Эпоха героев - Нира Страусс

рыночной площади с торговыми лавками, в которых всё ещё лежали товары. Я прикрыла нос — запах гнили был резкий. Фрукты, овощи, свежее мясо — всё испорчено. И наверняка стоило уйму усилий, чтобы привезти это сюда из других уголков королевства.

Всё пошло прахом.

Мы вошли в квартал ремесленников. Из кузницы поднимался толстый столб серого дыма. Дверь болталась на петлях, внутри царил полумрак.

Тьма встрепенулась.

На каменном полу… нога.

Я не поняла — это моя мысль или её. Но позволила ей прикоснуться.

Я почувствовала: страх. Беспомощность. Вспышка боли. Но никакого оив — человек уже несколько дней разлагался.

Что…?

Я прибавила шагу, догоняя паланкин. Мэддокс был за мной, шаг в шаг.

Волунд обернулся, раздражённый. Он ел финики.

— Не смотрите на меня так. Нельзя взять под контроль город без жертв. Это называется побочные потери. — Он был по-прежнему прекрасен: белёсые рога, темные волосы, лицо… И всё же, когда он улыбнулся — я содрогнулась. Металл в его пирсинге сверкнул. — Как вы думаете, Инис Файл смог бы приютить вас в столице Вармаэта иначе, если бы не сверг герцогов и не превратил город в цитадель сидхов?

Я охнула.

— Вот значит как? Вы осадили Анису? — произнесла я.

Глаза Волунда заблестели от самодовольства. Он с наслаждением жевал финики.

— Мы просто вернули её истинным владельцам. У тебя, Инициаторша, — я стиснула зубы от этого прозвища, которое он никак не мог оставить, — похоже, не хватает одной важной части истории.

Знаешь, что было под этой выжженной пустошью?

Лес Борестель.

Этот песок — он когда-то был самой живой землёй во всём королевстве, созданной и вылелеянной моей семьёй. Родовитым кланом фей, настолько чистокровным, что, как поговаривали, другие расы не могли даже взглянуть на них, не ослепнув и не разрыдавшись.

Я — потомок величайших из всех, небесных близнецов: Халдре и Паральды.

Я приоткрыла губы, не веря, что правильно расслышала.

Он уловил мой жест — и широко улыбнулся.

— Да, тот самый Паральда. Последний король Двора фей.

Этот город принадлежит мне по крови. Моя семья веками оберегала его втайне, терпела унижения от Двора и его слуг, которых ты даже представить себе не можешь. Мы были верны этой земле даже после той мерзости, что совершил твой «далёкий предок». — Он презрительно изогнул запястье, будто смеялся над моим лицом. — Судьба иронична. Потому что, как и предсказала Никса Красная, именно его потомок восстановил порядок.

Я посмотрела на него как на безумца, которым он, похоже, и был.

— Я не делала этого.

— Ты уверена? Именно всплеск магии, вызванный тобой, вдохновил нас.

Именно известие, что кто-то вытащил меч из камня, запустил пророчество — и подтолкнуло нас, наконец, вернуть своё. — Он обвёл рукой всё вокруг: молчаливые дома, пустые улицы, разрушение, смерть. — Ты запустила вековой план, девочка. Ещё раз — спасибо.

Он знал, что его слова вонзятся в меня, как занозы. Это читалось в его лукавой ухмылке.

Я взглянула на носильщиков. Люди.

Кузнец, мёртвый в мастерской, — человек.

И внутренний зов мне подсказывал: он был не один. Он — один из многих.

Сидхи, захватившие Анису, не были Братством. Теперь я полностью понимала слова Мэддокса. И то, откуда в его взгляде была вина.

Моё решение взять Орну вызвало последствия, которых я всегда — в глубине души — боялась.

О которых предупреждали и мать, и Фионн.

Я не подумала. Не просчитала. Из-за меня погибли люди.

Мэддокс зарычал:

— Не перекладывай свою вонючую вину на других, Волунд. Ты и твоя организация ждали этого момента веками, чтобы отомстить. А Аланна стала для вас просто удобным поводом.

Глаза фея блеснули. Бахрома на его подушках взметнулась вверх, словно её подхватила восходящая струя воздуха.

— Если бы речь шла о мести, мальчик, — процедил он, — здесь бы ни одного дома не осталось. Это я тебе обещаю.

— О, пожалуйста, — фыркнул Мэддокс. — Ты ездишь в паланкине герцога. Тут всё предельно ясно. Может, ты ещё и в его одежду наряжаешься? Спишь в его постели?

— Осторожнее, дракон, — вмешался Ран. В его руке блеснул кинжал с рукоятью, усыпанной драгоценностями.

Мэддокс расплылся в улыбке, обнажая клыки:

— А не то что?

— Где они? — вмешалась я, перебивая. — Вы же не убили всех людей в Анисе.

Волунд посмотрел на меня как на дуру:

— Разумеется, нет. Посмотри на себя — ведёшь себя, будто мы варвары.

Сидхи теперь в Цитадели. И они больше не будут прятаться или жить, как крысы.

А те люди, что не сбежали, останутся в кварталах, пока мы не решим, что с ними делать.

Те, кто не сбежал.

А те, кто сбежал?..

Голос Мэддокса зазвучал гневом:

— Вы их заперли?

— Мы лишь запретили им покидать город и сообщать остальным о произошедшем. Нам не нужны здесь солдаты. Да, мы умеем быть милосердными — в отличие от вашей грёбаной Человеческой Короны.

Пусть подумают, хотят ли они присоединиться к новому порядку — или умереть преданными роду Нессия. Видишь? Мы даже оставили им выбор. — Он постучал костяшками по одной из колонн паланкина. — Вперёд. Не хочу больше нюхать человечью мерзость.

И, Мэддокс… — бросил он с ядом. — С этого момента — король Волунд. Или ваше величество. Понял?

Смех Мэддокса эхом разнёсся по пустынной улице.

— Что-то не вижу на тебе короны. Да и не уверен, что ты вообще достоин трона фей, если бы он и правда восстанавливался. Все мы знаем, кем был Паральда. А вот ты — ты же не прямой потомок, не так ли? — от его ухмылки показались ямочки и презрение. — А от Халдре. Того близнеца, который не правил. Так вот объясни: что именно в этом даёт тебе право…

Свист. Вспышка.

Тьма закричала у меня в голове.

Я метнула её вокруг нас, но не успела. Я ещё не привыкла действовать с ней без размышлений, по наитию. Не научилась быть свободной в своей магии.

Из груди Мэддокса вырвался глухой рык, когда кинжал с драгоценной рукоятью вонзился ему в плечо — прямо рядом с моей головой.

Гнев и ужас взлетели во мне, как буря. Но Мэддокс не подал вида. Кроме случайного рычания — ни малейшего признака боли. Он спокойно обхватил рукоять пальцами — и медленно вытянул клинок.

Из раны хлынула кровь. Заливая его одежду. Цвет сливы превратился в чёрный.

Он был ранен. Прямо на моих глазах.

Я медленно повернула голову к Рану. Сделала шаг вперёд, но Мэддокс меня остановил.

— Во-первых, — сказал он, и голос его… О, богини. У меня сжался желудок. Похоже, вмешиваться мне не придётся, —