Пожертвовать всем ради нее - Анна Жнец

Плечи Алисии поникли. С каждым шагом она чувствовала, как перекатываются монеты в кошельке, звякают, трутся друг о друга, толкаются ребрами ей в ладонь.

Она вспомнила, как лорд Абракс вытирал ей слезы перед прощанием, как целовал ее в лоб и улыбался с видом, будто ничего не случилось, а под его столом сидела служанка с распухшими мокрыми губами.

Ее передернуло. Захотелось заплакать. Закричать. Швырнуть проклятый кошелек в стену, чтобы монеты разлетелись вокруг. И топтать, топтать, топтать их ногами.

Она в ловушке.

Ничего не решает в этой жизни.

Может только подчиняться.

И терпеть. Как все женщины.

Если бы лорд Абракс был хорошим человеком, верным и добрым мужем, она полюбила бы его. Со временем. Согрелась бы в его тепле, расслабилась бы в безопасности, и в ее груди в лучах счастья распустился бы цветок светлого нежного чувства. Но… нет. Теперь — нет.

«А ведь он избивал раба, таскал его за волосы, — думала Алисия. — С чего же я взяла, что он лучше других мужчин из нашего круга? И этот волк… Что-то здесь нечисто».

Подавленная, она переступила порог своей спальни и вздрогнула от прикосновения к плечу.

— Что ты де…

Обернувшись, Алисия утонула в васильковой синеве глаз, на дне которой будто танцевали солнечные блики. Эльф смотрел на нее мягко и проникновенно. С нежностью. С пониманием. Просто смотрел и своим взглядом будто заворачивал Алисию в теплый плед.

Тугая струна в груди лопнула. Слезы снова побежали по щекам, но в этот раз слезы очищения, а не боли и обиды. Они омывали душу от скверны, освобождали ее от груза тоскливой горечи, наполняли светом и верой. Рука эльфа лежала на плече баронессы. Широкая, тяжелая, горячая. Своим прикосновением раб будто делился с ней уверенностью и силой. Печать немоты сковала его уста, но он пытался утешить Алисию, как мог, и ей становилось легче, ибо взгляд этого мужчины был красноречивее миллиона слов, искреннее чем иное цветистое кружево речей.

Алисия всхлипнула. После вздернула подбородок, будто бросая вызов своим печалям. Странное постыдное желание толкнуло ее вперед, в объятия раба. Отчаянно, до спазмов под ребрами ей захотелось нырнуть в кольцо его рук и найти там успокоение, но она сдержала себя в самый последний момент. Отстранилась, отвернулась, исполненная молчаливой благодарности за неожиданную поддержку.

— Подожди-ка… — Взгляд Алисии метнулся к рабу, а затем к браслетам татуировок на его запястьях. — У тебя получилось меня коснуться.

«И не в первый раз», — она вспомнила, как там, в темном коридоре, раб толкнул ее себе за спину, защищая от волка.

— А раньше не мог даже приблизиться. Чары спали?

Эльф нахмурился и посмотрел на свои ладони, будто искал ответ в узоре линий на коже.

— Как думаешь, в чем причина?

После недолгих раздумий, эльф потянулся к Алисии и накрыл пальцем метку поверх рукава ее платья.

— В метке? Так это все же ты мне ее поставил?

Мужчина кивнул с неуверенным видом, потом мотнул головой и, окончательно запутав свою собеседницу, неопределенно пожал плечами. Взяв со стола лист бумаги, он притворился, что посыпает его чем-то: мол, объясню, когда добудешь магический переводчик.

— А мне кажется, что это из-за того, что ты напал на его сиятельство. Ну, той ночью, когда пытался передать мне письмо.

Она безотчетно взглянула на пол, где не так давно раб бился в агонии.

— Боль была слишком сильной и развеяла чары.

Эльф задумчиво склонил голову набок.

Ехать за покупками было поздно, и Алисия отложила это важное дело до утра. Вручив своему вынужденному соседу подушку, она скрылась за ширмой для переодеваний, а вышла оттуда в легком белом платье, ласкающем ее формы.

Мешочек с монетами купался в бликах на прикроватной тумбе рядом с подставкой-блюдцем для одной свечи. Когда Алисия наклонилась, чтобы задуть язычок пламени, их с эльфом глаза встретились. Мужчина сидел на своей подстилке, голый до пояса, и держал хозяйскую подушку на коленях.

Взгляд Алисии невольно скользнул по его лицу. Чувственные губы, твердый подбородок без намека на синь щетины. И ниже — белое горло, нежная впадинка под кадыком, широкий разворот плеч, росчерк ключиц, волны мышц на руках. И еще ниже — развитая мускулистая грудь с маленькими сосками.

Заметив на себе взгляд Алисии, эльф убрал подушку в сторону, чтобы хозяйка могла оценить сухой рельеф его поджарого живота и сочную округлость в паху — не возбуждение, а щедрый дар природы.

Тяжело сглотнув, баронесса погасила огонек на восковой башенке. Когда она натягивала на себя одеяло, сердце так и стучало, так и стучало…

* * *

Алисию разбудило солнце, бьющее яркими лучами в лицо. Навязчивый свет заползал под сомкнутые веки и насилу поднимал их. Сладко потянувшись, баронесса откинула одеяло в сторону и спустила босые ноги на пол.

Когда открываешь глаза под пение птиц и видишь комнату в оттенках меда и янтаря, сердце невольно наполняется радостью. Алисия улыбнулась, приветствуя новый день, затем ее взгляд упал на прикроватную тумбу, где лежал кошелек с монетами, и улыбка увяла.

Этим утром Алисия ощутила, что проснулась другой, более взрослой и менее невинной. После вчерашнего что-то в ней изменилось. Прежде Алисии не доводилось марать себя обманом, но сегодня она собиралась проделать кое-что за спиной жениха. Кое-что, способное вызвать его недовольство и даже гнев. Если придется изворачиваться и лгать, она готова. Внутри зрела непривычная, но пьянящая решимость следовать намеченному плану.

Ночью Алисия всю голову себе сломала, пытаясь придумать, как посетить лавку артефактов втайне от своего охранника, который, вне всяких сомнений, был приставлен к ней не только ради защиты, но и для слежки. О каждом ее шаге Брейн по возвращении домой обязательно доложит хозяину. Хотелось избежать неудобных вопросов.

После завтрака и умывания Алисия велела подать карету. Лорд Абракс проводил невесту до экипажа и помог забраться в кузов. Эльф и охранник устроились на одном диванчике, она — на другом, напротив них. И колеса застрекотали, пейзаж за окном пришел в движение.

— Пожалуйста, мистер Брейн, — шепнула Алисия, не поднимая взгляда от своих рук, сложенных на коленях, — скажите кучеру, что мне надо в ателье на улице Сов.

Мужчина кивнул и высунулся в окно, чтобы прокричать возничему распоряжение госпожи.

Мастерская, куда они направились, примыкала одной стеной к самой крупной магической лавке Нортема. Благодаря матушке, заядлой моднице и транжире, Алисия прекрасно знала