Все наши цвета - Инма Рубиалес

Мысли о Линде снова заставляют меня чувствовать себя виноватой: за то, что согласилась поехать с ним на смотровую площадку, за знакомство с его друзьями, за то, что он отвез меня домой.

– Спасибо за приглашение, – говорю я, хоть он и отмахивается от благодарности.

Я пытаюсь открыть дверь, но она все еще заблокирована. В недоумении я поворачиваюсь к Логану.

– Я слышал, Саша говорила, что ты всегда можешь сесть с нами за обедом, – произносит он. – Не знаю, подходит ли мне это. За нашим столиком и без того тесно.

Я невольно улыбаюсь. Это куда больше похоже на «присоединяйся», чем на «не смей этого делать».

– Кажется, я начинаю понимать твой юмор, Тернер.

– Поверь, это не юмор.

Логан снимает блокировку, и я выхожу из машины:

– Удачи в студии. Постарайся не думать обо мне слишком часто, ладно? Неловко выйдет, если случайно вытатуируешь мое лицо на чьем-то бицепсе.

– Ну, тогда мне придется отрезать клиенту руку, – фыркает он.

Я смеюсь.

– Пока, Логан.

Закрываю дверь, но продолжаю стоять, дожидаясь, пока он опустит окно, чтобы попрощаться.

– Пока, мелкая, – небрежно кидает он и уезжает, включив музыку на всю громкость.

7

Под столом

Лия

«Дэниелз» – не самая оживленная кофейня в кампусе; большинство студентов предпочитают ходить в «Нью-Сан», где подают – цитата – «лучшие панкейки, которые ты когда-либо попробуешь в своей унылой студенческой жизни». А мне всегда больше нравился «Дэниелз». Это маленькое и уютное кафе с деревянным полом, полками, заставленными книгами, и постерами классических фильмов на стенах.

Сегодня я снова прогуляла занятия. Утром я намеревалась пойти в университет, но передумала, едва выйдя из автобуса. Я всегда была невидимкой – из тех, что бродят по коридорам в одиночестве и не привлекают внимания. Студенты, как правило, даже не знают моего имени. Но после субботы все изменилось. И если в соцсетях можно сравнительно легко игнорировать неприятные сообщения, то в реальной жизни все совсем не так. Я не могу притворяться, будто не слышу комментариев и не замечаю пристальных взглядов.

Прятаться в таких ситуациях – не лучшее решение. Это просто легкий выход из положения. И все-таки я здесь, сижу за одним из самых укромных столиков в «Дэниелз» и снова пишу.

Единственное, что радует во всей этой ситуации, – я снова обрела вдохновение. Это случилось вчера вечером, когда я лежала в постели, борясь с собственными мыслями. Это было как глоток свежего воздуха после нескольких дней удушья. «Под кожей», глава 23. Я нашла новый прием, очень необычный и рискованный. Сцену с зеркалом я удалила еще до вечеринки, но теперь мне вдруг стало ясно, что ее нужно вернуть. И добавить оттенков.

С самого детства, когда мне кажется, что мир вот-вот рухнет, я спасаюсь творчеством. Только оно меня и поддерживает. К счастью, это срабатывает и сейчас.

Я останавливаюсь, чтобы перечитать последний абзац, как вдруг слышу звон дверных колокольчиков. Как только я поднимаю глаза, сердце уходит в пятки – в кафе зашли Логан и Кенни. Черт.

Я сползаю на своем стуле и пытаюсь спрятаться за экраном ноутбука. Конечно, нехорошо избегать их после того, как они поддержали меня вчера, но прямо сейчас у меня совершенно нет настроения общаться. Особенно с Логаном. Дело в том, что в последнее время я не могу выбросить его из головы. Он не из тех людей, с кем мне стоит связываться.

Но не успеваю я разработать план отступления, как они подходят к моему столику.

– Как дела, Лия? – Кенни здоровается первым.

Выпрямившись, выдавливаю улыбку, и Кенни улыбается в ответ. Логан внимательно смотрит на меня.

– Ты не против?

До меня не сразу доходит, что он имеет в виду.

– Вы хотите присоединиться ко мне? – Ничего себе.

– Ты кого-то ждала? – спрашивает Кенни.

– Нет, – поспешно отвечаю я.

Логан бросает рюкзак на стол.

– Тогда мы тут и присядем.

Я закрываю рот, так ничего и не сказав. Логан собирается сесть, но Кенни занимает своими вещами весь диванчик напротив. Они обмениваются взглядами, Логан сжимает челюсти и, смирившись, подхватывает рюкзак и обходит стол.

– Подвинься, – тихо просит он, не глядя на меня.

Кажется, ему эта идея нравится не больше, чем мне. Я подвигаюсь к краю, и он усаживается рядом. Стараюсь не смотреть в его сторону, чтобы не обращать на него слишком много внимания. Затем мой взгляд падает на экран ноутбука, и в голове звучит сигнал тревоги.

Глава 23 по-прежнему открыта.

Прямо на сцене с зеркалом.

Я захлопываю ноутбук так резко, что удивительно, как он еще выдержал.

– Я занималась, – оправдываюсь я.

Если мое странное поведение не пробудило его любопытство, то уж это заявление точно насторожило. Логан бросает мимолетный взгляд на компьютер, а затем пожимает плечами.

– Будь мне интересно, я бы спросил.

– Ты всегда такой противный?

– Доброе утро и тебе, мелкая.

– Что ты вообще здесь забыл? Сам говорил, что для меня не найдется местечка за вашим столом.

– А ты говорила, что начала понимать мое чувство юмора. Кроме того, стол твой, а не наш.

Логан выжидающе смотрит на меня. Я молчу – мне нечего на это ответить – и отвожу взгляд.

– Уважай мое личное пространство, – предупреждаю я Логана, потому что его близость меня нервирует.

– Не волнуйся. – Он роется в рюкзаке. – Обычно это ты вторгаешься в мое.

Меня так и подмывает ответить, но я молчу, ведь он просто пытается меня спровоцировать. Как ему удается так бесить людей?

Кенни, сидящий напротив, насмешливо смотрит на нас.

– Приятно видеть, что вы так прекрасно находите общий язык.

– Придурок, – цедит Логан.

– Чувак, не срывай на мне свое раздражение, – упрекает его Кенни, хотя ситуация явно кажется ему очень забавной. Он встает. – Ладно, я за кофе. Вам что-нибудь прихватить?

Судя по всему, взгляд Логана настолько красноречив, что ухмылка Кенни становится шире. Затем он смотрит на меня, и я говорю:

– Нет, спасибо.

– Какая непривычная вежливость. Мог бы у нее поучиться, – говорит он Логану, кивая в мою сторону.

Логан демонстрирует ему средний палец. Все еще смеясь, Кенни направляется к стойке.

Мы остаемся одни. Прекрасно.

Между нами повисает неловкое молчание. Я не рискую снова открыть ноутбук и позволить ему увидеть мой текст, поэтому пытаюсь отвлечься, глядя в телефон. Проблема в том, что мне трудно не обращать внимания на Логана. Он рисует. На своем графическом планшете. С помощью стилуса дорабатывает оранжевый оттенок.

Все это так иронично, что хочется смеяться. В старших классах, когда я была влюблена в него, я часами смотрела, как он рисует… издалека. А теперь я сижу рядом с ним, и все, что мне хочется сделать, – это уйти.

Когда он уменьшает масштаб, я вижу рисунок целиком, и все мысли об уходе улетучиваются. Мне требуется секунда, чтобы понять: это не просто пейзаж, а смотровая площадка. На переднем плане – фургон, точь-в-точь, как у его друзей. На крыше фургона сидит мальчик и смотрит в небо, где розовые и оранжевые тона заката сливаются друг с другом. Это место выглядит таким спокойным, словно в нем заключена сама суть тишины.

Логан и святого выведет из себя, но таланта ему не занимать.

Я уже собираюсь сказать ему об этом, как вдруг он добавляет новый слой. Белая фигура нарушает общую гармонию. Это мальчик. Он стоит, вытянув руку.

Рядом с ним – деревянные перила. И наручники.

Что за…

– Шпион из тебя никакой.

Логан поворачивается ко мне, и я поспешно отвожу взгляд. Сердце бешено колотится, но я изо всех сил пытаюсь это скрыть. Не доставлю ему такого удовольствия.

– Что? – притворно удивляюсь я.

– Ты следила за мной, не отрицай.

– Неправда.

– Ну-ну, – явно не поверив моим словам, он снова утыкается в планшет. – Это смотровая площадка. Та, где мы были вчера.

– Будь мне интересно, я бы спросила.

Моя реплика привлекает его внимание. Я хотела поддеть его, но он лишь