Пепел. Гори оно все... - Весела Костадинова

Ярослав слегка кивнул — почти незаметно, сдержанно.

— Добрый, — коротко ответил он, и в его голосе не было ни холодности, ни тепла — только констатация факта.

Он ненадолго задержал на ней взгляд, словно взвешивая что-то внутри себя, а затем произнёс почти спокойно, с тем самым твёрдым, уверенным спокойствием, которое не оставляло места сомнениям:

— Думал, подарком занимается Артур... Вам, собственно, заморачиваться ни к чему.

Альбина поспешно облизала пересохшие губы, ощущая, как ладони стали влажными от напряжения. Малейшее движение Ярослава — чуть заметный наклон головы, резкий поворот плеч — воспринималось ею с болезненной остротой.

Он выдержал паузу, словно давая ей время успокоиться, а затем продолжил, уже чуть мягче:

— Я это к тому, Альбина, — проговорил он, отчётливо выделяя её имя, — чтобы вы не волновались по этому поводу. Но... — и в его голосе на миг проскользнуло что-то живое, человеческое, — мне приятно, что вы заботитесь о таких мелочах.

На секунду уголки его губ чуть дрогнули, намекая на тень улыбки, прежде чем он снова вернул лицу обычную серьёзность.

Альбина стояла, онемев от смущения, прижав руки к бедрам в бессознательной попытке выглядеть скромнее, незаметнее.

Этот человек подавлял её, внушал одновременно страх и какое-то древнее, глубокое уважение.

И даже в этой короткой встрече он словно очертил невидимую границу между своим миром и её.

- Я… не привыкла перекладывать ответственность, - удалось выдавить ей.

- Я заметил, - он улыбнулся уголками губ. – Ирина мне сказала, что вы все схватываете на лету и работаете за троих, совмещая и ее направление и свое. Дорогая похвала из уст этой женщины, - он снова прищурил темные глаза. – Я, - он, таким знакомым ей по Артуру жестом, потер нос, - подошел сказать, что мое приглашение в силе, и отказа я не приму. А все формальности и организационные вопросы вы можете решить через мою секретаршу. Она знает, чем вам помочь.

Краска снова бросилась в лицо Альбины, как горячая волна, когда до неё дошёл смысл его слов. Помощь. Опять это слово, которое звучало как милостыня, как намёк на её несоответствие, на её неспособность справиться самой. Она отвернулась, поджав губы, чтобы скрыть вспышку гнева и стыда. Что отец, что сын — одинаковы. Артур с его чёрной картой, Ярослав с его секретаршей — оба видели в ней кого-то, кто нуждается в их поддержке, кто должен «соответствовать» их миру, а не быть собой. Её пальцы сжали ткань рукава рубашки, и она почувствовала, как в груди закипает протест.

Ярослав, словно уловив её реакцию, усмехнулся — коротко, едва слышно, но этот звук резанул её, как лезвие.

— Вы неправильно поняли, Альбина, — сказал он, и его голос стал чуть мягче, но всё ещё сохранял ту стальную твёрдость, которая не терпела возражений. — Вы будете весь вечер рядом со мной и сыном. Вы должны быть одной из нас. Рая знает весь протокол подобных мероприятий, расскажет вам. Вы же не хотите прийти неподготовленной? — Он сделал паузу, его глаза снова прищурились, как будто он проверял её реакцию. — Ваша ответственность, напоминаю.

Альбина на секунду прикрыла глаза, чертыхнувшись про себя. Ярослав же ответа ждать не стал, молча развернулся и направился в своей машине, около которой ждали помощники и водитель.

15

Но в одном Ярослав был определенно прав – это Альбина осознала чуть позже, когда схлынули первые эмоции страха и протеста – их с Артуром мир диктовал свои правила. И даже он – король стройки – им подчинялся. Это был мир большого бизнеса, компромиссов, сделок и правил.

- Может так оно, Аль, и лучше, - заметил Дима, когда она приехала за монетой и осталась у них с Элькой на чай. Эльвира жадно слушала сестру с горящими глазами.

- Конечно, правильно, - поддакнула она. – Неужели ты не видишь, что так живут все женщины таких как Миита? Мужики обеспечивают – женщины их радуют. Вот, Дим, баланс мужского и женского, - она подпихнула парня локтем. – Мужик должен зарабатывать на свою женщину, тогда он ее ценить будет – потому что вложился в нее. А гордячки, Альк, они нужны неудачникам – не за деньги, а по большой и чистой, - Эльвира подмигнула сестре. – Иди завтра к этой Рае и пусть из тебя конфетку делают!

- Эляяя…. – протянул Дима, качая головой. – Аль, тут не в том дело, что тебя спонсируют, а в том, что Миита не хочет рисковать. Как взрослый мужик он головой понимает гораздо больше всех нас – ему на фиг не нужны провалы на официальном мероприятии.

- И все равно у меня какое-то неприятное чувство…. – пробормотала Альбина, глядя в чашку с чаем.

- Ой, Алька, да брось! – Эльвира вскочила с табуретки, её движения были резкими, но в них чувствовалась какая-то нервная энергия. Она прошлась по кухне, будто не могла усидеть на месте. – Тебе полгорода завидует! Ты в сказке, а морду кривишь. Знаешь, что такие мужики ненавидят? Сомнения. Им нужна женщина, которая берёт их мир и делает его своим. – Она остановилась, посмотрела на Альбину и добавила чуть тише: – Я бы, знаешь, не ныла, будь у меня такой шанс.

Альбина подняла глаза, уловив странную нотку в голосе сестры, и усмехнулась:

- Тебе-то откуда знать, Эль? Ты ж не тусовалась с такими, как Миита.

Эльвира замерла на секунду, её тонкие плечи напряглись. Потом она медленно повернулась, её улыбка была острой, почти вызывающей:

- Может, и не тусовалась. Но я вижу, как это работает. Такие, как он, хотят женщину, которая понимает: он платит за свой комфорт, за свою гордость. И если ты будешь мямлить, он найдёт другую – ту, что с радостью возьмёт всё, что он даёт, и ещё спасибо скажет. – Она пожала плечами, но её взгляд задержался на Альбине чуть дольше, чем нужно. – Я, может, и не в их мире, но я бы знала, как там играть. Уж точно не сидела бы с кислой миной. Бери, пока дают, Аль!

Слова Эльвиры лежали на душе тяжелым грузом, но была в них печальная для Али справедливость – мир богатых мужчин слабостей и неуверенности не терпит. Слабых он ломает через колено.

Поэтому в четверг утром она все-таки поднялась на третий этаж и подошла к секретарю Ярослава