Хочу свести тебя с ума - Анна Белинская

– Черт, извини…Дело не в тебе вообще, – бормочу, растирая шею сзади.

– Да, дело в твоей подружке из телефона, я в курсе, – ломким голосом выдает Зайцева, косясь на мою мобилу как на ядовитую змею и отступая на пару шагов. Будто боится, что снова ненароком схвачу. –  Но я тебе не помойное ведро, чтобы сливать в меня все свое дерьмо. А матрас вообще выбирай себе сам. Тебе же после моего отъезда на нем кувыркаться.

Махнув хвостом на макушке, разворачивается и просто уходит из магазина.

Да, твою мать, а!

– Эй, Лина, стой! Ну куда? – проклиная про себя этот дурацкий день и этих шизанутых баб, втапливаю за ней, собираясь отвезти домой гордого Зайца. Вдруг потеряется – потом проблем не оберешься. А матрас на маркетплейсе закажу, когда буду на работе. Глава 16.

Паулина

После стычки в мебельном домой мы едем в гробовой тишине, нарушаемой лишь матерными замечаниями Волкова о том, какие на дороге все козлы. Его послушать, так даже тот гражданин Центральной Азии, который резко затормозил перед нами на светофоре, на Камаз себе насосал.

Меня так и подмывает вставить, что лучше бы сам Волков себе насосал на глазомер и держал положенную дистанцию, но я молчу и лишь демонстративно поправляю на плече ремень безопасности.

Боже, это так по-мужски – срывать на всем и вся свое недовольство. Но я больше не дам Волкову возможности отыгрываться на мне. Пусть разбирается со своей Простосоней, любящей пыльные закоулки, а меня оставит в покое. Вот так!

Во мне, между прочим, тоже клокочет глухое, обжигающее раздражение, но я же стараюсь держать себя в руках. А еще я прекрасно осознаю природу этого самого раздражения, и от этого раздражаюсь еще больше…

Пока едем, то и дело исподтишка кошусь на Пашу. Мой взгляд скользит по его четкому профилю и невольно застревает на чувственных, полных губах. Отворачиваясь к окну, кусаю свои. Зажимаю ладони между коленями. Во рту разливается фантомный вкус его поцелуя, который не желает выветриваться из моей головы. А в ушах глухо отдаются полные эротического кайфа стоны его девушки. И от этого сочетания впору заплакать.

Пашина личная жизнь никаким боком не должна меня задевать, но вопреки логике я кипячусь как нагревающийся чайник.

– Организуешь че-нибудь похавать? Мне надо в душ перед работой, а я голодный как слон, – с плохо скрытым вызовом интересуется нахально улыбающийся Пашка, пока стоим друг напротив друга в тесной кабине поднимающегося лифта. –  Я ни черта не успеваю из-за твоего матраса.

– Из-за твоего матраса! –  тут же возмущенно отбиваю. Я понимаю, что он провоцирует меня на разговор специально. Похоже, его достало молчать в машине, но это уже верх наглости. Из-за меня он, значит, страдает, бедненький. –  И извини, я в зоопарке не работала. Без понятия, чем там голодных слонов кормят.

Волков на это фыркает, то ли смеясь, то ли еще больше раздражаясь, и первый выходит из лифта, открывшего створки на нашем этаже.

В пару шагов преодолев лестничную клетку, он проворачивает ключ и, не дожидаясь меня, проходит в квартиру. А я чувствую себя по-дурацки, тупо следуя за ним. Будто сталкерша за своим кумиром.

Пока снимаю туфли в пыльном коридоре, он уже занимает ванную и, судя по звукам, начинает там намываться, что тоже проблема, потому что я хочу в туалет…

Пипец, он просто весь одна ходячая проблема! И как только эта идеальная простоСоня на него повелась?! Так зло я думаю про себя, пока быстренько переодеваюсь в единственной нераскуроченной комнате. Оказывается, думаю так я зря, потому что память тут же услужливо подкидывает картинки восемнадцать плюс, доказывающие, что Рязанцевой было чем в Паше заинтересоваться.

От беспомощной злости, что до сих пор прокручиваю это в голове, я чуть не рычу. Встряхнув головой, плетусь на кухню.

Я бы тоже не отказалась что-нибудь перекусить. Вот только сюрприз – нечего. Последние яйца мы съели утром, и из холодильника на меня уныло взирают только два огромных кабачка и полупустая пачка майонеза. Ну супер.

Первым делом не отказываю себе в удовольствии и подхожу к зашторенной занавеске в ванную, чтобы проорать, что для прокорма местного слона неплохо бы иногда заходить в продуктовый магазин. Под Пашин страдальческий стон- «бля, забыл, что жрать нечего» в слегка приподнятом настроении возвращаюсь на кухню. Шарю по ящикам, нахожу муку и делаю единственное, что возможно приготовить с таким набором продуктов. Жарю нарезанные тонкими кружочками кабачки.

На голодный желудок заходят отлично, и даже Волков что-то довольно мычит, запихивая в рот сразу половину приготовленной сковородки, заливая это все майонезом и показывая мне «класс».  Затем смотрит на часы на дисплее телефона и, чертыхнувшись, пулей несется переодеваться.

– А кем ты работаешь? –  ору из кухни, пока он шуршит одеждой в комнате.

– Да так…– доносится невразумительное.

– А во сколько вернешься? –  продолжаю свой не очень удачный допрос, намывая посуду.

– Хер знает. Может, утром, – отзывается Волков и появляется в проеме кухонной двери.

Оборачиваюсь. Сканирую его взглядом. Паша одет… нейтрально. Черная водолазка под горло, те же узкие джинсы, в которых был днем. Догадаться о роде его ночной деятельности по одежде явно не выйдет. И это только разжигает мое природное любопытство. Предположения разные: от киллера до стриптизера. Не удивлюсь, если с таким характером он совмещает оба варианта.

– Можешь на моей кровати спать, – тем временем великодушно предлагает Волков, закатывая по локоть рукава тонкой водолазки, – я, если ночью приду, на кухне завалюсь тогда, окей?

– Окей… – от неожиданности подвисаю с тарелкой в руках. Наши взгляды встречаются, и этот контакт неконтролируемо прошивает меня жарким микротоком. –  Спасибо, – бормочу, розовея.

– Не за что. Ну все, пока.

Отталкивается от дверного косяка в направлении выхода, но неожиданно снова поворачивается ко мне, доставая из кармана телефон и уточняя:

– Тебе же по номеру можно перевести?

– Да…– я не успеваю договорить, как на карту мне падает пять тысяч, о чем сигнализирует пришедшее сообщение.

Что? Зачем? Ошалело смотрю на парня.

– Это на продукты, закажи с доставкой, – поясняет он, пожимая плечами, – сама там выбирай, мне пофигу. Главное, чтобы съедобное было. И…– вскидывает руку и шкрябает себе затылок, по-ребячески улыбаясь, – и что-нибудь сладкое там. Булочки, слойки можно. Ну все, я ушел.

Волков исчезает раньше, чем я успеваю еще хоть что-то сказать, и в квартире тут же повисает давящая тишина. Становится пусто, неуютно и прохладно без сильной взрывной энергетики хозяина дома. А может