Блаженство и разрушение - Кира Коул

— Если мне придется проводить с тобой время, я могу с таким же успехом знать, как тебя убить, — говорю я, мило улыбаясь ему, пока он придерживает для меня дверь.

Йован смеется и качает головой. — Знаешь что? Я даже не удивлен, что это причина твоего появления.

— Хорошо. Не недооценивай меня, Йован. Это было бы ошибкой.

Он придвигается ближе ко мне, его рука касается моей, когда мы проходим мимо прилавка и через ряд дверей, ведущих в оружейную комнату.

— Я бы никогда не совершил ошибку, недооценив тебя, Хэдли. Я знаю слишком много женщин, которые выглядели так же мило, как ты, но убили бы меня в мгновение ока.

Йован начинает осматривать оружие, рассказывая мужчине в комнате о некоторых из них. Я почти не обращаю внимания, осматриваясь вокруг. Есть что-то захватывающее в том, чтобы знать, как защитить себя, даже если оружие не является моим любимым оружием.

Отец моего ребенка — лидер картеля. Я не настолько наивна, чтобы думать, что опасности картеля со временем не проникнут в нашу жизнь. Я хочу иметь возможность защитить себя и своего ребенка, когда случится худшее.

Насколько я смогла найти через поиск в Интернете, мой ребенок — единственный наследник картеля Агилар. Я знаю, как много наследники значат для таких людей, как Йован.

Надеюсь, я закончу работу в клубе до того, как начнет выступать живот. Ему не нужно знать о существовании ребенка.

Однако я знаю, что это не будет долго оставаться секретом после того, как срок станет больше. Рио узнает через Кеннеди. Я уверена, что он побежит к своему боссу, как только сможет, чтобы рассказать ему о ребенке.

— Ладно, пойдем постреляем, — говорит Йован, вручая мне пистолет и ухмыляясь. — Держи пистолет направленным в землю и незаряженным, если только не планируешь стрелять из него. Я не хочу получить пулю в спину.

— Только трусы стреляют кому-то в спину, — Говорю я, следуя за ним через вращающиеся двери в тир.

Там есть несколько маленьких кабинок в ряд с мишенями далеко внизу, на другой стене. Йован подходит к одной из маленьких кабинок и кладет пистолет на стойку, которая тянется вдоль всей кабинки.

— Во-первых, тебе нужно надеть средства защиты для ушей, — говорит он, поднимая наушники и прижимая их к моим ушам. — Я собираюсь сделать несколько выстрелов, а потом мы установим новую мишень, и ты будешь стрелять.

Йован поправляет мои наушники, прежде чем надеть свои, затем заряжает пистолет. Я наблюдаю, как он снимает пистолет с предохранителя и взводит курок, прежде чем прицелиться с меньшей дистанции. Палец Йована сжимает спусковой крючок, в то время как другой рукой он поддерживает пистолет.

Он делает выстрел за выстрелом, каждый из которых вызывает громкий треск в воздухе. Хотя звук приглушен наушниками, выстрелы все равно громкие.

Йован прекращает стрелять и разряжает пистолет, прежде чем положить его обратно на стойку. Он нажимает маленькую кнопку, и цель проносится к нам.

Все его выстрелы попали либо в центр тела мишени, либо в голову.

— Мы хотим быть уверены, что ты сможешь убить кого-нибудь, если понадобится, — говорит Йован, откладывая свою мишень в сторону и вешая другую. Он нажимает кнопку, которая отправляет мишень на небольшое расстояние вниз по дистанции. — Мы начнем с близкого расстояния и будем отводить ее дальше, по мере улучшения твоих навыков.

— Ты действительно думаешь, что мне понадобится кого-то убить? — Спрашиваю я, пока он показывает мне, как заряжать пистолет.

Йован пожимает плечами и заходит мне за спину, вкладывая пистолет в мои руки. — Ты собираешься снять пистолет с предохранителя, а затем взвести курок. Тебе нужно поддерживать пистолет одной рукой, пока другой держишь его.

— Люди в кино пользуются только одной рукой, — говорю я, когда его руки накрывают мои, и он показывает мне, как держать пистолет.

Дрожь пробегает по моему позвоночнику, когда его грудь прижимается к моей спине. Тепло его тела, прижатого к моему, заставляет жар приливать прямо к моей сердцевине. Пряный аромат его одеколона окутывает меня, когда Йован принимает правильное положение моего тела.

— Они стреляют, и их удары получаются безумными. Будут моменты, когда ты сможешь использовать только одну руку, но для этого нужно быть хорошим стрелком. Стать хорошим стрелком — значит научиться стрелять правильно.

У меня сводит живот, когда он заставляет меня снять пистолет с предохранителя и взвести курок. Я не хотела когда-либо учиться стрелять в кого-либо. Это не та жизнь, которую я хотела для себя.

Предполагается, что я учитель. Я должна работать над планами уроков, чтобы разместить их в своем портфолио для школы. Или я могла бы проводить больше времени в клубе и получать деньги за аренду жилья, когда я учусь в школе и не могу так много работать.

— Не клади палец на спусковой крючок, если не уверена, что собираешься выстрелить, — говорит он. Его дыхание на моем затылке заставляет меня чувствовать слабость в коленях, напоминая мне, что мне нужно увеличить расстояние между нами, насколько это возможно.

— Ты хочешь сделать шаг назад?

Йован хихикает, нежно беря зубами мочку моего уха. — Нервничаешь, Хэдли?

— Я думала, мы здесь для того, чтобы стрелять.

— Тогда стреляй. Посмотри, куда должна попасть пуля, а затем нажми на спусковой крючок.

Его руки все еще лежат на моих, когда он помогает мне прицелиться. Палец Йована сжимает мой, и пуля со свистом попадает в цель.

— У меня получилось, — говорю я, глядя на него через плечо. — Я попала в цель!

Он смеется, его улыбка заставляет миллион бабочек быстро забиться у меня в животе. — Ты попала. А теперь проделай это еще пару десятков раз.

Я делаю глубокий вдох, когда он отступает назад, и стреляю сама. Хотя пуля не попадает в центр мишени, как это было раньше, мне все же удается попасть в очертания человека.

Тело Йована все еще прижато ко мне. Я чувствую, как его взгляд прожигает дыру у меня в спине. Я чувствую, что вот-вот сгорю, когда он так близко ко мне.

Еще немного, и я смогу пойти домой и попытаться забыть, что этот день вообще случился.

После того, как я заканчиваю магазин, Йован вставляет мишень обратно. Большинство выстрелов так или иначе попали в бумагу, хотя большинство из них оставили дыры в некритичных местах.

— Неплохо, — говорит Йован, отводя мишень в сторону своей рукой. — Что ты скажешь, если мы выйдем отсюда,