Эпоха героев - Нира Страусс

и поверь, мы рады принять ту, что приблизила нашу свободу. Вот только меча у неё нет, а глаза — какими бы красивыми они ни были — может заколдовать даже самый тупой брауни.

Взгляд Мэддокса потемнел.

Нас окружали те же сидхи, что были при входе. Они не упускали ни одного слова. Я встретилась глазами с Гвен и Веледой; обе нахмурены.

Мы были в невыгодной позиции.

Я не знала, что такое Инис Файл, но подозревала — как-то связано с той самой организацией, в которой Оберон и его друзья были всего лишь пешками.

И это совсем не внушало доверия.

Каждый раз, когда я сталкивалась с Обероном, он либо плёл интриги, либо изливал ядовитую ненависть к людям. Его роль в битве была, безусловно, важна — он уничтожил Дуллахана. Но Игнас, Абердин и Пвил ему не доверяли. Вел врезала ему между ног. А Мэддокс? Он всегда был в одном шаге от того, чтобы его задушить.

И он был всего лишь пешкой этой структуры?

Я посмотрела Волунду прямо в глаза, не моргая.

— Цвет моих глаз настоящий. Но можешь не верить. Что тебе нужно? Мои друзья устали.

И вот наконец-то в глазах фея мелькнуло что-то живое. Эмоция.

И мне совсем не показалось, что это хорошая новость.

— Может быть… маленькая демонстрация? Той самой странной силы, что у тебя есть.

Откуда он знает…?

Он упоминал шпионов. Оберон мог быть одним из них.

— Я не цирковая обезьянка, — процедила я сквозь зубы.

Фей моргнул медленно. Ожидающе. Ни подтвердил, ни опроверг.

— Моя спутница не собирается танцевать под твою дудку, — произнёс Мэддокс. В его взгляде таилась спокойная ярость. — И, пожалуйста, не делай ошибки, считая нас глупцами. Твоя помощь не бескорыстна — и мы оба это знаем. Интересно, кто из нас нуждается сильнее.

Волунд почти не двинулся под взглядом дракона. Почти.

Я заметила лёгкое отступление, едва заметный отклик — будто в глубине его естества что-то всё же боялось рогов и крыльев.

— В этом-то и вопрос, не так ли? — прошептал фей.

Между ними завязался немой поединок взглядов. И я не была уверена, сколько он продлится.

Я выдохнула.

Хорошо.

Он хочет демонстрацию силы, унаследованной от Луксии?

Он её получит.

И это точно не будет «маленькая» демонстрация.

Можешь выходить. И не сдерживайся вовсе, — сказала я Тьме, которая только и ждала сигнала, чтобы вырваться на волю.

Пугай — но не вреди.

И она подчинилась.

Вылилась с моих плеч к пальцам, с шеи к ступням. Обволокла моё тело, как вторая кожа — тёмная мантия, вызывающая ужас.

Она скользнула по красному песку, заиграла в радужных зернах, прыгнула в тень, что отбрасывали крылья Мэддокса — и метнулась прямо к ногам Волунда. К Рану. К теням под паланкином, взбираясь по его колоннам и пугая носильщиков.

Она скользнула под обувь всех, кто наблюдал за нами — кроме Гвен, Сейдж и Веледы.

Вспыхнула паника. Люди метались, отскакивали назад, вскрикивали, чертыхались, пытались сбросить её с ног.

Бесполезно. Тьма всегда находила складку, щель, угол — и скользила туда.

Я сосредоточилась на Волунде.

Он застыл, как статуя. Смотрел на тени, поднимающиеся по его голым лодыжкам.

Он знал, что чувствует: ледяной язычок, змеистое прикосновение, которое будто соединяется с оив — и пьёт его.

Внутри меня вспыхивали импульсы древней силы — как летние грозы, как ураганы, как сырой мох в лесу, которому тысяча лет.

Я ощущала магию фея. Вкусила её.

Он был неимоверно силён — в этом не было сомнений.

И он изо всех сил делал вид, что это на него не действует. Но я заметила его пальцы.

Он водил ими по воздуху — пытаясь вызвать защитную магию.

Безрезультатно. Я ничего не ощущала.

Я продолжала, вверх и выше, скользя по его открытой коже, заставляя её покрываться мурашками, крадя у него жар.

А злость Мэддокса растаяла… в ослепительной, ликующей улыбке.

Волунд держался до последнего — пока пара языков тьмы не скользнули по его шёлковому шарфу и не коснулись основания шеи.

— Хватит, — процедил он. Его голос стал… выше.

— Ты уверен? — пропела я. Пара сидхов отступили назад, отряхивая одежду. Бледные, испуганные. — Присмотрись. Эта сила достаточно «странная» для тебя?

Волунд сжал челюсть, глядя на меня с отвращением.

— Полагаю, его убедили, sliseag, — прошептал Мэддокс. На его лице — торжествовала гордость. У меня даже кровь потекла быстрее. — Его просто нужно было немного… подтолкнуть.

Хорошая работа, — похвалила я Тьму. Она вернулась ко мне довольная, как кошка. Её единственным желанием было быть рядом, укутывать меня, присутствовать.

По воздуху, горячему и сухому, плыли перешёптывания. Теперь все смотрели на меня иначе. Сомневаюсь, что у кого-то ещё возникнет желание коснуться меня без разрешения. В их взглядах было недоверие — направленное теперь на Волунда, того, в чью силу они до этого безоговорочно верили.

И он это заметил.

Ран шаркал по песку, будто пытался затоптать остатки теней. Я едва заметно усмехнулась. Он это увидел — и замер на месте.

А вот Волунд всего лишь поправил свой шарф.

— Хорошо. Хорошо, — сказал он вслух, принуждённо спокойным тоном. Словно всего несколько секунд назад не просил меня остановиться. — Несомненно, ты — та самая, достойная титула. Но… насчёт пророчества? Это ещё предстоит доказать.

Я нахмурилась, и фей продолжил:

— Инис Файл веками ждал подходящего знака, чтобы сделать решающий шаг. Чтобы привести в действие тщательно выстроенные планы. Чтобы вернуть то, что наше по праву. Аниса — лишь первая фигура в игре. — Он махнул рукой на город из красного камня у себя за спиной. — А твой поступок, когда ты вытащила меч, запустил всё. Благодарю тебя, Аланна. Добро пожаловать в моё королевство как Инициатор Перемен. Уверен, нам будет о чём поговорить.

Я всё это начала? Я — Инициатор Перемен?

Я оглянулась. Не понимала. Совсем.

Мэддокс тоже выглядел озадаченным. Напряжённым.

Волунд прибыл на паланкине герцогов Хайфайд. Они никогда бы добровольно не отдали его сидху.

Дороги к городу были пусты.

Он называл себя королём. А Ран — принцем.

То самое гнетущее предчувствие снова нахлынуло, как бурная волна. Тяжёлая, мутная, словно песок в воде. Меня скрутило изнутри.

«В конце концов, ты сделала это. Надеюсь, ты готова ко всем последствиям».

Почему-то именно сейчас в памяти всплыли слова Фионна. Что же произошло в Анисе?

Волунд вернулся к паланкину.

— Пойдёмте, — окликнул он нас бодро. Глаза снова стали безжизненными. — Вы устали. И никто не посмеет сказать, что король Волунд Ночная Роса не умеет встречать гостей.