Летний сад - Полина Саймонс

Поползли двадцать невыносимых минут. В лачуге было сыро, душно. Хотя Александр прислушивался, он не слышал внизу никаких звуков.

– Ты буддист, Ха Сай? Анимист? – шепотом спросил он, вытаскивая свой крестик и целуя его.

– Нет, – ответил Ха Сай, целуя собственный крест. – Я добрый католик, как ты и твой сын, майор Баррингтон.

Тихое поскрипывание лестницы насторожило их. Они пригнулись, напряглись, почти не дыша. Крышку люка подняла маленькая искалеченная рука. Девушке не сразу удалось протащить наверх большой живот. Мун Лай была спиной к мужчинам. Александр почуял серный медицинский запах, солоноватый запах крови, увидел пустые флаконы из-под опиума, которые девушка положила на землю рядом с окровавленными повязками. За кем бы она там ни ухаживала, тот человек страдал от боли.

Александр и Ха Сай выждали еще две секунды.

Она только-только выбралась наружу и еще сидела на корточках, когда Александр, не дав ей возможности встать или заметить их боковым зрением, прыгнул на нее, сбил на землю, схватил за руки и зажал ей рот. Ха Сай мгновенно закрыл крышку люка, чтобы внизу их не услышали. Александр, крепко держа Мун Лай, наклонился к ее уху и шепнул:

– Где Энтони?

Женщина боролась, пытаясь вырваться. Она пробовала закричать, вертела головой, и Александру пришлось держать ее так крепко, что он, пожалуй, причинял ей боль, но она продолжала сопротивляться и брыкалась, пока Ха Сай не схватил ее за ноги, а Александр одной рукой прижал ее к своей груди, а другой зажал рот. Она попыталась укусить его. Ему пришлось насильно сжать ее челюсти. Повернув ее голову к себе, чтобы она увидела его мрачное лицо, он сказал:

– Не вертись. Не сопротивляйся.

Он не думал, что она его понимает, и потому просто сильнее прижал к себе ее голову. Один ее глаз прикрывала повязка, но второй, зрячий, оказавшийся очень близко к лицу Александра, был черным и полным… чего? Странно, это не походило на страх. Несмотря на сильное давление, она все равно пыталась укусить Александра, дергалась, стараясь освободиться.

– Dâu lá Энтони? – спросил Ха Сай на вьетнамском, связывая веревкой ее ноги. – Où est Энтони? – спросил он на французском.

Она все так же дергала головой. Просто качала или пробовала вырваться?

– Где Энтони? – спросил на английском Александр. А потом прошептал на русском: – Где Энтони?

Она моргнула. Моргнула, услышав русский язык?

Александр не мог убрать ладонь от ее рта, пока не убедился бы, что она не станет кричать, потому что, если она закричит, им придется убить ее и сбежать, и их операция закончится, не успев начаться, а они так и не узнают ничего об Энтони.

– Наверное, лучше унести ее в канаву? – спросил Александр Ха Сая, задыхаясь.

Она застонала, дергая головой под его ладонью.

Александр уставился на нее.

– Она меня понимает?

Девушка кивнула. И в ее глазе мелькнуло нечто… Она смотрела на Александра так, словно знала его.

– Будешь кричать? – спросил он.

Она отрицательно дернула головой.

– Ты говоришь по-английски?

Она кивнула, но он не мог ей доверять. Что, если она все же закричит? Одна ее рука наконец вырвалась, она тут же потянулась и схватила грязные бинты, лежавшие рядом на земле, и махнула ими – как белым флагом.

Переглянувшись с Александром, Ха Сай достал свой десантный нож и прижал его к горлу Мун Лай:

– Послушай меня. Он сейчас уберет ладонь с твоего рта, но если ты произнесешь хоть один звук громче шепота, этот нож перережет твое горло, понятно?

Она кивнула. Александр все еще прижимал к себе ее голову.

– И даже до того, как он успеет добраться до тебя ножом, – сказал он, – я просто сломаю тебе твою чертову шею, если ты повысишь голос. Это тебе понятно?

Мун Лай кивнула.

– Ты ведь знаешь, где Энтони?

Она качнула головой.

– Хочешь, чтобы мы забрали тебя в джунгли? – сказал Ха Сай. – Двое мужчин унесут тебя в лес и будут держать тебя там, пока ты не скажешь, где он. Потому что тебя ждет именно это.

Александр нахмурился. Нужны ли такие угрозы в адрес беременной женщины? Мун Лай заметила его нерешительность. Но Ха Сай не обратил на Александра внимания:

– Не смотри на него. Смотри на меня. Где Энтони?

Она снова задергалась. Ладонь Александра все так же зажимала ей рот.

– Если не скажешь, – продолжил Ха Сай, – мы уведем твою мать. И того маленького мальчика. Кивни, если поняла.

Девушка кивнула.

– Где он? – спросил Александр более мягким тоном, чем Ха Сай, несмотря на то что продолжал крепко держать ее хрупкое горло. Он даже нажал сильнее. – Мой сын там, внизу? Он в той яме?

Когда она не ответила, Александр дернул ее голову назад. Она задохнулась под его ладонью, но все равно не отвечала. Беременная женщина! Это было безумием.

– Пожалуйста, – сказал он, перемещаясь, позволив ей лечь на бок. – Пожалуйста. Я не хочу вредить тебе. Мне просто нужен мой сын. Скажи, внизу ли он, это все, что мне нужно.

Рискнув, он убрал ладонь с ее рта.

Она просто лежала на земле, задыхаясь, ослабев, не пытаясь сбежать, молча, и ее темный карий глаз, влажный и понимающий, смотрел на него. Ха Сай отодвинулся на несколько дюймов, все так же держа наготове нож, а Александр отодвинулся на три фута – подальше от ее тяжелого живота. Ему хотелось закрыть глаза и не смотреть на нее. Его инстинкты готовы были его предать, когда он смотрел на крошечную женщину с таким животом, сопротивлявшуюся двум вооруженным солдатам. Это было уж слишком.

– Пожалуйста, – повторил он, – скажи мне, где он.

Мун Лай открыла наконец рот и заговорила тихо, сбивчиво, но на очень хорошем английском.

– Знаешь, – сказала она, – он меня уверял, что ты никогда его не найдешь. А я ему говорила, что ты сумеешь.

Теперь Александру не хотелось закрывать глаза. Он вытаращил их:

– Что?

– И нечего притворяться, что ты удивлен, – сказала Мун Лай.

– Кто это удивлен? Он жив?

– Я не знаю, – ответила она мягким голосом. – Был едва жив, когда его забирали отсюда.

Его забрали отсюда! Александр потерял дар речи. Он чуть не плакал.

– Вы опоздали. Он теперь где-то рядом с Ханоем, – сказала Мун Лай. – Скоро его отвезут в лагерь Кастро рядом с Китаем. А потом в СССР.

Со стоном выдохнув, Александр опустился на землю.

Она наблюдала за ним, не моргая. Все были на