Бесчувственный Казанова - Л. Дж. Шэн

– Способствующее пищеварению.

Но это простой вопрос. Другого у меня в квартире не водилось.

– Моя причуда в одежде? – Я хотела узнать, заметил ли он, что я подбирала сумочки под цвет платьев.

– Ты не носишь нижнее белье. – Риггс расплылся в победоносной ухмылке. – Что лично я, кстати, одобряю.

– Эй, конечно, ношу! – Я хлопнула его по бедру. Ай. Он что, железный?

– Тогда почему его никогда нет в стиральной машине?

– Я стираю его вручную. Оно нежное. – Я взяла пару трюфелей, сунула в рот и стала жевать.

– Совсем как ты, – язвительно заметил он. – Кстати, у тебя зубы коричневые от шоколада.

Я открыла рот и в ужасе выплюнула наполовину прожеванный трюфель обратно в коробку.

Риггс напряг челюсти.

– Опять ты это делаешь.

– Что именно?

– Беспокоишься, что подумают люди.

– Можешь, пожалуйста, прекратить?

– Что?

– Быть таким забавным и обаятельным.

– Значит, считаешь, что я забавный и обаятельный? – В его глазах снова мелькнул страстный блеск.

– Ты пытаешься таким быть, – исправилась я, радуясь, что шоколад закончился. К горлу подступила тошнота. – Не выходит. Я знаю, какую игру ты ведешь.

Риггс с ухмылкой оперся на локти.

– Так я теперь веду игру? Просвети меня, пожалуйста, какую же.

Он действовал мне на нервы, но зато мы хотя бы перестали обсуждать мой публичный нервный срыв, случившийся наверху. Я надеялась, что в этот миг не становлюсь героиней вирусного мема.

Британская Карен[15] набрасывается на свою начальницу с пятном от месячных на заднице.

На фоне этого смерть Элвиса на унитазе выглядит изящным уходом в мир иной.

– Ты любишь женское внимание. Тебе не важно, где и как ты его получаешь или кого при этом губишь. – Я скрестила руки на груди.

Люди обходили нас на лестнице. Пора проваливать. Я встала и отряхнула платье, слишком погруженная в свои мысли, чтобы беспокоиться из-за пятна от месячных. Они вообще должны были начаться только на следующей неделе. Видимо, Би Джей сбил мне цикл своими травмирующими новостями. Я пошла к метро, и Риггс зашагал прямо за мной.

– И какие у тебя доказательства в поддержку этого утверждения? – поинтересовался он, когда я метко бросила пустую коробку из-под конфет в мусорный бак.

– Ты крутишь роман с замужней женщиной. – Я подавила отрыжку. – Разрушаешь семью.

– Только не говори, что за последние десять минут прониклась солидарностью к Гретхен Битти. – Риггс приложил руку к сердцу.

– Едва ли. – Я вздернула подбородок. – Но подумай о детях.

– Я предпочитаю пока этого не делать. И вообще на данный момент не испытываю желания их заводить.

– Считай, я потрясена. – Я фыркнула, раздражаясь все больше, хотя заметила, что он держался ближе ко мне, чтобы прикрыть пятно от месячных на одежде. – Я еще никогда не встречала такого безрассудного человека. Тебе почти сорок, а у тебя даже дома нет!

– Я мог бы им обзавестись, – холодно сказал он, и я почти ему поверила. – И машиной. И всеми этими страховками, которые нужно ежемесячно оплачивать. Предпочитаю этого не делать.

– Почему?

– Ради свободы. Ты знала, что слово «ипотека» на французском означает «мертвый залог»? Когда владеешь чем-то, это неизбежно владеет тобой.

– Может, я хочу, чтобы мной владели. Жить как дикий сорняк, не имея места, которое можешь назвать домом… для меня это жалкое существование.

Риггс спустился за мной в метро, двигаясь, как пантера – плавно, размашисто, грациозно. Он привлекал внимание окружающих, само его присутствие выбивало меня из колеи.

– Мне никогда не грозило разрушить брак Гретхен, – наконец сказал он.

– Как это? – спросила я с вызовом, проходя через турникет. Он перепрыгнул вслед за мной. Мой будущий муж – правонарушитель. Прелестно.

– А вот так. – Риггс небрежно прислонился к стене на станции метро, отставив одну ногу. – Он был разрушен до моего появления. У Джейсона уже десять лет роман с сестрой Гретхен.

– Что за кучка обманщиков. – Я закатила глаза, достала из кошелька маленькое зеркало и проверила, не смазалась ли помада. – Презенс, дочери Гретхен, уже девять.

– Она назвала своих дочерей Лирик и Презенс? – Риггс неприятно ухмыльнулся. – Не думал, что она настолько жестока. В общем, это чистая правда. Гретхен застала Джейсона и свою сестру в компрометирующем положении в тот же день, когда они вернулись из медового месяца. С тех пор их брак – одно название.

К моему стыду, эти омерзительные сведения принесли мне удовольствие. Гретхен всегда была в выигрышном положении. Я никогда не видела, чтобы с ней поступали подло.

– Так почему она не развелась с ним? – требовательно спросила я.

– Ты же сама только что сказала, что Презенс девять лет, скоро исполнится десять? – Он хитро приподнял бровь. – Посчитай, Поппинс.

– Перестань называть меня Поппинс.

– Перестань говорить, как она.

Его слова заставили меня замолчать на мгновение и переварить информацию. Выходя замуж за Джейсона, Гретхен уже была беременна. Логично. Она как раз из тех женщин, которые переходят к следующему завоеванию, едва отметят галочкой брак и детей в списке своих задач. А на том этапе – десять лет назад – ее больше волновало, как не потерять место в телесети, а не работа над браком.

– А когда ты появился на горизонте? – Я скрестила руки на груди.

– Примерно четыре года назад. – Риггс поправил на плече кожаный ремень своей сумки. – Мы оба освещали Олимпиаду в Греции.

– И кто к кому подкатил?

– Разве это важно?

– Ты прекрасно знаешь, что да.

– Влечение было обоюдным, – ответил он дипломатичным тоном.

– Кто сделал первый шаг? – не отставала я, вновь преисполнившись ярости в адрес Гретхен за то, что она клеилась к моему фиктивному жениху.

– Я, – ответил Риггс беззаботно. Неубедительно. – Что тут скажешь? Глядя на всех этих спортсменов на кардиотренировках, я и сам захотел позаниматься.

Я не поверила ему. Он прикрывал Гретхен. Я не могла его понять. Риггс обладал беспечной гедонистической аурой злодея и моральным кодексом героя.

– Ты ее любишь? – Я прищурилась, утопая в его глазах цвета океана.

Он запрокинул голову и от души расхохотался.

– Я не способен на это чувство, так что не беспокойся о том, что твой будущий муж будет сохнуть по другой.

К платформе подошел поезд, и мы с Риггсом зашли в вагон. И поскольку в час пик он был переполнен, нам пришлось прижаться друг к другу у пластиковой перегородки, а Риггсу нависнуть надо мной. Он прислонился грудью к моей груди. От него пахло свежестью и чистым воздухом.

– Даже если у Джейсона и Гретхен все только «на словах», – сказала я, пальцами изобразив кавычки, и