Наперегонки с ветром. Буря - Лера Виннер

Эту дверь я до сих пор не обнаружила, хотя и осматривала дом, — она оказалась превосходно скрыта за широким выступом в стене между лестницей и кладовой.

Ключ уже был вставлен в замок, и тот даже не скрипнул, хотя им много лет не пользовались.

Стоило ли мысленно поблагодарить Женни и за это тоже?

Или здесь она как раз была ни при чем?

Мы вышли с противоположной от центрального входа стороны, и Кайл заботливо придержал круглогодичный плющ, чтобы тот не хлестнул меня по лицу.

За ним этой двери и снаружи видно не было, как не было и никаких ступеней или характерно протоптанной дорожки.

Идеальный способ выбраться из дома или попасть в него незамеченным. Пусть для этого и потребуется пересечь пустырь…

Я обернулась и подняла голову, чтобы проверить еще одно свое предположение, и едва не улыбнулась, когда оно подтвердилось.

Практически над этой дверью, лишь чуть правее было окно спальни, которую теперь занимал Кайл.

Плющ и широкий выступ под подоконником, вид на густой и древний лес.

Кто бы и с какими мыслями ни строил этот дом, он многое продумал.

Калитка в заборе тоже обнаружилась быстро и открылась столь же бесшумно, хотя и слышать даже малейший скрип было некому. Людей вокруг не было, а прямо за пустырем начинался пролесок. Тот самый, через который мы с Женевьевой шли к кладбищу — дорога начиналась чуть дальше, и на нее удобнее было бы попасть, выйдя через парадную дверь.

Посмотрев под ноги, чтобы ненароком не споткнуться, я с некоторым удивлением обнаружила, что дорога тут была не одна.

Та, через которую мы направлялись к деревьям, оказалась шире кладбищенской, но заросшей и давно заброшенной.

Значит, не всегда этот дом стоял на окраине.

Или намеренно был построен именно тут, когда в дороге пропала надобность и стало ясно, что Фьельден будет расширяться в другую сторону.

В том, куда именно мы идем, сомнений у меня уже не оставалось, и пробравшись через густой и колючий кустарник, я двинулась к дороге.

Добропорядочным соседям и правда не стоило видеть, как мы прогуливаемся в сторону кладбища, когда дело идет к ночи, да еще и без фонаря, но и разбить лицо в незнакомом лесу, а потом тратить время на приготовление мази мне тоже не хотелось.

— Не туда, — Кайл осторожно, но достаточно настойчиво поймал меня за локоть. — Здесь слишком оживленно.

Он очень своевременно увлек меня обратно в тень деревьев, потому что почти сразу же по дороге проскользнула закутанная в черный плащ фигура.

Это явно была женщина, и она почти бежала на кладбище.

Сама не зная, зачем, я проводила ее взглядом, и очень скоро беззвучно засмеялась, — успевшая удалиться настолько, что почти пропала из виду, фигура замерла, а потом метнулась в лес. Спустя еще пару минут на дороге показался еще один человек, но идущий в противоположную сторону, к городу.

— Твою мать…

— Завтра похороны. За ночь нужно многое успеть, — Кайл ответил совсем тихо, и мне не нужно было его видеть, чтобы представить выражение лица.

Происходящее его забавляло, а меня почти пробрал отвратительный озноб, потому что полушепот над самым ухом вызывал неуместные и ненужные чувства.

Вроде желания сделать совсем маленький шаг назад и упереться в него.

— Нам туда, — он снова коснулся моего локтя, предлагая следовать за собой, и пошел в противоположную сторону, глубже в лес.

Вечер еще не был поздним, но среди деревьев уже стояла почти непроглядная темнота. Стараясь одновременно не споткнуться и не потерять Кайла из виду, я пару раз была вынуждена дернуть его за капюшон плаща, без слов прося сбавить темп.

Этот лес ощущался непривычно. Понадобилось лишь немного углубиться в него, по сути, даже не удалиться от человеческого жилья, и он уже стал тяжелым и холодным, могучим и требующим либо беспрекословного подчинения, либо доказательств тому, что заслуживаешь его отклика.

Мне лишь раз доводилось видеть нечто подобное, и из того, другого леса, я вернулась с пулей в животе и удивлением тому, что вернулась вообще.

Деревья, через которые мы пробирались, строго говоря, еще даже не были лесом, но и сюда, как выяснилось, не следовало сходить без должной подготовки.

Как много всего интересного должно при этом таиться в самом лесу…

Я почти потеряла счет времени и перестала понимать, где именно мы находимся. Помнила лишь, что пустырь, через который мы пришли, остался справа, но и это могло оказаться обманом, потому что тьма сгустилась еще сильнее — настолько что почти начала забивать легкие вместо воздуха.

То ли ветка, то ли камень все-таки подвернулись под ноги, и я не глядя протянула руку в ту сторону, где должен был быть Кайл.

Ка удачу, он именно там и оказался, и я успела схватиться за его плечо и не упасть.

— Здесь не слишком удобно гулять на каблуках и в платье, — жест, которым он меня подхватил, оказался безукоризненно галантным, а веселье в голосе очевидным.

— Спасибо, что вовремя предупредил, — я одернула запутавшийся в репейнике плащ, и только после развернулась к нему. — С каких пор ты начал видеть в темноте как кошка?

Все дальнейшие вопросы потонули в еще более плотной тьме, скрывшей его взгляд.

Она легла на лоб тенью, скрыло лицо до кончика носа, но уголки губ у него дрожали так, как если бы он готов был прямо сейчас залиться хохотом.

— Это можно квалифицировать как намеренное издевательство над подчиненным.

— Значит, напишешь на меня докладную.

Дыхание перехватило, потому что второй раз за одни сутки я не могла так сразу найти, что ему ответить, а Кайл повернулся, указал мне коротким кивком на что-то впереди.

— Кстати, мы пришли.

Сначала я не увидела совсем ничего, кроме густой поросли чего-то непонятного и широколистного, а потом наконец убрала руку с теплого плеча и сама пошла вперед, потому что мы оказались на кладбище.

В этой его части никого не было, а могилы оказались настолько старыми, что о их наличии могли свидетельствовать только оставшееся пустоми места, на которых они когда-то были, и собственные ощущения.

Пробираясь между ними, я придержала подол и плащ, чтобы ненароком не оскорбить никого из местных обитателей, и, найдя подходящее место, чтобы остановиться, подняла взгляд на церковь.

Отсюда она казалась еще более старой и покосившейся, а постоянно находящаяся в тени стена выглядела почти черной.

Теперь стало понятно, почему воздух в лесу был таким плотным — здесь правили мертвые, и право их было