Влюбись за неделю - Алёна Кручко

— Мне придется его проводить к конференц-залу, — кисло призналась я. Сопровождать какого-то неведомого герра Вольгера не хотелось. — Последние ряды наверняка успеют занять студенты.

— Студенты — возможно. А все студентки притянутся к первым, так что место найдется.

— В крайнем случае сгоним кого-нибудь, — предложила я. — Неужели не уступят своему профессору?

— Можете пугать их мной как вам нравится, — одобрил Норвуд. — Это подействует.

— Договорились. Что ж, пойду сопровождать гостя.

— Идите, — согласился профессор, окинув меня каким-то странным взглядом.

И что он такого во мне увидел, чтобы так смотреть?

* * *

Ответ на этот вопрос я получила очень быстро. К счастью, еще не дошла до директорского кабинета, где ждал гость. Уловила краем глаза собственное отражение в темном стекле двери большого конференц-зала, остановилась, всмотрелась… Намокшие и высушенные заклинанием волосы стояли дыбом, а еще я забыла снять плащ и переобуться. Ну, Норвуд! Ну и зараза! И я хороша, последние мозги ветром выдуло и дождем смыло!

Ладно же.

Я зашла в туалетную комнату рядом с конференц-залом. Переобулась, плащ и сапоги бросила прямо там, если кто вдруг польстится, то и плевать. Встав перед зеркалом, сосредоточилась и повторила выученные в первое утро чары укладки. Высокая строгая прическа, черные брюки, бирюзовый джемпер, белоснежный воротничок блузки. Отлично. Вот теперь можно изобразить из себя лицо Академии. Где там ваш герр Вольтер, то есть Вольгер, подавайте его сюда, сопроводим в лучшем виде!

Маскелайн окинула меня оценивающим взглядом, чуть заметно кивнула и бодро сказала:

— А вот и наша мисс Блер, она проводит вас в конференц-зал. Наши студенты и сотрудники с нетерпением ждут вашего выступления. Уверена, оно будет блестящим.

Что характерно, представить гостя мне она и не подумала. То ли Шарлотта с ним уже знакома, то ли предполагается, что этого блондинистого типа и так все знают? Не люблю блондинов, есть в них что-то рыбье. Хотя этот экземпляр, безусловно, выше среднего уровня. Голубовато-серые глаза под темными бровями, золотистые волосы собраны в короткий хвост. Губы красиво очерчены, только улыбается очень уж широко и сладко. Но в целом ясно, почему Норвуд предрек, что студентки стянутся к первым рядам.

— Рада вас видеть, доктор Вольгер. Пойдемте, я думаю, ваши слушатели уже ждут, — я выдала дежурную улыбку, и Маскелайн снова одобрительно кивнула.

— Радость взаимна, уважаемая мисс. Если в Академии Панацеи все сотрудники такие потрясающие, как вы и миссис Маскелайн, я понимаю, почему доктор Норвуд здесь окопался. И даже, пожалуй, завидую. А кстати, где же он сам?

— Утрясает сегодняшнее расписание, чтобы без проблем послушать ваше выступление. Он просил меня занять место для него.

— Ну разумеется. Как всегда крайне занят и невыносимо мрачен. Хотя аудитории он собирает немаленькие — все-таки известный в узких кругах человек. Впрочем, до моих сборов ему далеко. Вы ни разу не слушали мои лекции, мисс Блер? Я бы наверняка вас заметил. Такое запоминающееся лицо!

Остро не хватало информации. Я даже не могла спросить, впервые ли он в Академии, потому что Шарлотта должна это знать и без вопросов. Но ревность к Норвуду трудно было бы не заметить. «Известный в узких кругах», как же! А то ваши «круги», герр Вольгер, намного шире!

— Я полагаю, во время выступлений вам не до поиска интересных лиц в зале, доктор Вольгер, — обтекаемо ответила я. — Все же удержать внимание аудитории — задача, требующая некоторых усилий, верно?

— О, вы заблуждаетесь, дорогая мисс, — Вольгер легкомысленно махнул рукой. — Держать аудиторию вовсе не сложно, если ты любишь свое дело и умеешь внушить эту любовь слушателям! Но погружаться в тонкие сферы алхимии особенно прекрасно, глядя в глаза потрясающей женщины. Ваши глаза я бы непременно запомнил.

«Лицо», «глаза», а сам косится на грудь. Мне все больше хотелось ответить колкостью. К счастью, конференц-зал был недалеко.

— Пришли, — сообщила я. — Вам сюда. Думаю, сегодня перед вами будет много интересных глаз. «И откровенных декольте», — подумала, когда меня чуть не снесла с ног старшекурсница с двумя расстегнутыми верхними пуговичками на блузке.

— Неужели это вы, доктор Вольгер⁈ — воскликнула, пожирая его влюбленным взглядом.

Вот и отлично, теперь могу спокойно исчезнуть — он и не заметит.

Задние ряды, как я и думала, были забиты под завязку. Я не стала выискивать свободные кресла, а подошла к крайним возле выхода.

— Господа, эти два места занимал профессор Норвуд.

Пугать чем-то еще не пришлось, хватило имени. Даже не двое, а трое парней в этом ряду и двое перед ними вскочили и растворились в пространстве, будто и не было. Вот это авторитет у Норвуда! Боятся лишний раз на глаза показаться.

Тем временем через высокую дверь, предназначенную для лектора, вплыл Вольгер в окружении прекрасных и не очень дев. Та самая, с расстегнутыми пуговичками, прижимала к высокой груди тетрадку. Автограф в конспектах выпросила, что ли?

— Все собрались? — вопросил он. — Всем меня видно, всем меня слышно?

— Мы слышим тебя, о Каа, — пробормотал кто-то сбоку.

— Твое счастье, что этого не слышат бандерлоги из первого ряда.

Я покосилась на голос — рассмотреть студентов с чувством юмора, словно слизанным у Норвуда. Пожалуй, стоит их запомнить.

Между тем Вольгер распинался о своей роли в науке, эпохальности своих открытий и важности того, чтобы каждый человек «как в этом зале, так и за его пределами» (честное слово, так и сказал!) проникся историческим значением момента. Все это было мало похоже на научный доклад, как я его себе представляла. Интересно, Норвуд вообще придет? Он наверняка знал, чего ждать от этого, с позволения сказать, «коллеги».

— И вот, когда я задал себе вопрос, очень важный вопрос о том, какие именно тонкие влияния может воспринимать столь неподатливый и закоснелый материал, как металл…

Нет, я не в состоянии это слушать. Даже если на самом деле это не ересь, а реально имеющая значение для местной науки тема — не в таком же изложении!

Появление Норвуда с легкостью можно было и пропустить, потому что вошел он абсолютно бесшумно и молча сел в кресло со мной рядом. Но его заметили. Оживленный шепот пронесся по задним рядам, кто-то даже тихо присвистнул, и вот это