Отравительница - И. В. Офелия

Глава 13

Алина

Один за другим я отщипывала одиночные стебли ландышей, которые тянулись длинной дорожкой по всему дому. На зелёные стебли аккуратным жемчугом были нанизаны хрупкие белые цветы в форме крошечных колокольчиков. Я считала совершенно непродуктивным подыгрывать больным играм моего Существа, которое, в свою очередь, нисколько не сомневалось в том, что я не стану выбрасывать прекрасные цветы.

Когда я проснулась тем утром, тропинка из ландышей начиналась у моей кровати, бежала по коридору, спускалась по лестнице и, наконец, заканчивалась на кухне.

Яркие лучи, падающие в комнату из окна, осветили маленькие пылинки, словно ожившие при моём появлении. Яркая полоса света солнечной дорожкой протянулась по полу и столу, где лежала куча загадочных волокон.

На первый взгляд в ней не было ничего особенного. Издалека это выглядело как куча шерсти, брошенная на стол. По мере приближения шерсть постепенно превращалась в тонкие волоски, сплеталась в цветы и листья, которые, в свою очередь, складывались в венок. Некоторые волоски были окрашены в красный цвет неаккуратными пятнами, которые были, скорее всего, последствием того, что случилось с их несчастными владельцами.

В центре венка лежала крыса. Она лежала на спине, в её брюшке была вырезана аккуратная латинская буква Y. Головы у крысы не было. Все внутренности были на своих местах, только сердце было приколото над тем местом, где должна была быть голова. В записке не было необходимости. Я и так знала, кто прислал мне всё это.

С одной стороны, я не могла не признать, что его креативность была выше всяких похвал, но с другой, я знала, что это великолепие без колебаний пойдёт на обед птицам.

Я осторожно подняла венок из волос. Тонкие пряди всё ещё не утратили жирной текстуры кожи головы своих прошлых владельцев. Я почувствовала это, держа волосы в своих руках. Я вырвала крысиное сердце и положила его обратно в тушку, осторожно погладив маленькое тельце, и только затем вышла на улицу через заднюю дверь.

Когда я вышла на задний двор, на улице стояла предрассветная тишина, нарушаемая лишь редким кваканьем лягушек в саду.

Единственное, что я оставила себе от столь необычного подарка, – это цветы. Остальное я отдала своим подругам-воронам. Я бросила тушку в траву, и птицы с энтузиазмом приступили к трапезе.

Возле теплицы я повесила венок на кормушку для птиц, надеясь, что пернатые мастера гнёзд смогут использовать его лучше, чем я. В последнее время Существо дарило мне довольно сложные подарки. Каждый раз, когда он оставлял мне что-то, я пыталась найти этому хоть какое-то применение, если это было возможно. Но с тушками животных всё обстояло иначе. Лучше всего было закопать их под клумбой, чтобы их съели черви.

Хорошо хоть эти подарки не требовали особой уборки после себя, так как у меня не было горничной. Но даже если бы она и была, я в любом случае не смогла бы попросить её убирать мёртвые конечности.

– Он дал тебе понять, что ты ему нравишься? – спросила Фиби, сидя рядом со мной на диване и обхватив руками колени.

Мы устроились перед камином с хрустальными бокалами в руках.

– Нет, хотя я была бы не против, если бы он это сделал, – я покраснела, сделав робкий глоток вина.

– Обожаю, когда такое случается! Я всё-таки должна была стать свахой. У меня ощущение, что на моих вечеринках каждый находит себе пару, – она хихикнула. – Скоро ли я смогу опять увидеть вас обоих?

– Я не знаю. Он обещал прислать мне какие-то бумаги. Я надеюсь, что он не забудет положить в посылку свою визитную карточку, – я пожала плечами, допивая свой бокал и протягивая его Фиби.

– Это так интересно! Мы можем договориться и пойти вместе в музей, на ярмарку или, может быть, на спектакль? – затараторила она, поднимая графин и наливая мне ещё вина.

– Звучит заманчиво, – улыбнулась я. – А как насчёт тебя? У тебя кто-то появился?

– Всё по-старому. Я боюсь, что никогда не найду кого-то достойного себя, а быть с человеком скучным и неинтересным я не хочу, – она сделала паузу, на её лице появилось лукавое выражение. – Хотя никто не лишит меня удовольствия продолжать испытывать мужчин на прочность.

– Ты скоро разоришь их всех своими дорогостоящими вечеринками и винными погребами.

– Разве не для этого нужен мужчина?

Я пожала плечами и накрыла нас одеялом, придвинувшись ближе к Фиби, чтобы мы могли удобно разместиться под ним.

– Ты куришь? – спросила Фиби.

Я покачала головой.

– Иногда, но я уже давно этим не баловалась. Мне не нравится вкус табака.

– Хм… – она взяла мою косу и поднесла её к своему носу. Затем она наклонилась к моей шее и вдохнула, сморщившись. – Пахнет дымом.

– Странно, – я приподняла бровь, тоже нюхая волосы. – Последний раз я принимала ванну два дня назад. Скорее всего, в этом виновата прогулка.

– Я так и подумала. Не могу представить тебя курящей, хотя пьющей всякую дрянь – да, – она рассмеялась.

– Точно, – мои губы растянулись в короткой улыбке, когда я заметила, что всё ещё сжимала косу руками.

– Как насчёт того, чтобы помыться прямо сейчас? Я тебе помогу! Пошли! – она сбросила ноги с дивана, заставляя меня идти за собой.

– Зачем? Я завтра сама вымоюсь!

– Так мы вспомним старые добрые времена!

– Нам было по пять лет! Скорее всего, ванна не выдержит нас обеих.

Её хватка не ослабла, Фиби протащила меня весь остаток пути до ванной. Больше всего я скучала по ночам, которые мы проводили вдвоём. Ближе Фиби у меня никого не было, как, собственно, и у неё, мы почти всё время были вместе. Но так было раньше. Мне было интересно, чем она занималась, пока я была в отъезде. Я думала, что за время моего отсутствия у неё появятся ещё друзья. В каком-то смысле я испытала облегчение от того, что мы смогли так легко вернуться к тому, на чём остановились.

– Похоже, ты сегодня скупила весь рынок, – прокомментировала она, поставив свой напиток на пол и взяв в руки перевёрнутый букет лилий, сушившийся на двери.

– Мне сделали скидку, и я не смогла отказаться, – соврала я, поворачиваясь к керамической ванной.

Я не сразу включила воду, но, повернув кран, вода странно зашипела, указывая на то, что в ванной что-то было.

Крысы. Две, нет, три дюжины крысиных тушек были свалены на дно ванны. Все они были вскрыты, как и предыдущая. Напор воды сталкивал их друг с другом, они барахтались и покачивались в отвратительной алой жидкости.