предпочтений… А они осуществились, когда он встретил ту единственную, на которой женился; до того его сексуальные предпочтения сводились к одному: к реакции женщины на его действия.

– А тебе нравится то, что я делаю?

– Мне нравится то, что это нравится тебе, – сказала Кармен, кладя ладонь на его джинсы. – И я чувствую, что тебе