Влюбись за неделю - Алёна Кручко

за травами — все равно что заставить улитку сдавать нормативы на скорость. Он будет потерян для общества как минимум на неделю. И это если отправится не дальше соседского газона. Так что травы для него обычно собирают практиканты или дипломники. Если это обосновано их работой, что случается реже, чем хотелось бы Честеру. Поэтому можете с чистой совестью считать себя кладоискательницей и дароприносительницей.

Я рассмеялась, а потом покачала головой:

— На первый взгляд смешно, а на самом деле грустно. Получается, он бы и рад сам отправиться куда-нибудь собирать все эти гербарии, но работа не отпускает?

— Свою работу он любит не меньше, так что не тратьте зря жалость и сочувствие. Это не подходящий для них объект. Только взгляните, разве этот до отвращения довольный и лучащийся счастьем индивидуум достоин сочувствия?

Словно иллюстрацией к последним словам Норвуда, в гостиную вплыли два блюда, кофейник и дирижирующий этим парадом вкусностей Честер, и вправду весь светившийся довольством и счастьем.

— Вот, — гордо объявил он, — еще один мясной и, на десерт, сливовый. Ах, друзья мои, как хорошо, что вы смогли составить мне компанию! Иначе я остался бы один против кулинарного гения миссис Фергюсон, а это заведомое поражение.

— Учитывая размер твоего пуза, друг мой, — ехидно передразнил Норвуд, — ты бы с легкостью справился с этой незначительной трудностью.

— Дугал, нет! Только не снова! — Честер опустил все добытые богатства на стол и устроился на стуле. — Я не умру от ожирения, меня не хватит удар во цвете лет и не поразит инфаркт. Из нас двоих целитель я, мне виднее, даже не начинай.

— Ну-ну.

Я в последний момент удержалась от вопроса о роли магии в предотвращении инфаркта. Какая была бы тема! Сенсация. Да-да, для ТОГО мира. Кусок сливового пирога помог сдержать сначала любопытство, а после — нахлынувшую вдруг тоску. Разобраться бы, что может стать сенсацией здесь, но для начала придется решить более насущные вопросы. Жизни и смерти, так сказать.

— Скажите, мисс Блер, этот невозможный черствый человек не слишком травмировал пурпурницу? Я имею в виду исключительно моральную сторону вопроса! Пурпурницы нежные, трепетные создания, любят ласку и не выносят грубого обращения. Как ты ее вытаскивал, варвар? — он обернулся к Норвуду, — у нее перетяжка на третьем междоузлии! Сок циркулирует в замедленном режиме! И это еще меньшее зло, она могла сломаться!

— О, я был сама нежность и трепетность. У меня есть свидетель.

— Думаю, пурпурнице досталось бы, будь она студенткой. А поскольку она всего лишь невинное растение, профессор и правда был нежен, — я улыбнулась в чашку с кофе.

— Вот видишь. Устами сытой и умиротворенной мисс Блер в данном случае глаголет истина. Так что отстань от меня со своими междоузлиями. Не знаю и знать не хочу. Лучше ешь, пока мы не повторили свой прошлый подвиг чревоугодия.

— О, да, — Честер окинул внимательным, взвешивающим и оценивающим взглядом оба пирога и потянулся к сливовому. Но, едва переложив кусок себе в тарелку, снова встрепенулся: — А время? Как долго она пробыла без грунта?

— Наверное, с полчаса? — неуверенно отозвалась я. — Может быть, меньше. Мы так неслись, что больше получаса такого темпа я бы точно не выдержала.

— Минут тридцать-сорок, не больше. И кстати, — Норвуд взглянул на часы — пять минут назад у второго курса алхимиков закончились занятия. Раз уж мы не в Эдинбурге, самое время причинять добро и насаждать справедливость. Мисс Блер, как я понимаю, домой вы сегодня не слишком спешите, так, может, продолжите приносить дары и сообщите уважаемому мистеру Эпплстоуну, что его ждет для начала письменная проверочная работа? В левом ящике стола под справочником Грегориана. Времени дадите ровно двадцать минут и проконтролируете, чтобы этот гений от поэзии смотрел в опросник и только в него. Я приду к концу. Надо сообщить мадам директрисе о печальном портальном инциденте.

— И правда, — я допила кофе одним глотком. — За нашими болотными приключениями совсем забыла. Честер, спасибо за угощение. Передайте мое восхищение миссис Фергюсон. Таких вкусных пирогов я не ела, пожалуй, никогда в жизни.

Встала и уже привычно открыла портал.

* * *

Эпплстоун мялся перед запертой дверью кабинета профессора. Посмотрел на меня взглядом раненого котенка, хотел, кажется, что-то сказать, но я успела первой. Нечего тут умирающую лань изображать, тоже мне, поэт непризнанный.

— Добрый день, мистер Эпплстоун. Проходите, — открыла дверь, вошла первой. — Профессор Норвуд скоро подойдет, а вы пока садитесь и пишите проверочную. У вас двадцать минут, время пошло.

Положила перед ним лист с вопросами и посмотрела на часы.

— Он правда собирается меня выгнать⁈ — трагически вопросил этот доморощенный Ромео.

— Придет — у него и спросите. Но, думаю, ответ будет зависеть от того, что и как вы успеете написать, так что не тратьте времени зря.

Эпплстоун выдал тяжкий вздох, достойный полузадушенного бизона — да что ж мне от него сплошь зоологические картинки в голову лезут⁈ — и уткнулся в работу.

Скрипело перо, тикали часы, за окном шелестела листвой раскидистая липа. Я вдруг подумала: Шарлотта сделала нам с Норвудом отличный подарок. Пусть блуждания по болотам и не назовешь приятным занятием, но уж точно поувлекательней светского мероприятия. Норвуд там был… пожалуй, интересным? Похожим не на сухаря-профессора, а на того Дугала, которого показывала мне Сабелла. Время, проведенное у Честера, я и вовсе вспоминала с улыбкой. Спасибо миссис Фергюсон, ее пироги прекрасно послужили для начала непринужденного разговора.

Я не смотрела на Эпплстоуна и, наверное, он принял это за поблажку. Скрип пера затих, сменился шелестом страниц. Так-так. Я подошла к столу — кабинет не аудитория, среагировать трепетный вьюнош не успел — и взяла с его колен толстый справочник.

— Мисс Блер! — обиженным шепотом возмутился Эпплстоун.

— Что?

— Вам совсем меня не жаль⁈

— Нет. А должно?

— Конечно! Я же не какой-нибудь Обли. У меня один из лучших результатов в общем зачете на курсе! Но если доктор Норвуд всерьез на меня взъелся, он найдет, к чему придраться. Я должен проверить!

— Мистер Эпплстоун. Хочу напомнить, что именно вы, а не мистер Обли, устроили смертельно опасную ситуацию. Из-за собственного легкомыслия и самомнения, а не неумелости. Как вы думаете, что хуже? Неумелость проходит с опытом, было бы желание. А ваши лучшие результаты и порожденная ими