Алтарь для Спящего бога - Аня Викторовна Кузнецова

Даниэла тихо всхлипнула.

– Ничего подобного, лорд Эндерс! Девица была отправлена обратно, дабы не смущать мой покой в столь поздний час, ― на это лорды заулыбались.

Девушка всхлипнула, уже громче.

– Доктор, приглашённый мной на рассвете, подтвердил, что дочь моя более не… девица!

– Пригласите его сюда, пусть он мне это скажет!

– Я отправил его прочь, дабы вы не смогли его испугать. Но вот бумага, ― лорд потряс над головой каким-то документом. ― А позже моя дочь имела разговор со жрецом. Отец мой!

До того стоявший в тени жрец Триединых сделал несколько шагов вперёд. Отец Лукерий оглядел лорда Эндерса, герцога, после подошёл к Даниэле и положил ладонь на неё плечо.

– Боюсь, что девица пребывает в полном душевном расстройстве и не смогла толком ничего объяснить. Если позволите, я бы рекомендовал на пару дней отправить её в обитель при храме, дабы она провела время в молитвах и нашла спокойствие своей душе.

– Не нужно монашек, отец мой! ― Оскольд появился, держа в руках скудный букет ромашек (знамо дело, стянул из храмовой теплицы). Он подошёл к лорду Эндерсу, смерил того взглядом и бухнулся на колени рядом с его дочерью. ― Мой повелитель, сие есть моя вина. Я воспользовался неведеньем благородной и невинной девы. И не раз, ― Даниэла хлюпнула носом особо сильно. ― И после ещё в баньке, да. Тому есть свидетели! Так позволь мне, нерадивому твоему вассалу исполнить долг чести и взять в жёны сию… прекрасную деву или обоих вели… того, на кол… То есть на плаху. ― Даниэла издала какой-то странный звук, уже меньше всего походящий на слёзы. ― То есть накажи.

И выставил перед собой злосчастные ромашки, словно меч.

– Убери цветы, дурак. Выпорю и дело с концом, – сквозь зубы прошипел Альгар.

– Выпори, ― голова Оскольда склонилась ниже. ― И жени. Дай благословение.

А ромашки он сунул Даниэле, которая прижала их к себе, словно драгоценность какую.

– Да как ты посмел? Да я тебя! – возопил лорд Эндерс, хватаясь за меч, но его удержали стоящие рядом лорды.

Отца блудной дочери оттащили в сторону, опасаясь, что тот и вправду возьмётся за меч. Жрец, до того внимательно слушавший «жениха», прищурился и обратился к герцогу:

– Я предлагаю выслушать девицу. Она уж точно знает кто и когда.

Альгар благодарно кивнул ему и приказал:

– Встаньте. Оба!

Оскольд подскочил и протянул Даниэле руку, помогая встать. Та подняла смущённый и явно виноватый взгляд на герцога.

– Говори, но говори правду, ― сказал ей отец Лукерий.

Девушка всхлипнула, сжала несчастные ромашки и начала:

– Это он, ― она кивнула на Оскольда. ― Я ошиблась дверью. Темно было. А он… он…

– Воспользовался, ― подсказал Оскольд, за что получил окрик герцога.

– Да, воспользовался. Он так говорил красиво, что я ошиблась… И подумала, что это вы, ваше сиятельство. А потом…

Даниэла издала нечеловеческий вой и уткнулась в ромашки разрыдавшись. Но Альгар был готов поклясться, что перед этим она стрельнула глазами в сторону Оскольда, а тот кивнул ей!

– Как видите, благородные господа, это был я! И как человек честный и благородный, готов исполнить свой долг и жениться! Что скажете, папочка? ― «братец» повернулся к лорду Эндерсу. ― Благословите непутёвую дочь и назовите меня «сыном»!

На лорда Эндерса было страшно смотреть ― красный от гнева, с трясущимися руками. Он сжал кулаки и в ярости прокричал:

– Да чтоб я, дочь свою за шелудивого пса? За безродного приблуду? За шута? Да я с тебя своими руками шкуру спущу!

– Ныне я лорд… как там его… А! Лорд Вивьен. Милостью нашего герцога.

Оскольд выхватил из-за пазухи подписанный утром документ и протянул его лорду Эндерсу. Тот выхватил бумагу и с яростью уставился на неё. Прочие лорды смотрели на происходящее, словно на уличное представление. Впрочем, представлением оно и было.

– Позвольте бумажечку обратно, ― улыбнулся Оскольд, забирая документ. Лорд, помедлив, всё же отпустил его. ―Благодарствую. Так что, папочка, дадите благословение?

Последнее слово оказалось за отцом Лукерием, который со свойственной далеко не всем людям проницательностью, подвёл черту под этим утренним безобразием:

– Если позволите, я считаю это самым лучшим исходом дела. И девица свою честь сохранит, и вы, лорд Эндерс тоже.

.

― Шут ты братец, вот кто.

– Как есть, повелитель мой.

Оскольд развалился в кресле, явно довольный показанным представлением. На стуле у стеночки сидела Даниэла, а рядом с ней фарфоровой статуэткой застыла леди Гленна. Она сама изъявила желание присмотреть за невестой новоявленного лорда Вивьена, и Альгару это казалось верным. Тем самым Даниэла до свадьбы должна была жить в доме герцога под присмотром леди Гленны.

– И зачем всё это надобно было? ― Альгар постарался быть суровым.

– А затем, чтобы спасти твою свободу, братец…

Его прервал стук в дверь и, получив разрешение, слуги внесли подносы с едой и напитками, после чего также молча удалились. Оскольд сцапал с блюда пирожок и сунул его наречённой, со словами:

– Держи красава.

Та схватила угощение, бросила настороженный взгляд на леди Гленну, но, дождавшись её молчаливого согласия, откусила. Альгар попросил, уже значительно мягче:

– И всё же расскажи, что случилось?

Оскольд отпил не меньше половины кубка и начала свой рассказ.

– И не жалеешь, братец? ― настороженно спросил Альгар, пристально смотря на друга после рассказа.

Тот подмигнул окончательно смутившейся Даниэле.

– А чего жалеть? Всем нам однажды, как говорится. К тому же этот «папочка». Нет, ладно девку замуж пихнуть ― дело благое. Но бить? И за что? За то, что перед герцогом ноги не раздвинула! Дикари они тут, братец. Все как есть дикари.

Леди Гленна кашлянула и, дождавшись кивка герцога, попросила:

– Если позволите, ваше сиятельство, я отведу леди в её комнату.

– Идите. Если ей что-то понадобиться, скажите Кеке.

Гленна легко качнула головой, подхватила свою подопечную под руку и направилась к выходу.

– Стоять! ― приказ Оскольд, схватил с тарелки хлеб и куриную ногу и, подбежав к Даниэле, сунул снедь ей в руки. ― Накось красава, перекусишь.

Та что-то пролепетала в ответ и вышла, ведомая своей новой наставницей. Оскольд вернулся на место и разлил по кубкам оставшееся вино и спросил:

– А теперь, мой сиятельный брат, расскажи, что же такое приключилось сегодня с тобой?

Альгар, который за последние пару часов уже и забыл про утренний инцидент, поморщился.

– Нашлась Эрия Кальдерон.

– Ого!

– Она пыталась меня убить, ― Альгар залпом опустошил кубок, поморщился.

– Ого…гошеньки, ― протянул Оскольд. ― Как я могу судить, у неё это не получилось?

– Упала в