Клятва на крови - Дарья Лобанова

молчать, сдержанный такой, мрачный… и смотреть на тебя, как голодный лев в смокинге.

Алиса скосила на неё взгляд.

— Что?

— Да ничего, — отмахнулась Аннабель, — просто мой брат влюбился, а делает вид, будто пришёл на политические переговоры. Видела бы ты его вчера вечером: ходит туда-сюда, подбирает галстук, бормочет что-то про впечатление… Рафаэль! Галстук! Ты понимаешь, насколько это серьёзно?

Алиса покраснела, но попыталась скрыть это за усмешкой.

— Может, он просто привык к порядку.

— Он привык к одиночеству. А ты — не порядок, ты, милая Василиса-не-Василиса, полный хаос. Красивый, дикий хаос. Он влип.

Особняк графа Лаура — один из старейших на холмах южной Швейцарии. Стены увиты диким виноградом, балконы освещены мягким светом золотых фонарей. От главного зала тянется длинная дорожка из чёрного мрамора, по которой ступают люди, давно забывшие, как это — стареть или бояться.

Алиса появляется у входа, будто тень из сказки, которую кто-то переписал кровью.

Тёмное платье облегает фигуру, ткань мягко играет светом: тёмно-гранатовая на свету, почти чёрная в полутени. У неё распущенные волосы цвета пшеничного перламутра с чуть тронутыми вином прядями, словно они запомнили закат. Бледная кожа не выглядит мёртвой — она матовая, фарфоровая, с живыми глазами цвета океанской волны. Её взгляд ещё не научился смотреть свысока, но в нём уже есть тайна. Противоречие. Уязвимость и сила.

Рядом с ней Рафаэль Дель Рей.

Высокий, чуть выше метра девяноста, с точёными скулами, лёгкой щетиной и непоколебимой уверенностью в каждом движении. Он в чёрном: идеально скроенный костюм, чёрная рубашка без галстука (так и не смог выбрать подходящий), манжеты из старинного серебра. Его глаза — почти чёрные, с отблеском пламени в глубине. Волосы тёмные, чуть растрёпанные — будто он только что сорвал руку с чужого горла и пришёл на бал, не потрудившись переодеться. От него идёт сила, холод и... нечто более пугающее. Сдержанная ярость под слоем шелка.

— Ты уверена? — спрашивает он у Алисы на ухо.

— Я должна, — шепчет она в ответ.

Чуть позади — Аннабель. Яркое солнце в этом вампирском полумраке.

У неё золотисто-рыжие волосы, собранные в игриво небрежную прическу, губы с лёгкой помадой цвета розового вина, глаза — ясные, ярко-зелёные, с хищным прищуром. Она в коротком платье в стиле ретро — изумрудный бархат с золотыми пуговицами, сапоги на каблуке. На ней — улыбка кошки, у которой слишком много секретов. В руке она держит бокал, хотя не пьёт. Только наблюдает. Аннабель не вампир, но её боятся. Потому что она — Дель Рей.

— Раф, она сейчас сгорит, — говорит она брату и шутливо тычет его в бок.

— Перестань, — отзывается он, не отрывая взгляда от Алисы.

— Он влюблён, — сообщает Аннабель, поворачиваясь к Алисе. — Случилось страшное: мой старший брат, лорд Угрюмый Вечер, влюбился. Причём не в древнюю кровожадную графиню, а в русскую бунтарку с глазами, как два осколка бездонного неба, затянутого утренней дымкой.

Алиса усмехается, но ей действительно жарко. Не от смущения — от внимания. В зале — десятки глаз. Кто-то смотрит с интересом. Кто-то — с опаской. Кто-то узнал её. Не имя. Черты. Осанку. Девушку, которая два года назад стояла за спиной Россо.

— Видишь вон тех у колонны? — говорит Аннабель, наклоняясь ближе. — Слева — Элиана, правая рука клана Валерио. Справа — Грегорио, бывший советник Россо. Их языки быстрее мечей. И они уже тебя обсуждают.

Рафаэль медленно поворачивает голову и смотрит на ту пару с видом: «Ещё одно слово — и вы не жильцы». Элиана ловит его взгляд и резко отворачивается.

— Эффектно, — шепчет Аннабель. — Правда, я бы выбрала менее дипломатичное решение. Например, канделябр. Но тебе, братец, простительно.

Алиса чувствует: напряжение нарастает. Но рядом — Рафаэль.

А рядом с ним — Аннабель.

И они её не отпустят.

И пусть сегодня её просто разглядывают. Пусть пока не шепчут имя Россо в коридорах.

Но когда это начнётся — она уже не будет той, прежней, из прошлого.

Теперь у неё есть союз. Есть дети.

Есть новые клыки — в прямом и переносном смысле.

Чуть позднее на балконе

После того как вечеринка подошла к своему апогею, Алиса чувствовала, что взгляды на неё постепенно становятся более осмысленными. Она привыкла к тому, что её разглядывают, но эта ночь была другой — какой-то тяжёлой, опасной. Люди здесь — не те, кто просто улыбается, полагаясь на вежливость. Они — члены мафии, каждый с собственной историей и собственной целью. Но рядом с ней всегда был Рафаэль, всегда была Аннабель.

Они нашли уголок на балконе, скрытые от любопытных взглядов. Приятный вечерний ветерок немного ослаблял напряжение. Вдали огни города, и здесь, на высоте, всё казалось слегка смазанным, как старинное фото.

— Алиса, — начал Рафаэль, его голос стал серьёзным, но при этом мягким, как всегда, когда он хотел предложить что-то важное. — Я хотел бы, чтобы ты подумала о предложении, которое мы тебе сделали.

Алиса удивлённо взглянула на него. Он говорил об этом не раз, но сейчас звучало это как нечто большее, чем просто формальное предложение.

— О каком предложении? — спросила она, не скрывая недоумения.

Рафаэль взглянул на Аннабель, и та кивнула. Похоже, Аннабель была готова поддержать его.

— Работа в компании, — сказал он, — в юридическом отделе. Твоя способность видеть детали, логика, умение анализировать — это то, что нам нужно. Мы занимаемся не только бизнесом, но и... другими делами. Понимаешь? Мы бы очень хотели, чтобы ты была частью нашей команды.

Алиса задумалась. Работать в компании Дель Рей, на стороне мафии, хотя бы юридически, было заманчиво, но как это изменит её жизнь? Больше всего её волновало то, что она так или иначе оказалась в центре этого мира — мира, который едва ли мог бы оставаться нейтральным.

— Это… непростое предложение, — сказала она, поигрывая бокалом вина. — Но если я решу согласиться, мне нужно будет больше информации. И ты не имеешь права использовать меня как пешку.

Рафаэль усмехнулся, но в его глазах был серьёзный взгляд.

— Если ты хочешь работать с нами, ты будешь частью команды. И это значит, что ты не будешь одна. Ты — часть семьи.

Алиса почувствовала лёгкое давление. Семья... все говорили о семье. И она знала, что в этой семье будет не только защита, но и обязательства. Она вздохнула и посмотрела