Василиса Премудрая и академия мифических существ - Катерина Кольцова

Профессор нажал на кликер, и с потолка между ним и студентами опустился белый экран, словно театральный занавес. Ещё щелчок — и окна полностью закрылись, погружая аудиторию во тьму. Пока глаза привыкали к темноте, я заметила, как книги начали источать мягкое зелёное свечение.

— Во время первого вступительного экзамена, — продолжил профессор, его голос приглушённо плыл в темноте, — мы оценивали вашу внутреннюю силу, определяя минимум, необходимый для изучения истории с помощью этих книг. — Он сделал несколько шагов вперёд, его силуэт едва угадывался в зеленоватом сиянии. — Свет вам не нужен — для обычных людей эти страницы пусты. Прочесть их можно лишь внутренним взором. Положите руку на книгу, закройте глаза и сделайте глубокий вдох.

Я послушно выполнила инструкции. От соприкосновения с книгой по руке пробежала странная вибрация — словно тысячи крошечных электрических импульсов атаковали нервные окончания. И тут тоненький голосок прошептал мне в самое ухо:

"Бессмертная из рода проклятых, я позволяю тебе меня прочитать".

Слова застали врасплох. Я резко распахнула глаза, пытаясь понять, слышал ли это кто-то ещё. Но в следующий миг реальность взорвалась калейдоскопом образов. Перед глазами замелькали пейзажи, словно кадры на бешеной перемотке. Бескрайние моря песка под палящим солнцем. Искрящиеся льды арктических пустошей, уходящие за горизонт. Тёмные глубины океанов. Бесконечная чернота космоса, усыпанная бриллиантами звёзд. Величественные горные пики, пронзающие облака. Таинственные недра земли, никогда не видевшие солнечного света.

Всё это сливалось в безумном танце, создавая головокружительный вихрь. Должно быть, я впала в транс — материальный мир растворился, люди исчезли, словно их никогда не существовало. Остались только я и стул, на котором сидела, — крошечный островок стабильности в этом хаосе видений, — да рука на книге.

— То, что вы сейчас видите — наш сегодняшний мир во всём его многообразии, — голос профессора пробивался словно сквозь толщу воды. — Чтобы поддерживать с вами связь, книга питается вашей внутренней силой. Сосредоточьтесь и попросите её направить вас в первый день нашего мира, когда он только зародился.

Я сделала глубокий вдох, ощущая, как энергия пульсирует в кончиках пальцев, прикасающихся к древним страницам. Мой голос прозвучал неожиданно твёрдо в этом пространстве между явью и видениями:

— Перенеси меня в первый день.

— Как пожелаешь, бессмертная из рода проклятых, — откликнулась книга. В тот же миг пространство закрутилось спиралью, и наступила темнота. Но не обычная — живая, пульсирующая. Тёплая и уютная, словно объятия самого мироздания.

Эта темнота казалась удивительно родной. Я невольно вспомнила место, куда попадаю после смерти — тот загадочный промежуток между "здесь" и "там", где время теряет всякий смысл. Ощущения были почти идентичными — та же безмятежность, то же чувство абсолютного покоя и принятия.

Внезапно рядом вспыхнула крошечная звёздочка — искра жизни в бесконечном море тьмы. Яркая и чистая. Странно, но я чувствовала её настроение, будто нас связывала невидимая нить понимания. Она словно нашёптывала: "Расти, хочу расти, хочу быть, хочу творить", — и в этом простом желании заключалась вся суть зарождающейся жизни.

К ней присоединились десятки других звёзд, словно дети, собирающиеся в хоровод. Они кружились в танце, сливаясь воедино, пока не образовали огромный светящийся шар, пульсирующий первородной энергией созидания. Вспышка, подобная разряду тысячи молний, расплеснула свет во все стороны, как при взрыве.

Я очутилась посреди безжизненной пустыни, но даже в этой пустоте таилось что-то первозданное — сама материя пространства вибрировала от скрытого потенциала. Небосвод озарялся фиолетовым сиянием. Три солнца царили в разных концах небосклона.

Такого я не видела никогда… Нечто настолько прекрасное и завораживающее, словно я стала свидетельницей рождения самой Вселенной. Впрочем, так оно и было. От этого осознания по коже побежали мурашки.

— Когда Первые души, души наших предков, создали этот мир, — голос профессора звучал размеренно, эхом отражаясь в пространстве видений, — изначально он был безжизненной пустыней. Его освещали три Великих солнца: Ра, — первое светило вспыхнуло ярче, словно откликаясь, — Яр, — второе солнце пульсировало в ответ, — и Гелиос, — третье засияло, будто признавая своё имя. — Тогда души решили, что для зарождения жизни не хватает частей, способных взрастить почву для её появления. Элементов. Они начали творить, экспериментировать, искать возможные варианты. И тогда земля содрогнулась.

В этот миг я ощутила странный гул — низкую вибрацию, пронизывающую всё моё существо, а следом — мощные толчки землетрясения. Казалось, сама реальность дрожит и перестраивается. На небе появились облака, медленно наползая на фиолетовый небосвод, словно хищники, крадущиеся к добыче.

— Земля наполнилась подземными вулканами, — продолжал профессор, его голос звучал всё более торжественно, будто он сам был свидетелем тех событий, — которые начали извергаться с колоссальной силой, а с неба хлынули стены дождя. — Я завороженно наблюдала, как огненная лава встречается с водой, порождая исполинские облака пара. — От смешения этих элементов родился ветер, облака обратились тёмными тучами, и пошёл снег. Застывшая земля пробудилась к движению. Прошли сотни лет, прежде чем стихии научились сосуществовать и обрели равновесие. — В его голосе звенело благоговение. — И наконец настал день, когда Первые души смогли спуститься и ступить на почву, готовую принять жизнь.

Сзади донёсся шум плещущихся волн. Обернувшись, я увидела огромную толщу воды, словно в разрезе — будто кто-то создал гигантский аквариум прямо в пространстве. Внутри плавала маленькая звезда, похожая на тех, что создали землю, — пульсирующая искра жизни в водной стихии. Я заворожённо следила, как она постепенно теряла своё свечение, обретая плотность. Вскоре она приняла форму медузы — полупрозрачного создания, грациозно танцующего в потоках воды.

Затем сотни медуз заполонили водное пространство, их полупрозрачные купола мерцали призрачными фонариками в глубине. Водная стена с невероятной мощью устремилась на меня и прошла насквозь, словно я была бестелесным духом. Я невольно зажмурилась, ожидая удара, но, не почувствовав ничего, снова открыла глаза. Вода вокруг уже кишела водорослями и диковинными рачками, снующими во всех направлениях, как крошечные механизмы в гигантском живом механизме.

— Первой стихией, которую освоила жизнь, была вода, — вновь раздался голос профессора, — затем она распространилась дальше, покорив землю, воздух, огонь и ледяные пики. Жизнь существовала везде и всюду, в таком многообразии, что её невозможно было описать и сосчитать. Каждая душа, спускаясь в этот мир, могла сама создавать себе тело, словно скульптор, лепящий из глины своё творение. Кто-то подражал другим, кто-то хотел выделяться. Существа собирались в схожие группы, образуя виды.

Картинка сменилась чем-то невообразимо прекрасным, от чего перехватывало дыхание. Исполинские деревья, подобные живым небоскрёбам, взмывали ввысь на сотни метров, их кроны терялись в облаках, переплетаясь между собой. Животные размером с небольшую