Предсказание - Villa Orient

на его территории, принимая его правила. Сейчас он почти прямо сказал мне, что здесь я свободна в выборе. Наверное, я могла даже пойти спать в свою комнату, но внезапно поняла, что не хочу. Когда я приняла наркотик, меня не заставляли, это был мой выбор. Так же, как когда я отказалась его принимать. И Хамдан действительно ни разу не взял меня силой. Я не сопротивлялась открыто. После того, как дверь перестала быть запертой, меня никто не остановил и не ограничил в передвижениях, за мной даже не наблюдали открыто.

Конечно, я была не готова к совместной жизни с мужчиной, которого совсем не знаю. Особенно с таким взрослым, состоявшимся и властным. Но и отношения с мужчиной, которого мне казалось, я знаю, и сама выбрала, тоже не привели ни к чему хорошему. Я не была готова к беременности и материнству, но разве кто-то может быть к этому готов на 100%?

Но что было самым важным. Я должна была научиться сосуществовать с кем-то ещё. У меня не было родной семьи. Я привыкла рассчитывать только на себя, закрываясь в своей раковине одиночества. Но здесь я и правда была не одна. Хамдан всегда жил рядом, в соседнем коридоре. И он в отличие от меня был готов прийти ко мне на помощь. Он знал, когда мне нужна поддержка и давал, что мог. И даже, когда я вела себя как капризный ребёнок, он подыгрывал мне и нянчился со мной. На взрослый лад, естественно.

Так я стала жертвой, принимающей правила игры.

Я легла в мужскую кровать, думая, что не засну сегодня совсем, но провалилась в сон ещё до того, как вода в ванной перестала журчать. А утром проснулась настолько поздно, что солнце уже давно было в зените. Да-да, в отсутствие часов я научилась определять время по солнцу, а ночью, когда не могла уснуть, по луне, благо, небо тут почти всегда было безоблачным. В комнате Хамдана тоже не было часов. Возможно, люди здесь не жили по строгому графику и не вставали по будильнику.

Ночью мне ничего не снилось, что несказанно порадовало утром. И Хамдан не приставал ко мне, что слегка опечалило. Я не до конца в себе разобралась, но решила об этом не думать и прожить ещё один день, наслаждаясь тем, что у меня есть. Тем более, что у меня была насущная проблема — что надеть. Платья, в котором я пришла вчера, нигде не было. Бельё осталось в коридоре. Идти до своей комнаты конечно было недалеко, всего лишь в соседний коридор, но я помнила слова Фатимы, которая даже платок на голову мне заботливо повязала, да и не могла я пойти голой в чужом доме.

Я открыла шкаф Хамдана, пытаясь найти хоть что-нибудь подходящее, чтобы выйти из комнаты. В итоге я остановила выбор на спортивном костюме, который и натянула. Он был мне безбожно велик, но это лучше, чем ничего. Так я добралась до своей комнаты, по достоинству оценив скромный ассортимент в моём гардеробе, который, по крайней мере, был мне впору.

Глава 16

Вечером я думала, куда пойти спать. Выбор у меня был. Теперь я точно это знала. Я по-прежнему боялась кошмаров, одна ночь не могла их вытравить, поэтому я немного посидела в темноте и пошла в соседний коридор. У двери в комнату Хамдана я немного помялась, не зная, там он или нет, и тихонько постучалась, надеясь, что его нет, а если и есть, то меня всё равно не слышно.

— Заходи, Марина.

Я ещё немного потопталась, но отступать не стала.

Хамдан расслабленно сидел в кресле, закинув ногу на ногу, и просматривал какие-то бумаги. Не глядя на меня, он задумчиво произнёс:

— А ты же не только маркетолог, Марина… ты ведь финансовый менеджер по образованию? У меня тут финансовая отчётность. Не хочешь посмотреть?

Я совсем растерялась, даже не зная, почему. От того, что он знал обо мне больше, чем я думала, или от самой просьбы. Это было лестно и приятно.

— Да… я… спасибо…

Хамдан поднял на меня глаза:

— Ты как всегда очень многословна, Марина, и всё по делу.

— Выгляжу жалкой?

— И как всегда самокритична. Нет, Марина, ты выглядишь забавной, милой и очень привлекательной, даже когда не можешь от волнения связать двух слов или просто молчишь.

— Откуда ты знаешь про моё образование?

— Ты думаешь, я привёз бы тебя сюда, ничего не узнав о тебе?

— Ну, ты не дал мне возможности узнать что-либо о себе.

— Так ли это, Марина? — Он усмехнулся. — Ты знаешь столько же фактов из моей биографии, что и я из твоей.

— Ну, в Гугле о тебе нет личной информации.

— О тебе в Гугле не найти ничего, поэтому пришлось искать другие источники.

— То есть моя биография устраивает тебя настолько, чтобы я стала достойна родить тебе наследника?

— Я — эмир, Марина. У меня есть обязательства не только перед семьёй, но и перед целой страной в условиях сложной политической ситуации, как ты знаешь, — его голос стал жёстче, — тут Ближний Восток, если ты до сих пор не поняла, ни Штаты, ни Россия, ни даже Израиль. Мы тут не размахиваем ядерными боеголовками. Нам нужна такая политика, чтобы не сгореть между множества огней. Власть здесь передаётся не по наследству, а по праву сильнейшего. Поэтому, есть ли у меня наследник или нет, не так важно. Но, да, я должен знать, что моя избранница достойна своей роли. Я хочу быть уверен, что у жёлтой прессы нет повода трепать твоё имя.

— Боже, Хамдан, я же заперта здесь! Никто обо мне не знает и никогда даже не узнает моё имя.

Я была обижена вдвойне: и тем, что он выяснял моё прошлое, и тем, что ему не очень-то нужен наследник, и тем, что он боится, если обо мне узнают.

— Тогда почему? — Я почти выдохнула.

— Хочешь ещё раз спросить, почему ты здесь? Потому что ты мне понравилась, как это говорят, с первого взгляда, а своему чутью я доверяю больше, чем предсказаниям.

— Вот как. Сказки про судьбу закончились.

— Марина, ты знаешь ответы на свои вопросы. Для чего спрашиваешь? Хочешь причинить себе боль? Тебе ведь не за что себя наказывать.

— Я тоже хочу спросить.

— Спрашивай.

—