Опасная связь - Ана К. Блэклейс

— Ну, как оно? — шиплю я, но тут замечаю шанс и не могу удержаться. Резко бросаюсь вперед, насколько позволяет его хватка за мои волосы, и вгрызаюсь зубами в верхнюю часть его уха. Сжимаю изо всех сил, пока не чувствую вкус крови. Но этот ублюдок либо железный, либо реально ловит кайф, потому что он только ржет.

— Ах, я знал, что ты скучала по мне, маленькая шпионка.

Мои зубы задевают его ухо, вкус крови еще на языке, когда он грубо толкает меня вниз. Я успеваю упереться руками в плитку, чтобы не упасть на колени, но его рука обхватывает мою талию сзади, удерживая меня.

Волосы закрывают мне лицо, моя задница торчит вверх, юбка задралась, обнажая все. Я чувствую, как мои ноги скользят по полу, но его железная хватка не дает мне потерять равновесие.

— Посмотрите на этот зад. Сейчас получит по заслугам.

Парни все еще снимают, но, к счастью, я их не вижу. Жар заливает лицо и уши, пока я не чувствую, как кончик его пальца касается моего ануса, вызывая мгновенное напряжение всего тела. Он останавливается и смеется.

— Ну что, давай это немного смочим.

Тот самый палец, что был у меня во рту, а потом дразнил мой зад, теперь скользит между мокрых губ моей киски и проникает внутрь. Вот в этот момент я, наверное, должна была начать брыкаться, но вместо этого из горла вырывается стон, мои бедра напрягаются.

Он вводит палец медленно, но я настолько влажная, что он вытаскивает его, а затем засовывает два. Мои глаза закатываются от ощущения, от этой божественной полноты внутри. Голова кружится, ощущения опьяняют. Его смех доносится до меня, словно сквозь воду, саркастический и властный, но это только подстегивает мою мазохистскую сущность.

Мое тело тщетно пытается извиваться под ним, и в этот момент я осознаю, как сильно я скучала по нему. Со всеми мужчинами после него я была доминантной, брала, что хотела, но теперь понимаю, что все это была игра — попытка убедить себя, что я не зависима от Деклана Сантори. Что я не получала удовольствия от того, что он когда-то со мной сделал. Что не наслаждалась той порочной властью, которой он меня подчинил. Что не испытала того, что Сиренна называет «удовольствием жертвы».

Но правда в том, что я его жертва. И теперь, когда он вынимает свои пальцы из моей киски, мои стенки судорожно сжимаются, пытаясь вернуть его обратно. Но у него другие планы. Его средний палец, теперь покрытый моими влажными следами, давит на мой зад. Я настолько хочу этого, что мое тело превращается в дрожащий желеобразный комок под его властью. Палец проникает внутрь почти без сопротивления.

Боль все же есть, и мое тело инстинктивно пытается закрыться. Но Деклан сделал меня достаточно мокрой, чтобы продолжить, проскальзывая дальше, несмотря на мой дискомфорт. Не в силах освободиться из его хватки, я цепляюсь пальцами за плитку, скользя по гладкому, мокрому от пота мрамору.

— Святое дерьмо, — пробормотал один из охранников.

Сквозь пряди волос, прилипших к лицу, я краем глаза замечаю, как он хватает себя за член через брюки, одной рукой продолжая держать телефон.

— Осмелишься достать свой член, и я его отрежу и засуну тебе в глотку, — хрипит Деклан у меня за спиной. Мое тело покрывается мурашками, угроза в его голосе настолько ощутима, что, кажется, может заморозить даже скандинавского бога. Я не могу сдержать тихий стон удовольствия от этого смертельно опасного тона. Считайте меня дурой, но этот голос действует на меня так же греховно, как и его запах, его тестостерон.

Как по сигналу, он хватает меня за волосы и разворачивает к зеркалу, мои руки цепляются за края раковины. Ладонь Деклана ложится на мою спину, прижимая меня вниз, пока мои груди не плюхаются на холодный мрамор.

— Давай подготовим эту маленькую дырочку к моему члену, — ворчит он, заставляя дрожь пробежать по всему телу.

Он удерживает меня на месте, его ноги прижаты к моим, бедра жесткие, как бетон, сквозь тонкую ткань брюк. Я пытаюсь прижаться ягодицами к его паху, почувствовать его стальной член, но он держит дистанцию, издавая низкий смешок. Ублюдок прекрасно понимает, чего я хочу, и наслаждается тем, что отказывает мне. Вместо этого он вталкивает что-то мне в зад.

Что-то круглое и металлическое, но теплое. Оно не причиняет боли, наоборот, помогает телу расслабиться. Оно покрыто моей собственной влагой.

— Пробка из нержавейки, — сообщает он, склоняясь ко мне ближе, одновременно вталкивая вторую часть этой штуки глубже в мой зад. Эта часть больше, вызывает немного боли, но при этом изливает волны удовольствия в мою киску. Я понимаю, что первое, что я почувствовала, было кончиком, но он такой гладкий, что я приняла его за шарик. — Ты оставишь ее внутри до тех пор, пока я сам не приду, чтобы вынуть, — приказывает он. — В следующий раз, когда мы встретимся, я буду трахать твой непослушный зад, и я хочу, чтобы он был готов.

Каждое его слово вибрирует на моей коже, и в тот момент, как его ладонь ударяет по моей заднице, разряд электрического ощущения проносится через меня. Я вскрикиваю, подаваясь вперед от силы удара, моя ягодица горит от пощечины, но деться мне некуда. Его рука удерживает меня на месте, прижимая к раковине.

— О Боже, Деклан, пожалуйста, — всхлипываю я.

Он смеется — хриплый, раздражающий звук.

— Проси сильнее.

— Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста… — хочу сказать «сделай это сильнее», и он это знает. Я кусаю губу в отчаянной попытке удержать слова. Его смех становится чуть более зловещим.

— Пожалуйста, что?

— Ты знаешь, чего я хочу, — я почти плачу.

Он снова бьет меня по заднице, и на этот раз это словно языки пламени на моей коже. Пробка внутри начинает вибрировать, посылая волны ощущений через мое тело.

— Проси, чтобы я использовал тебя.

За дверью доносится приглушенный разговор — его люди стоят на страже, никого не пуская. Очевидно, Деклан пока не хочет больше зрителей. Пока. Но это «пока» обещает, что скоро все изменится, и сама эта мысль заводит меня сильнее, чем должна.

— Пожалуйста, трахни меня в киску, — вырывается у меня.

Он стонет. Ах, этот сексуальный ублюдок.

— В эту жадную маленькую дырочку? — спрашивает он, одновременно вталкивая внутрь два пальца.

Больно. Пробка, уже растягивающая меня, давит на стенки изнутри, но от этого боль становится сладкой. Настолько, что я выгибаю спину, требуя большего.

Он прижимает меня к