Его бывшая жена. Последний шанс - Ирина Шайлина

– А чего это вам? – не стала сходу доверяться мне старушка. – Я вас видела. В глазок, вы Миру провожали.

– Я…я влюблен, – сходу соврал я. – А Мира уехала и трубку не берет, расскажите, где она может быть.

Старушка посмотрела на меня весьма подозрительно.

– Не буду я вам ничего рассказывать. Сами ее ищите и спрашивайте. Ходят тут всякие…

– Я волнуюсь, очень.

– Живы они здоровы. Звонила она мне. Все, ничего больше не скажу.

Я постарался изобразить трогательный взгляд кота из известного мультика.

– Пожалуйста. Расскажите мне про девочку.

– Хорошая девочка. Толком не видит, бойкая зато. А вы не ходите тут, не спрашивайте, хватит. У друга семьи они, знать не знаю кто, может и любовник, так что нечего вам…

Я зубами скрипнул от досады. Такую и подкупить не выйдет – вполне самодостаточная и обеспеченная бойкая бабуля. Отправился восвояси, непрестанно размышляя, что за друг такой нарисовался? Судя по всему, Мира была крайне одинока и даже замкнута, никого не пуская в свою жизнь.

Всё оказалось гораздо прозаичнее. Он, долбанный друг семьи стоял у входа в отель и курил. Возмужал гад, заматерел, я его совсем юнцом помнил, он лишь на пару лет Миры старше.

Михаил Захаров, Ярик как раз ищет, куда этот гад переехал, а он тут, собственной персоной.

Сигарету я достал и на ходу затянулся полной грудью.

– Здравствуй, – спокойно поздоровался Михаил.

– Не скажу, что рад видеть, – выдохнул дым я.

Я его избил. Я тогда даже не контролировал особо себя, просто представлял, как он своими руками лапает мою жену, Господи, как он трогает её везде, большими буквами ВЕЗДЕ, мне башню просто сносило. Я хотел уничтожить его, стереть с лица земли, чтобы следа не осталось.

Парни остановили. Так бы может и не лезли, но отец Захарова достаточно большая шишка в нашем городе, проблем никто не хотел. Меня оттащили. Когда его папаша ко мне припёрся, я ему сказал, что он мне ещё по гроб жизни должен. За то, что его выродок все же жив.

А он выходит сына своего быстро перепрятал, проспонсировал его переезд. И надо же, в тот же город, где Мира живёт. Совпадение на совпадении.

И Мира ещё смела говорить мне, что не спала с ним. Ни с кем не спала, кроме меня. Лгунья.

– Что тебе нужно? – спросил я.

– Чтобы ты отстал от моей женщины и моей дочери. Проваливай к чертям собачьим, Бессонов. Тебе здесь никто не рад, и Мира особенно.

Сигарета дотлевала слишком быстро.

– Что же ты не признал своего ребёнка, Мишенька? Почему не женился?

– Не твоё дело.

– Почему позволяешь своей женщине трахаться с другим? Здесь, в этом отеле, несколько ночей назад. Знаешь, с какой готовностью она раздвигала ноги? Как стонала сладко? Ты явно её не удовлетворяешь, Захаров.

Его глаза полыхнули яростью. Если бы полез в драку, я бы только рад был, с удовольствием бы выпустил всю дрянь, что скопилась во мне за последние дни. Но он наверное ещё помнил, как больно хрустят, ломаясь, ребра.

– Судя по всему, ты не удовлетворял её ещё тогда, Бессонов, пять лет назад. Иначе зачем бы она бегала ко мне?

Урод. Я сделал шаг к нему. Но… он так улыбнулся гадко, я понял, все будет, как раньше. Он останется жертвой. Уползет, пачкая снег кровью, а потом все раны ему Мира залижет. Она добрая. Была доброй.

– Скажи ей, – отбросил я сигарету, – Что я не буду говорить ни с кем, кроме неё. Ни с кем. И ей придётся встретиться со мной лицом к лицу, и лучше бы поскорее.

Я больше не буду совершать ошибки одной лишь гордости ради. Я буду умнее. Я все выясню, даже если правда эта мне поперёк горла. И если ребёнок не мой, я снова вычеркну Миру из жизни, уеду, забуду её нахер.

А если мой…

Глава 17. Мира

День снова был солнечным, раньше я их так любила, а сейчас – Ника. Шторы задернули, сидим, меня на улицу тянет жёстко, там, под яркими солнечными лучами кажется, что все хорошо. Но это было бы слишком жестоко по отношению к ребёнку и мы скучаем от скуки вместе.

Миша уехал. Работа, сказал, вернётся только вечером. У нас есть целый огромный дом, несколько телевизоров, один из которых почти во всю стену, у нас есть качественный интернет, и наконец, Барбарис. Но Ника все равно томится бездельем.

– Сегодня понедельник, – капризничает она. – Я хочу в садик.

– Там Толя, – терпеливо напоминаю я. – Он тебе не нравится.

– Зато Катюша нравится, – насупилась Ника. – Она скучает по мне, наверное. Может даже плачет.

Из хороших новостей – пришла премия. Такого размера, что при других обстоятельствах я визжала бы от восторга и прыгала. Но теперь это просто горькая пилюля и ничем ее не подсластить.

Нику я сумела отвлечь джакузи – она с восторгом бултыхалась в пене, а Барбарис бегал вокруг и тревожно скулил, за неё волновался. Себя отвлечь никак и ничем не выходило. Пока Ника рядом ещё нормально, а как она засыпает, хоть волком вой. Вчера перед сном разглядывала синяки на своих бёдрах, успел наставить сжимая крепко, а я и не заметила. На одной ягодице даже розовое полукружье зубов – ладно есть ночная пижама со штанами.

Я то и дело поглядывала на телефон – Мишка не писал, хотя в сети был час назад. Звонить или писать ему было неловко – я и так его напрягла. Это из-за меня ему удалили одно ребро. Это из-за меня он уехал из родного города. Я подожду.

Вскоре накупанная Ника в огромном пушистом халате пообедала, а затем уснула, оставив меня один на один со своими мыслями. Я распахнула шторы в гостиной. Подумала про оставленную пачку сигарет на кухне, но одернула себя – бросать и правда было сложно. Хотя и бросила я не от любви к собственному здоровью, а потому что неожиданно оказалось – курить дорого. А деньги мне для ребёнка нужны, на такую блажь жалко.

Я открыла ещё и створку окна, жадно вздохнула воздух, кажется, тёплый – минус три всего. Скоро весна, весну я всегда ждала с нетерпением. Когда с улицы раздался рев клаксона, я вздрогнула от неожиданности и окно захлопнула – Ника спит.

Посмотреть, что там снаружи, мешал высокий забор, поэтому я поднялась на