Прикосновение смерти - Т. Л. Мартин

Я мягко улыбаюсь ему.

— Спасибо, Бобби. Ты тоже.

Его глаза вспыхивают чем-то средним между отчаянием и признательностью, когда я говорю это, как будто он цепляется за каждое слово, и мне приходится заставить себя отвести взгляд.

Господи, я не знаю, готова ли я к этому.

Когда он паркует машину, и я поднимаю глаза, я вижу слово Стейкхаус и напрягаюсь. Снаружи слишком темно, чтобы сказать, насколько шикарное это место, так что я не узнаю, пока мы не пройдем через парадные двери. Прежде чем я заканчиваю отстегивать ремень безопасности, на меня налетает резкий ветерок, когда открывается моя дверь. Бобби стоит там, протягивая мне руку.

Я хватаю свой клатч и принимаю его руку, но затем оглядываюсь на него и говорю:

— Знаешь, тебе действительно не обязательно все это делать.

Он улыбается, приподнимая бровь, изображая невинность, пока ведет меня вокруг здания.

— Все что?

Я закатываю глаза.

— Цветы. Люминьеры. Дверь.

Он не отвечает, когда открывает входную дверь ресторана, позволяя мне войти раньше него. Когда мы следуем за хостес, я оглядываюсь и издаю слышимый вздох облегчения. Обстановка непринужденная, с деревянными кабинками, маленькими столиками и жужжащими звуками перекликающихся разговоров, кружащихся вокруг нас.

Бобби садится первым, оставляя для меня место рядом с собой, но я проскальзываю в пустую кабинку напротив него. Он берет свое меню в тот же момент, когда я беру свое, и его глаза начинают медленно сканировать его вверх и вниз. Выражение его лица достаточно расслабленное, даже уверенное, но его плечи напряжены, и я могу сказать, что его колено подпрыгивает под столом.

Звуки вокруг нас отдаляются по мере того, как затягивается наше собственное молчание, пока, наконец, кажется, что прошла вечность, молодой парень, одетый в бело-красную униформу, не подходит к нашей кабинке.

— Привет, меня зовут Дилан, и я буду вашим официантом на сегодняшний вечер.

Вступление звучит как заученное приветствие, и парень занят тем, что пялится на светловолосую официантку через два столика от него все время, пока оно слетает с его губ. Я наблюдаю, как официантка ловит его и подмигивает, прежде чем удалиться, важно покачивая бедрами. Только когда она исчезает за кухонной дверью, он смотрит на нас.

— Как у вас, ребята, дела?

— Сделай красиво, чувак.

— Хорошо, и что я могу для тебя сделать? — Дилан держит блокнот и ручку, постукивает ногой по полу, бросая очевидные взгляды в сторону кухни.

— Я буду рибай Ангус с водой, а она… — Бобби одной рукой указывает на меня, другой отдает меню официанту.

Я знаю, он сказал, что трезв, но все равно странно слышать, как он просит воды.

— Мне стейк по-деревенски, пожалуйста. И чай со льдом.

— Ммм… — Дилан кратко излагает это и берет мое меню, впервые поднимая на меня взгляд. Что-то вспыхивает в его карих глазах, когда он это делает, и мне не нравится это ощущение. — Что-нибудь еще для тебя? — медленно спрашивает он меня, его внимание блуждает от моего лица к моей, к счастью прикрытой, груди.

— Нет.

Мой голос резок, глаза сузились.

Он проводит рукой по своим светлым взъерошенным волосам.

— Что ж, дай мне знать, если передумаешь. — С этими словами он уходит, оглянувшись на меня один раз с мягкой улыбкой.

Отвращение все еще написано на моем лице, когда я обращаю свое внимание на Бобби, который смотрит на свой мобильный телефон, очевидно, переписываясь с кем-то. Я предполагаю, что он пропустил весь разговор, потому что, когда он наконец кладет трубку, в нем чувствуется какая-то отстраненность. Он откидывается на спинку скамьи, уставившись на пустое место на столе и покусывая губу.

— Эй, — говорю я, — что только что произошло?

Он приходит в себя, оглядываясь на меня и качая головой.

— Ничего. Почему?

— Не говори мне «ничего», когда это что-то значит. В чем дело?

На этот раз, когда он качает головой, он ухмыляется.

— Черт, ты хорошо меня знаешь. Мне всегда нравились улыбки Бобби. Они полные и искренние, немного бестолковые и всегда подкупающие.

Я приподнимаю бровь, подталкивая его локтем.

— На самом деле, ничего особенного, — говорит он, но при этом потирает подбородок так, что это говорит об обратном. — Это просто этот говнюк Райан. Присылает мне фотографии, где он гуляет с парнями, пытаясь вернуть меня домой.

Он говорит говнюк с любовью, потому что они с Райаном были лучшими друзьями с начальной школы, но особенность Райана в том, что он действительно говнюк. Это он подал Бобби идею, что алкоголь решает все в первую очередь, и ему каким-то образом всегда удавалось стоять за нашими худшими ссорами, когда мы были вместе.

— Он знает, что ты трезв? — Спрашиваю я, когда незнакомое лицо ставит наши напитки, вежливо улыбается и уходит.

— Да, он знает. Он просто так привык к тому, что я постоянно тусуюсь с ним. Он переживет это.

Я киваю, но меня это не убеждает. Райан — худший вид влияния для такого человека, как Бобби, и, к сожалению, я не вижу, чтобы он так легко отступил.

— В любом случае, — говорит Бобби со вздохом, — я привел тебя сюда не для того, чтобы говорить об этом придурке. — Он подмигивает. — Я пришел сюда, чтобы быть с тобой. Поговорить о тебе.

— Что ты хочешь знать?

— Как у тебя дела, что ты задумала, встречаешься ли ты с кем-то…

— Бобби…

— Шучу, — говорит он, одаривая меня удивительно милой улыбкой. — Это не мое дело.

Я смеюсь, и на этот раз это совершенно естественно.

— Спасибо.

— Как у тебя дела? Ты получила работу, о которой упоминала в своем электронном письме?

— Да, я только начала несколько дней назад. Ведение домашнего хозяйства.

Его брови взлетают вверх.

— Уборка?

— Заткнись. — Я съеживаюсь от того, как кокетливо звучат эти слова, и делаю еще глоток чая, чтобы заткнуться.

Он хихикает и качает головой.

— Эй, я не осуждаю. Просто удивлен. Ты всегда ненавидела убирать за мной. — Он снова подмигивает, и я закатываю глаза. — Хотя нет, на самом деле. Я рад за тебя. Ты справляешься сама по себе лучше, чем я думал.

— Что, ты не думал, что со мной все будет в порядке? — Это звучит более обвиняюще, чем я намеревалась, мои руки скрещиваются на груди.

— Нет, нет, я не это имел в виду. — Он наклоняется вперед, кладя локти на стол. — Я просто — черт, я не знаю. Беспокоился о тебе, вот и все.

Официант, Дилан, подходит с подносом с едой, расставляя каждую тарелку соответствующим образом. Я благодарю его, но на этот раз стараюсь