Эпоха героев - Нира Страусс

ударить меня обычной сталью, а не гематитом — по меньшей мере, пустая трата времени. — Так и было: кровь перестала течь, пока он говорил. Его драконья родословная была великолепна. — Но твоя ошибка в том, что ты целился слишком близко к лицу моей спутницы. Этого я не прощу.

Я только ощутила, как воздух хлестнул по моему лицу, взъерошив волосы, а затем тёмная фигура метнулась к Рану. Фей оказался на земле, и его спина проломила одну из терракотовых плит с такой силой, что та треснула.

Гвен и Веледа были всего в нескольких шагах. Блондинка-воительница улыбалась, в то время как Вел вздохнула довольно громко и без особого старания это скрыть.

Ни один другой сидх не попытался вмешаться и остановить драку.

Волунд тоже не выглядел обеспокоенным.

— Ты не собираешься помочь ему? — спросила я.

— Рандьюспор — не самый умный из моих сыновей. Он, похоже, забыл, что наша семья выполняет свои обещания. Вы наши гости. К тому же, я чувствую себя благословлённым: мы наблюдаем, как связанный драконом защищает свою спутницу. Такое, как считалось, уже невозможно. Жаль, что это не ристрад, но это ещё одно доказательство перемен, Инициаторша.

Если он ещё хоть раз назовёт меня так — я не знаю, что сделаю.

— Я не та, за кого ты меня принимаешь, — сказала я тихо.

Я не твоя спасительница. Я ничего не начинала нарочно. Я просто очередное последствие войны, — подумала я.

Он посмотрел на меня задумчиво.

— Именно поэтому я тебя и пригласил. Чтобы выяснить, та ли ты, кто нам нужен.

— А если нет?

— Не спеши с выводами. Мы все движемся по неизведанной земле. Ещё несколько дней назад это всё было для меня недостижимой мечтой. Нам нужно многое обсудить, наметить планы. Разве тебе не любопытно, что происходит в других частях Гибернии?

Я приоткрыла рот — потому что одно только предположение, что то, что произошло в Анисе, могло повториться где-то ещё, вызывало у меня тошноту. Моя реакция вызвала у него насмешливое фырканье. Он протянул мне плод — я не приняла его.

На земле Мэддокс явно имел преимущество над Раном. Он не дал ему свистнуть, врезав по губам так, что у того едва осталась кожа на лице. И при этом он не использовал ни крылья, ни пламя.

Нет, это не был риистрад — и всё равно он был великолепен.

Наверное, я должна была бы испытывать угрызения совести от того, что он избивает кого-то почти до смерти только за то, что тот приблизился, чтобы меня ранить. Но ничего подобного я не чувствовала.

Потому что на его месте я бы поступила точно так же… если не хуже.

— Перемены всегда приходят через насилие. Иначе старое не сломить, — продолжал Волунд, как будто не замечая страданий своего сына. — Ты поймёшь это. А пока — в моём доме тебе предлагается отдых и возможность привыкнуть к новому миру, что надвигается. Здесь вы будете в безопасности от Короны… и от того принца, чьи дни сочтены.

Я знала, что мы не можем уйти. Мой спутник и мои друзья прошли весь этот путь, потому что у нас не было другого выбора. Но всё равно не покидало чувство, что мы попали не в лучшие руки.

Даже хуже, чем если бы нас схватила Корона.

Тьма шепнула мне, что за нами следят.

На крыше одного из гильдейских домов, из-за края выглядывали несколько голов, наблюдая за происходящим на улице. Одна из них напомнила мне Каэли.

Но как только они поняли, что я их заметила — мгновенно скрылись.

Глава 10

Аланна

Связанный дракон особенно чувствителен.

Больше зверь, чем человек.

Больше дракон, чем сидх.

Разумные доводы с ними? Не тратьте времени зря.

— Запись Гоба Ледяной Молот в запрещённой книге Эпоха Богинь

Цитадель была отделена от остального города второй круглой стеной, выложенной из лакированного камня, блестящей и роскошной. Не такой высокой, но её назначение было очевидным. Она отделяла простой народ от высшего общества. В Гибернии это было привычным делом. Знать не смешивалась с чернью.

Ворот не было. Их вырвали с толстенных петель, но по оставшимся частям было ясно, что они были сделаны из гематита. Логично, что Волунд и остальные сидхи избавились от них сразу после захвата города. Возможно, именно поэтому Ран напал на Мэддокса с обычной сталью.

Гематит был оружием демонов и людей. Чтобы сидхи пользовались им — это было… извращением.

Когда дракон вернулся ко мне, он всё ещё источал ярость. Ран в конце концов сдался, забарабанив в отчаянии по предплечьям Мэддокса, когда тот начал медленно душить его с каким-то мрачным наслаждением. Вытягивая из него дыхание по капле.

Никто не подошёл на помощь предполагаемому принцу.

Я взглянула на Мэддокса. Его дыхание было немного учащённым. Межбровье хмурилось. Щёки пылали румянцем.

Мне захотелось прикоснуться к нему — но я сдержалась. Из меня вырывались наружу чувства, которые я раньше прятала под семью замками.

Мои желания, мои инстинкты, моя истинная натура.

Я. Аланна. Без ложных имён и двойных целей.

И эта девушка очень напоминала тьму в одном — она была безнадёжно притянута к дракону.

Если бы только он не вёл себя так странно…

Мэддокс не взглянул на меня.

— Извиняться не собираюсь, — пробурчал он, пока мы пересекали стену.

— Кажется, никто этого и не требовал. Даже Волунд.

— В Инис Файл не уважают тех, кто нарушает слово. Ран известен своим взрывным характером, и ему придётся научиться сдержанности, если он действительно хочет, чтобы к нему относились как к принцу фейри.

Это означало, что, какими бы ни были их принципы и как бы они ни отличались от принципов Братства, члены организации соблюдали их неукоснительно. Это могло быть как благом, так и проклятием.

Кортеж вёл нас по вымощенной дороге в стиле Эйры, из серых булыжников. Здесь и там виднелись следы сражений. В одной из стен зияла дыра размером с человека, вокруг — груды обломков. Повозка из дерева была обращена в пепел у самой дороги, её останки всё ещё лежали там, с бархатом подушек, выглядывающим из-под углей.

И была кровь. Не лужи и не потоки — но, если присмотреться, можно было различить, где кто-то был ранен. Или убит. Если все жители цитадели принадлежали к человеческой знати, вряд ли они приняли мятеж сидх с распростёртыми объятиями.

Дома здесь были в два-три этажа, с внутренними двориками, выложенными терракотой, с крышами из мрамора и золота, сверкавшими под