Дочь предателя. Баллада Пепла и Льда - Анна Сергеевна Платунова

к рассказу издалека, начав с вещей, о которых поведать проще. О заботе Ярса: он думал не столько обо мне, сколько о лучшем друге. О Вееле: едва увидев ее на полигоне, я сразу поняла, что она приняла какое-то трудное решение.

Я добралась до момента, когда Фиалка пробежала до середины бревна и хлопнула в ладоши.

— Тайлер, последняя возможность передумать, — предупредила я. — Я не преувеличиваю. У меня до сих пор ощущение, что под ногами разверзлась пропасть.

— Я готов, — улыбнулся он.

Пока я говорила, Тай не прервал меня ни разу, но целая гамма чувств отражалась на побелевшем лице: гнев, ненависть, изумление. Я видела, как эмоции раздирают Тайлера на части. Иногда, не справляясь с ними, он отводил взгляд и пялился в пол или начинал отстукивать носком ботинка ритм марша. Руки сами собой сжимались в кулаки, точно Тай прямо сейчас видел перед собой вудса или пауков и собирался биться не на жизнь, а на смерть.

— Проглоти меня Бездна! — выругался Тайлер, когда я дошла до финальной точки: все члены моей команды выбрались с полосы препятствий, из горящего леса, раненые, но живые.

— Пусть лучше князя Лэггера поглотит, — буркнула я.

Поежилась и обхватила себя руками за плечи. Мы выбрались, но ничего еще не закончилось. Как бы красноречива ни оказалась Веела, а отпрысков аристократических семейств с детства учат ораторскому искусству, какие бы аргументы ни привела, оставлять в живых девчонку с запретным даром князю Лэггеру нет никакого резона.

Тайлер притянул меня к груди, пристроил подбородок на моей макушке, погладил по спине, и молчаливая ласка сработала лучше тысячи утешающих слов. Мы так и замерли, обнявшись, и я снова чувствовала себя в безопасности в кольце сильных рук, вдыхая теплый аромат горьких трав.

— Я не знаю, что делать, — прошептала я. — А ты?

— Жить, — ответил мой командир. — Жить, пока живы. И не сдаваться. Каждый день в Академии и так может стать последним, просто теперь условия немного усложнились.

— Немного! — фыркнула я. — Совсем чуть-чуть!

Тайлер взял меня за руку и погладил ладонь, распрямляя судорожно сжатые пальцы.

— Во-первых, сейчас в стенах Академии ты под защитой мейстера Кронта, — сказал Тай и загнул мой указательный палец. — Во-вторых, Лэггер использовал все возможности подстроить несчастный случай. Пока.

Он загнул второй палец.

— В-третьих, он заинтересован, чтобы дочь сдержала обещание и вышла замуж… Веела Лэггер! Бездна и тьма! В голове не укладывается, что она его дочь! Сиятельство предоставит отсрочку до тех пор, пока Веела не исполнит уговор.

В устах Тайлера «сиятельство» прозвучало как ругательство, худшее, чем когда он ругался бездной.

Я посмотрела на три сложенных пальца и покачала головой.

— Это должно успокаивать?

Тайлер улыбнулся и согнул мой мизинец:

— В-четвертых, я буду рядом.

Он поцеловал меня в лоб, и, когда я вскинула взгляд и наши глаза встретились, Тай переплел наши пальцы и негромко сказал:

— В-пятых, я точно буду рядом.

Следующим невесомым поцелуем Тай тронул висок, мочку уха, спустился цепочкой легких касаний к подбородку.

Я давно сидела на самом краю подоконника, а Тайлер устроился между моих бедер, прижав, впечатав в себя, но до сих пор я не ощущала ни капли неловкости: не до того было. Наши объятия до последней секунды были лишь попыткой успокоить — проявлением обычных человеческих чувств, вот только поцелуи явно выходили за грань дружеских.

Я запрокинула голову, позволяя Таю ласкать шею и спуститься ниже, расстегнуть плотный воротник куртки, обнажая ямочку между ключиц. Он выдохнул, припав к ней так жадно, как путник, вышедший из пустыни, припадает к чаше с чистой водой. А когда провел языком по коже, где, я знала, собрались капельки пота, я застонала от смущения и острого, бесстыдного удовольствия и вместо того, чтобы отодвинуться, позволила Тайлеру ласкать себя.

— Ярс… снимет с нас… голову… — прерывисто прошептала я, глядя в потолок.

Тай прервался, запустил обе руки в мои запутанные волосы, зарылся в пряди, еще больше путая их, и прорычал:

— Ярс? Снова Ярс? Слишком часто я сегодня слышу это имя!

Я тихонько рассмеялась, хотя ситуация к веселью не располагала, однако Тайлер так забавно терял голову от ревности.

— Ты не можешь меня ревновать, — улыбнулась я и потерлась кончиком носа о его колючий подбородок.

Кадеты всегда должны быть чисто выбриты — в этом отношении Тайлер оставался безупречен, — но прошло полдня, и подбородок Тая сделался шершавым и очень мужественным.

— Не могу? — Голос кольнул льдинками. — Вот как? Я чего-то не знаю?

Он отстранился, от застывшего лица повеяло холодом мраморной статуи. «Морозиться» — словечко, которое я подслушала у рекрутов в гарнизоне, идеально описывало способность Тайлера мгновенно превращаться в кусок льда.

— Значит… Ярс?

Я не позволила ему отодвинуться, обхватила ногами, не пуская от себя.

— Тайлер, ты не можешь меня ревновать. И я не имею права ревновать тебя. Ты помнишь, кто мы? Ты мой командир…

Судя по ошарашенному виду Тайлера, этот немаловажный факт начисто стерся из его памяти.

— Я — подчиненная.

Лицо Тайлера исказилось судорогой боли. Он с силой провел по волосам, ероша их и возвращая себе способность трезво мыслить.

— Но, знаешь… — прошептала я, подаваясь вперед, запрокидывая горящее лицо. — Плевать! Поцелуй меня!

Глава 29

Тайлер застыл. Он взял меня за плечи и держал на вытянутых руках, и так смотрел на мои губы, словно в мыслях жарко целовал меня прямо сейчас. Долг командира, эфора, соблюдающего устав, боролся в нем сейчас с жгучим желанием, и ни одно чувство не могло взять верх. И чем дольше продолжалась его внутренняя борьба, тем сильнее мне хотелось этого поцелуя.

— Мне уговаривать тебя? — с обидой спросила я.

«Нельзя. Нельзя, — металась в голове единственная здравая мысль, почти заглушенная зовом плоти. — Это запрещено… Это опасно для него… Но ведь никто не узнает!»

Тайлер скользнул пальцами по моей скуле, и я, будто кошечка, соскучившаяся по ласке, потерлась о его ладонь. Он рвано вздохнул, подался навстречу и накрыл губами мой рот, раскрывая, проникая горячим языком, и я застонала, оглушенная силой своего влечения.

Ладонь Тая придерживала меня за затылок, лаская, перебирая пряди. Вторая легла на колено, обтянутое брюками, и медленно сжала. Это невинное прикосновение выбило из моих легких весь воздух, и я вынуждена была