Судьба в наследство. 2. Судьба в наследство - Елена Александровна Ковалевская

- М-меня интересует епископ Сисварий, - немного заикаясь, начал он, но буквально через пару слов его голос выровнялся и приобрел прежнюю уверенность. - Скажи, какую сумму ты ему платишь, и каким образом?

Хозяин вздрогнул, услышав знакомое имя.

- Да пошел ты! - с презрением прохрипел он. - Можешь приказать своим головорезам на лоскуты меня порвать, ничего не добьешься.

- Похвальная преданность, но неправильная, - отозвался Тиас из-за спины секретаря. - Я бы даже сказал убийственная. Может тебе еще вломить, для ее уменьшения, чтоб глупая храбрость окончательно 'на нет' сошла?

Мужчина заплывающими глазами с ненавистью посмотрел на брата и ничего не ответил.

- Упертый, - прокомментировал он, делая шаг к хозяину, как секретарь движением руки остановил его.

- Тебе лучше сказать, - вновь обратился Боклерк к владельцу борделя. - Это внутренние церковные разбирательства и лучше в них не вмешиваться. Если ты откажешься говорить сейчас, то я вынужден буду отдать приказание, и тебя уволокут в монастырь Варфоломея Карающего, и уже там, пусть не так спешно как мне бы хотелось, но основательно, от тебя все узнают. Местному палачу ты выболтаешь самые сокровенные тайны.

- И сколько раз тебя мама в детстве шлепала, тоже вспомнишь, - зловеще хохотнул Тиас. - Ну что будешь говорить, или действительно тебя спеленать покрепче, да с собой забрать?

Мужчина помолчал немного, а потом согласно кивнул:

- Хорошо, спрашивайте, - обреченно отозвался он. Неизвестно, чего он так боялся, но перспектива оказаться в пыточной ордена тоже не прельщала.

- Еще раз повторю, - с безграничным терпением в голосе отозвался Боклерк. - Какую сумму ты платишь епископу Сисварию и каким образом передаешь ему деньги?

Хозяин тяжело вздохнул, облизал разбитые губы и немного сдавленным голосом, начал:

- Кто такой епископ Сисварий, я знаю лишь понаслышке, а сам его никогда не видел. Заведения получил от прежнего хозяина всего полтора года назад, они так сказать достались мне в наследство и я с тех пор их третий владелец. Самый первый хозяин помер от старости, после него все дело унаследовал его сын. Мне рассказывали, что его папаша подал не ту девочку кому-то из ваших верхушников, - при этих словах мужчина осторожно посмотрел на братьев, а не рассердятся ли, но те просто стояли, слушая его внимательно. - И за это вынужден был расплачиваться, отдавая из дохода по сотне золотом каждые два месяца. Деньжищи немеряные, однако, у него таких домов было несколько, так что кое-как удавалось наскребать. Потом когда папаша помер, сынуля отказался платить, заявив, что не собирается отвечать за глупость отца. Через два месяца его нашли мертвым в своей берлоге. Говорят к нему вечером пришли какие-то люди и... - тут хозяин закашлялся, и перевел дыхание. - Короче утром его нашли зарезанным с кишками, развешанными по всей комнате. Даже старожилы-мокрушники, которые не одну душу на тот свет спровадили, содрогнулись от жути. Говорят, труп сына был скрюченный, причем в такой позе, словно он ползал и пытался затолкать свои внутренности обратно. Никто после не хотел брать себе это дело, однако доход с домов был солидный, и я согласился. Сын в охране тоже не хилых и увечных держал, но они его не уберегли, поэтому я согласился платить, мне мое нутро дороже. Хорошим подспорьем стало то, что мне удалось сторговаться на меньшую сумму...

- Сколько? - требовательно бросил секретарь, он очень внимательно слушал рассказ содержателя, стараясь запомнить едва ли не дословно.

- Пятьдесят золотом, срок обычный раз в два месяца. Правда, к нахлебникам наш градоправитель прибавился, ему нынче тоже богатые подарки подавай и ваш легат, чтоб ему пусто было, сосет и сосет! Никакой нормальной жизни не стало.

- Нет, ты ж глянь, бабами торгует и еще жалуется, что ему стало трудно это делать! - с какой-то веселой бесшабашностью фыркнул Дизидерий, и уже серьезным голосом добавил: - Ты часом не запамятовал, кому и что рассказываешь?!

Мужчина осекся, помолчал немного, а потом, вновь облизав сочащиеся кровью губы, продолжил:

- Деньги я отношу одному писцу из ратуши, а что с ними он потом делает я не знаю, однако ко мне ни разу никто не приходил... Ну во всяком случае до сегодняшнего дня.

- Имя писца? - неожиданно в голосе Боклерка прорезался металл, вопрос прозвучал как удар кнута.

- Скриптор Аусилий.

- Угу, ясно, - покивал секретарь, старательно проговаривая услышанное имя про себя, чтобы запомнить, а потом поинтересовался: - Почему другие священнослужители не пытались остановить разврат, творящийся в этом доме?

Хозяин усмехнулся:

- Разврат? - улыбка из-за распухших губ больше походила на гримасу. - А ты хоть раз в жизни девку пощупал? Хоть одну под себя подмял? Знаешь как сладко, когда она своим...

Явную издевку над запунцовевшим от одновременного смущения и возмущения Боклерком, оборвал Дизидерий, врезав содержателю под дых.

- Попросту языком не трепи, - посоветовал он. - А то сделаю так, что тебе потом баб нечем охаживать будет.

Хозяин отдышался, с ненавистью глянул на старшего брата и, неосознанно в который раз облизнув губы, стал отвечать на заданный вопрос:

- Пытались, но наши ребята тоже не промах. Как только ваши сильно начинали напирать, мы волнения в городе устраивали, мало никому не казалось. Так что с ними быстро нашли общий язык. Вдобавок здешние церковники мест терять не хотят, им наши редкие подарки гораздо слаще, чем вообще никакие. Ведь если бунты будут слишком сильные, махом могут прийти ваши боевые братья и раскатать тут все по камушку, а потом своих людей поставить. Ни им, не нам такое не выгодно. Вот мы и договорились к совместному удовольствию.

- Мерзавцы, - в голосе Боклерка отчетливо слышалось отвращение. - У меня больше нет к нему вопросов.

- Убрать его? - равнодушно поинтересовался Дизидерий у секретаря.

Мужчина напряженно вскинулся и зачастил:

- Тронете меня хоть пальцем, и в городе могут начаться волнения! За меня...

- Утихни, - перебил его старший брат. - Ну так что?

- Оставь, - махнул рукой Боклерк. Содержатель заметно расслабился. - А то мало ли. Нам было приказано, тайно, значит, следов оставлять не будем.

Дизидерий подошел