Грёзы ангела - Татьяна Ренсинк

Этот амулет мне подарили, – пояснил он. – Шену. – Ах, да,... шену, – зная такой рисунок, кивнула Вера и тут же отвела взгляд. – Вы ещё и образованы настолько, чтобы знать египетские символы, – восхитился Фредерик. – Я люблю читать про другие страны. Очень интересно, как живут там. Иногда мне кажется, что где-то есть лучше, чем у нас, но дома всё же лучше, – прозвучал ответ. – Верно, дома лучше, – согласился Фредерик. – Радостно за вас. Вы вернётесь домой с подарками других земель, – встретился печальный взгляд Веры с его таким же, будто они только теперь поняли, как будет тяжело расставаться друг с другом... навсегда... Воцарилось молчание. – Шену, – опустила взгляд Вера, взволнованно теребя руками складку ночного платья. – Этот амулет поможет вашим ангелам беречь вас. Злу не удастся пройти через то слово, которое помещено внутрь Шену. – Слово?! – удивился Фредерик и поднялся. Подойдя ближе к свече, он осветил амулет и стал вглядываться. Вера встала рядом. – Вы знаете, что означает сей знак? – вопросил Фредерик с любопытством. – Мечта, – не менее удивилась Вера. – Он означает мечта. Точно такой же знак был на том ящике. Я его видела, когда однажды с ним приехал из Египта отец Оделии. Он и сказал тогда, что рисунки все в Египте что-то да означают.

– Мечта. И вы говорите, что зло не переступит через это слово? – подмигнул игриво Фредерик.

– Значит, что мечты ваши сбудутся, – улыбнулась в ответ Вера, совершенно уверенная в сказанном. – Из наших же страхов да недостатков вырастают непроходимые леса судьбы... А надо верить, мечтать, и счастье будет... Она не отрывала взгляда от ласковых глаз Фредерика, пока не скрылась вновь в спальне и не закрыла дверь. – Пусть твои грёзы исполнятся,... ангел... мой, - прошептал ей вслед Фредерик и погладил амулет...

28

Глава 28

Уснула Вера только под утро. Не слышала она, как уже поднялась подруга, как дядя с Фредериком вновь завели разговор. Очнулась же резко, будто что проспала. Только оглядевшись вокруг, Вера поняла: всё хорошо и даже лучше. Она вспомнила ночную беседу с дорогим сердцу человеком и заулыбалась.

Вместе с нею улыбалось и солнце, только что осветившее землю, которую пыталось хоть как-то согреть в разгулявшуюся осень. Собираясь к этому дню, Вера верила, тот принесёт вновь счастье от встречи с любимым...: «Одарит нежным взглядом, ласковым голосом и,... может быть, прикоснётся к моей руке вновь», – мечтала Вера, одеваясь и заплетая косу. – «Ах, о повторении того поцелуя мечтаю... Да будет ли вновь? Может, не понравилась настолько, насколько он мне? Ах,... как бы хотелось, как бы хотелось, чтобы он обнял, чтобы шептал о любви... Пусть бы и забрал меня к себе, чтобы жить вместе, любить вечно... Согласилась бы, ей-богу... Родной бы край покинула, лишь бы любить да быть любимой... Только с ним!» – улыбнулась она небесам и сложила руки в мольбе. – «Помоги мне, Матерь Божия, пусть в любви обретённой не будет греховных помыслов, а общая вера станет прочней. Уповаю на тебя и молю о великодушном прощении. Да будет воля твоя. Аминь.» Скорее, как могла, собралась Вера и поспешила на двор, где не было ни дяди, ни Оделии. Только возле яблоневых деревьев прогуливался Фредерик и любовался то округой, то яблоками на деревьях, то ясным небом... – Очнулась, краса-девица? – с улыбкой вышел из овина дядя. – Хорошо ж спала! Петухи давно пропели! – Хорошо, дядя. Я давно не спала так хорошо, – смутилась Вера и от маленькой лжи, и от взгляда оглянувшегося на них Фредерика. Дядя сразу смекнул, в чём дело. Еле сдерживая улыбку, он отправился в дом. – Доброе утро, – несмело вымолвила Вера, когда Фредерик подошёл. – Доброе утро. Значит, вам удалось поспать всё-таки. Я рад, – улыбнулся он. – Нет, я лишь под утро уснула, – опустила взгляд Вера, ещё больше смутившись. – Ах, – игриво прищурился Фредерик и встал ближе. – Неужели вы посмели обмануть дядю?! – Вы теперь разочаруетесь, – хихикнула Вера. – Не будете меня больше ангелом звать. – Ммм, – улыбался Фредерик, так и щуря глаза. – Вы не об этом мечтаете, верно? – Нет, – засмеялась Вера. – А о чём мечтаете вы? – Я?... Так, – протянул он, сделав вид, что задумался и стал смотреть на небо. – Надо подумать... Так, так, так. Мечтаю... Что, если бы вы... показали мне Петербург, каким его видите вы, а я бы угостил за это мороженым с бисквитом? – Мороженое?! – с замиранием выдохнула Вера. – Это же дорого! – Вовсе нет, – хихикнул Фредерик и подмигнул. – Ну так как? Моя мечта хороша? – Вы хотите, чтобы я стала ваш гид? – подхватила шутливо Вера. – Вы много знаете. Почему бы нет?! – с ещё большим восхищением смотрел Фредерик. – Я много читаю и изучаю. В том числе и о других странах, хотя там никогда не была, – подтвердила Вера. – Хотели бы побывать? – серьёзнее делался Фредерик, надеясь на положительный ответ и уже желая забрать такую чудесную девушку с собой. – Я так, как вы,... не смогла бы,... наверное, – растерялась Вера. Не отрывая от неё взгляда, Фредерик улыбался и пятился к ближайшей яблоне. Он сорвал с ветки спелый плод и вложил его в руки Веры: – Не так много семян в яблоке, сколько яблок может быть из одного семени... Не стоит бояться открытий. Дом родной всегда останется родным. Это я люблю философствовать, – улыбался он. – А если серьёзно,... вы свободны завтра?

– Чтобы быть гидом? – хихикнула Вера и засмеялась с Фредериком ещё больше, когда он закивал головой, словно ребёнок, желание которого вот-вот исполнится.

Больше Фредерик не смог ничего ответить. Он услышал, что из дома вот-вот на улицу выйдет дядя Веры и Оделия, которая туда не так давно вернулась с прогулки. Скорее одарив щёчку Веры счастливым поцелуем, он поспешил вновь уйти в сад, где ещё некоторое время гулял и наслаждался красотою чудесного солнечного дня этой осени. Вера с тем же наслаждением любовалась им и той радостью, которую дарит сейчас жизнь. Словно это подарок, как яблоко, которое прижимала к груди, или как этот поцелуй в щёку... Словно