Отец подруги, или Влюблен без памяти - Виктория Победа

— Это из-за той ночевки? Потому что ты у меня осталась? — взволнованно интересуется Сашка.

— Нет, — отрицательно качаю головой.

Сашка выглядит какой-то совсем подавленной и я понимаю, что она мне не верит.

Черт!

Молодец, Кира, еще этого не хватало.

Несколько секунд я прокручиваю в мыслях возможное развитие событий и в конце концов решаю добавить немного подробностей, касающихся непосредственно ее отца.

— Саш, — я нервно кусаю губы, — есть еще кое-что.

— Что? — она тут же оживляется.

— Отчасти ты права, я тебя избегала, — признаюсь обреченно, — но не потому, что ты меня обидела.

— А почему? — она растерянно хлопает ресницами, а я чувствую себя последней сволочью.

Ну не могу же я ей признаться в том, что практически всякий раз, когда вижу ее отца, я отчаянно хочу его поцеловать. Это ненормально и необъяснимо! А еще - неправильно!

— Твой папа… — я замолкаю, отвожу взгляд и стараюсь подобрать слова.

— Папа? — она уточняет озадаченно и вся превращается во внимание.

— Помнишь, он меня подвозил по твоей просьбе? — начинаю издалека.

— Конечно, — кивает оживленно.

— Ну так вот, он мне тогда визитку свою оставил, на случай чего, — я решаю, что некоторые подробности даже полезно озвучить.

Сашка озадаченно сводит брови к переносице.

— Я не собиралась пользоваться его визиткой, но так вышло… — перевожу дыхание, — что мне пришлось.

— Пришлось? — переспрашивает.

— Да, — киваю, — меня немного подставили и я оказалась в отделении полиции. В общем, я тогда позвонила Паше, это парень мой бывший, но он… в общем, ему было не очень важно, что со мной, и тогда я вспомнила о визитке…

— Так, — Сашка кивает, продолжая хмуриться.

— И тогда я позвонила Владимиру Степановичу, у меня просто больше выбора не было, понимаешь. И он за мной приехал, забрал меня из участка, уж не знаю, как ему удалось замять это дело, но меня отпустили в ту же ночь.

— Ну это похоже на папу, — Сашка к моему удивлению довольно улыбается, — ну и?

— Я домой в тот день возвращаться не хотела, после… всего…

Я замолкаю на несколько секунд, обнимаю себя руками.

— Ну это понятно, твой парень кретин, — заключает Саша, чем вызывает у меня улыбку.

— Меня твой папа тогда в свою квартиру отвез, — я заглядываю ей в глаза, в попытке считать реакцию на мои слова.

Сашка продолжает внимательно слушать, только улыбка с губ сползает и морщинка на переносице становится глубже.

— Ты только не подумай ничего, пожалуйста, — я чувствую потребность оправдаться, пусть и не в чем, — он разрешил мне переночевать и потом… — поджимаю губы, сглатываю собравшийся в горле колючий ком.

— Потом? — уж очень осторожно уточняет Сашка.

— Потом он предложил мне там пожить какое-то время и я согласилась, — выдаю на одном дыхании и виновато смотрю на Сашку.

Она несколько секунд молчит, на ее лице хорошо отражается мыслительный процесс.

— Ну хорошо, папа все сделал правильно, ничего нового ты мне не рассказала, только я так и не поняла, меня-то ты зачем избегаешь?

— Да потому что мне стыдно! — воскликнув, я вскакиваю со своего стула, развожу руками и отворачиваюсь.

— Стыдно? — уточняет удивленно.

— Да стыдно, — сделав вдох, я оборачиваюсь, — все это выглядит некрасиво, получается, как будто… Будто я воспользовалась знакомством с тобой.

— Кир, ты нормальная вообще? — Сашка широко распахивает глаза и смотрит на меня, как на душевно больную.

Со стороны, пожалуй, все так и выглядит: я раздуваю из мухи слона.

Нормальная…

Нормальная бы никогда бы не допустила даже доли тех мыслей, что посещали мою больную голову в присутствии ее отца.

Я сейчас в ее глазах, наверное, какой-то невротичкой выгляжу, но и рассказать больше, чем уже сказала не могу.

Одно я знаю точно, лучше мне держаться от ее отца подальше.

— Извини, — я, честно говоря, даже не знаю, за что именно извиняюсь.

За то что общения с ней избегала, или за те неправильные мысли, о которых даже вспоминать неловко.

И зачем я вспомнила?

— Да за что? — Сашка широко улыбается. — Просто не делай так больше, я же правда думала, что мы с Лялькой тебя обидели. Это точно все? — вперяет в меня испытующий взгляд.

Я качаю головой.

— Нет, но это совсем личное, мне просто надо пережить некоторые… моменты, и все будет хорошо, — улыбаюсь натянуто.

С минуту Саша напряженно меня рассматривает, потом кивает.

— Ну лично на то и личное, — заключает вполне довольно, — а все-таки классный у меня папа, да? — ее улыбка становится еще шире.

Классный. Даже, пожалуй, чересчур.

— А как ты в полиции оказалась? — Саша сначала оживляется, в голосе проскальзывает хорошо уловимое любопытство, правда, ненадолго.

Видимо, уловив мою реакцию, она несколько сконфуженно уточняет:

— Или это тоже совсем личное?

— Да нет, — пожимаю плечами, мысленно возвращаясь в тот отвратительный день. — Оказалась не в том месте по своей же глупости.

— Это как?

Набираю в грудь побольше воздуха, выдыхаю шумно и принимаюсь посвящать Сашку в детали случившегося. По мере того, как я продолжаю свой рассказ, глаза подруги все больше округляются.

Она смотрит на меня неверящим и в то же время сочувствующим взглядом.

— То есть ты несколько часов просидела в этой ужасной клетке? — она испуганно подносит ладонь к лицу.

— Ну не то чтобы в клетке и не такая она была ужасная, но приятного было мало, — усмехаюсь грустно.

— И твой парень реально просто бросил трубку? — судя по замешательству во взгляде, в Сашкину картину мира мои слова никак не укладываются.

Впрочем, в мою тоже не укладывались, пока не пришлось больно столкнуться в жестокой реальностью.

— Просто бросил, — поджимаю губы, морщусь от противного пощипывания в носу, — если бы не Владимир Степанович, я не знаю, что бы сейчас со мной было.

— Офигеть, — обескураженно резюмирует Саша, а меня хватает только на едва заметное пожатие плечами и вымученную улыбку, — знаешь, может и хорошо, что так случилось, как бы это ни звучало, по крайней мере ты избавилась от мусора в своей жизни.

Ее слова вызывают у меня нервный смешок.