Победоносец - Anne Dar

его чудно́й одежде нет ни единого узора, вышитого традиционным орнаментом. Неужели, явился с Большой Земли? Но… Какие суровые ветра занесли его в нашу дикую глушь и как он до сих пор умудрился выжить, не ослабеть, не замёрзнуть? Получается, он опытный охотник и знает толк в длительных походах. Или я ошибаюсь, и на самом деле он наш, камчатский человек, из какой-нибудь далёкой деревни? Нет, что-то мне подсказывает, что он чужеземец. Немой чужеземец. Уйдёт или останется? Вот, пожалуй, какой вопрос относительно него самый главный.

Глава 13

Стоило нам войти в город, как зеваки начали глазеть: туша волка размером с медведя отвлекала от богатыря излишнее внимание, что было хорошо, ведь давно одичавшие нововеры недолюбливают чужеземцев так, будто те могут заразить их чем-то похуже простуды. Знаниями, например.

Вяземский, едущий верхом, так высоко задрал подбородок, что никто, даже он сам, теперь верно не сомневался в том, что этот чудовищный волк – его личная добыча. Жаль, что богатырь нем, но если кто спросит – я не стану врать, скажу о том, что пьяную задницу десницы князя спасло появление этого могучего человека.

Мы остановились у ворот двора моей семьи, и Вяземский сразу же захрипел, обращаясь ко мне:

– Чаров! Прими у себя гостя доброго. У меня сейчас изба перестраивается – лечь негде, – при этих словах он уже вперился покрасневшими от лопнувших сосудов глазами в нашего спасителя. – Однако ж, будешь в моём доме почётным гостем! Будет тебе и пиво, и мёд, и внимание хозяина! Жди скорого приглашения! – сказав так, старик снова вперился в меня взглядом. – За коня благодарю, вскорости верну со слугой, не обижу, – и снова всё внимание незнакомцу: – Ну, будешь мне даже не как гость, а как родной сын!

Кто бы сомневался в том, что шкуру волка негодяй присвоит себе: не сказав ни слова, двинулся на моём коне вперёд по улице вместе с добычей, оставляя за собой кровавый след, который, впрочем, отлично характеризовал всю его жизнь.

Не знаю как, но немой, скорее всего, уловил суть слов Вяземского – я давно отметил, что он точно не глух, – и не двинулся далее вслед за конём, а остался стоять рядом со мной. Поймав на себе пытливые взгляды прохожих, я наконец пришёл в себя и, встряхнув плечами, как бы в попытке сбросить с себя тяжкий вес непонятного происхождения, при помощи жестов пригласил богатыря следовать за мной.

***

Стоило нам войти во двор, как мы сразу же столкнулись с Полелей: сестра ходила кормить домашнюю птицу, о чём говорило деревянное ведёрко с жёлтым пшеном в её руках. Увидев нас, сестра необычно ахнула, и я сначала решил, будто она ахнула из переживания обо мне, но скоро понял, что этот красивый перезвон колокольчика относился вовсе не ко мне, а к вошедшему вслед за мной незнакомцу. Неудивительно: я сам впервые видел столь могучего человека, но… Не в этом было дело. Красавица Полеля, закутанная в цветастый расписной платок, в заячьих варежках, с длинной косой, усыпанной снежинками, с румяными от мороза щеками и большими светлыми глазами в эту секунду поразила своей красотой даже меня. Всё же недаром люди называют её первой красавицей Замка, и даже Вяземские дочери завидуют её красоте – я сам слышал, как Отрада признавалась в том. И вот это наивное: “Ах!”, – и приложенная к сердцу рука в пушистой варежке, и всё в моём сознании переворачивается – я привёл в наш дом большое переживание. К добру ли?

***

Сели завтракать полным составом семьи, и верного кота Дыма не обделили вниманием: поставили миску с молоком на лавке подле Полели. Знакомство во время трапезы – лучшее, потому как, согласно верованиям нововеров, тот, кто разделяет с тобой трапезу, не может нанести тебе вред. Но откуда чужеземцу знать обычаи и приметы нововеров? И всё ж, наш кот не зашипел при виде незнакомца и даже приласкался к его ноге – хороший знак.

Отец сидел во главе стола, по его правую руку сидел дед Бессон, напротив которого Ратибор, по правую руку деда я, по мою правую руку гость, напротив меня под столом на лавке присутствовал Дым, Полеля же разместилась прямо напротив гостя, хотя прежде сиживала напротив меня.

Завтрак был небогатым, но сытным: отварной картофель, запечённая утка и соленья. Должно быть, все отметили, что гость, несмотря на свои внушительные габариты, в итоге почти ничего не съел – всё попробовал по чуть-чуть, – зато выпил всю чашу с поданным ему домашним вином. Он так и не подал голоса, и все уже смирились с фактом его немоты, но известная своим добрым задорством Полеля, очевидно, никак не хотела примиряться с его молчанием. Когда завтрак уже подходил к концу и все допивали из своих чаш, Полеля снова, улыбаясь и заглядывая в глаза незнакомца – почти не смущаясь, но только почти, – заговорила:

– Но как же нам тебя звать? Нужно ведь как-то узнать твоё имя… Меня зовут Полеля, – при этом она указала своей хрупкой ладошкой на себя, и в этот момент я понял, что если кто-то из нововерских девиц и способен одарить искренней любовью обделённого даром речи человека, так это Полеля. Однако ж, такого богатыря, пусть даже и немого, скорее всего, не пропустит ни одна девица, и в этом редком случае моя сестра не станет исключением. – А тебя как зовут? – она указала пальцем в направлении могучей груди гостя.

Кажется, никто, кроме Полели, всерьёз не ожидал от него ответа, и потому, наконец услышав его голос – необычайно мелодичный бас, – все удивились. Богатырь уверенным тоном вдруг назвал своё имя:

– Тристан.

Мы замерли, и над столом в мгновение ока повисло молчание, которое, в конце концов, снова оборвала Полеля, произнеся весёлым голосом с незнакомой мне эмоцией в её исполнении:

– Он вовсе не немой – просто молчаливый! – сестра даже чуть подпрыгнула на лавке и вспыхнула щеками, на сей раз не найдя в себе сил смотреть в глаза необычному гостю, по причине чего и перевела своё внимание на нас.

– И имя, и акцент не наши, – сдвинув брови, задумчиво заметил отец. – Он не камчатский и вообще не русский… Не говорит, потому что не знает языка. Чужеземец… Это приговор.

– Да уж… – сразу же выдал тяжёлый вздох Ратибор.

– Никому не говорить о том, что он чужеземец, – отец резко отдёрнул взгляд от стола. – Пусть отдохнёт у нас и уходит из Замка, как только сможет и пока ещё