Дочь предателя. Баллада Пепла и Льда - Анна Сергеевна Платунова

Мы миновали полупрозрачную преграду на полном ходу. За спинами полыхал лес, темный дым превратил день в поздний вечер.

Холодный чистый воздух учебного полигона хотелось глотать, как колодезную воду. Мы рухнули на землю и кашляли, извергая из груди остатки едкого смрада.

Со всех сторон к нам бежали на помощь. Мейстери Иллара сгребла со стола несколько флаконов жильника. Торопились тренер Рейк и мейстер Тугор.

— Остановите испытание! — крикнула я, пересиливая боль в легких.

Князь Лэггер стоял и сверлил нашу потрепанную команду ненавидящим взглядом. Прищурившись, уставился на дочь: «Что происходит? Почему они до сих пор живы?»

— Несчастный случай! — кричала я. — Пожар!

Ректор поднял руку, останавливая зачет, и я без сил распласталась на промерзшей, твердой, как корка, земле.

Началась неразбериха. Кадеты говорили в полный голос, переспрашивая друг у друга, что случилось. Звенья перемешались. Эфоры пытались утихомирить подчиненных.

И только один эфор двинулся в нашу сторону. Он подлетел ко мне, рухнул на колени и осторожно просунул руки под мои колени и под спину, поднимая с холодной земли. Взгляд Тайлера тревожно обшарил меня с ног до головы, выискивая раны, заострился на лодыжке, стянутой повязкой.

— Не так-то просто меня убить, — смущенно пробурчала я.

Краешек его губ дрогнул в улыбке, а в глубине ярко-голубых глаз сквозило облегчение.

— Я и не сомневался, Дейрон! — хрипло произнес он.

Глава 27

Моей ногой занялся щуплый парнишка-второкурсник, будущий целитель. Он выгнал Тайлера из перевязочной, как только тот опустил меня на кушетку, хотя по сравнению с высоким и широкоплечим эфором выглядел цыпленком.

— Пострадавшей нужен покой, — отрезал он, глядя снизу вверх на возвышающегося над ним Тая.

— Ты не слишком мелкий для целителя? — изогнул бровь мой эфор, и он имел в виду вовсе не рост. — Ты точно справишься?

Несмотря на субтильную внешность, в будущем целителе чувствовалась уверенность и свойственная всем медикам снисходительность к узколобым воякам. Он закатил глаза, выражая этим все, что думает о сомнениях Тайлера на свой счет, и молча указал на дверь.

— Я вернусь через полчаса, — сказал Тай. — Узнаю, как там Лесли и Рон.

Он на мгновение задержался, глядя на меня, будто хотел еще что-то сказать, спросить или, возможно, обнять перед уходом.

Молодой целитель разрезал штанину на моей ноге и принялся обрабатывать рану. Я посмотрела на две дыры, пробитых в икре, и отвернулась. Отлично, просто отлично. На правой ноге — шрам от укуса скела, на левой теперь отметины от хелицер арахноида. Осталось только для полной гармонии заиметь рубец на левом плече…

— С кадетом Лейсом все будет в порядке? — спросила я, кривясь, когда пальцы целителя осторожно мяли мою ногу, проверяя, не задета ли кость.

Мейстери Иллара влила в рот Лесли полный пузырек жильника еще на полигоне, но, судя по ее озабоченному виду, состояние Лесли вызывало у нее беспокойство. Сейчас она и мейстер Вилл, опытный седоволосый целитель, занимались Лейсом в соседней палате.

— Пока рано строить прогнозы, — ответил второкурсник, как истинный целитель: их учат, что ли, отвечать так туманно?

Но потом любопытство в парнишке взяло верх, и он спросил совсем другим тоном:

— Слушай, что там у вас произошло? Никогда не видел таких серьезных ран после полосы препятствий. Еще и пожар!

Что я могла ответить?

— Иллюзии вышли из-под контроля, — сообщила я полуправду. — А потом у Ронана пробудился дар, и он случайно поджег лес.

Целитель присвистнул.

— Да-а-а, дела! — сочувственно пробормотал он.

Принес хорошо знакомую мне заживляющую мазь и принялся втирать в раны. Я выдохнула и расслабилась, наслаждаясь тем, что боль уходит, вытесненная прохладой целебного снадобья.

— Хорошо, что никто не успел зайти после вас, — сказал парнишка. — Повезло. Или не повезло. Придется теперь в другой день сдавать.

Я старалась не думать о том, что на нас зачет в любом случае должен был закончиться. Если бы все шло по плану князя Лэггера, моя команда осталась бы на полосе препятствий. Несчастный случай: все звено погибло. В Академии случается и не такое. Наши имена появились бы на стене памяти, в том числе имя Веелы Ансгар. И никто никогда не узнал бы, что нежная Фиалка жива и здорова, вернулась домой и продолжила привычную жизнь, в то время как тела кадетов Толта, Лейса и Дейрон сожгли в печи.

Когда Тайлер уносил меня с полигона, я обернулась и увидела, как князь Лэггер с перекошенным от злости лицом отводит Веелу в сторону, сжав ее руку выше локтя. Он делал ей больно, но Вель бодрилась и что-то быстро объясняла отцу.

Целитель неожиданно сунул мне под нос флакон с вонючими солями, запах шибанул в голову, я вскинулась и заморгала.

— Эй, ты чего? — возмутилась я.

— Ты так резко побледнела! Думал, сознание потеряешь.

Я и правда была недалека от того, чтобы хлопнуться в обморок. Мир перевернулся с ног на голову, и я пока не понимала, как жить дальше. Да и много ли осталось той жизни?

Целитель как раз успел наложить тугую повязку на рану, когда вернулся Тайлер, причем не один, а в компании Ярса и, что совсем неожиданно, Хоффмана. Троица эфоров ввалилась в небольшую палату, заняв собой все пространство.

— Я не помню, чтобы я разрешал посещения! — выговорил молодой целитель, хорохорясь. Непросто ему было выступать против старшекурсников: в любом другом случае именно он должен был подчиниться. — Кадету Дейрон нужно отдохнуть, прийти в себя. Я собираюсь дать ей успокоительное.

— Я — ее командир! — возвысил голос Тайлер. — А она — командир звена! Я должен выяснить, как получилось, что трое из команды ранены, а один так и вовсе при смерти!

О, эти ледяные интонации. Захотелось вытянуться по струнке. Вот и второкурсник на автомате распрямил плечи, заложил руки за спину, однако по-прежнему заступал дорогу трем внушительного вида парням.

— Пациент должен отдохнуть! — не сдавался он. — Придите позже.

Я даже восхитилась внутренней силой будущего целителя. Он ведь защищал меня, как он думал, от суровой выволочки. Тайлер играл убедительно, да что там, я сама почти поверила.

— Дружище, дай нам минуту, — широко улыбнулся Ярс.

Ага, изображают доброго и злого дознавателей.

— Ровно одну минуту, мы уйдем и